Гарт Никс - Сабриэль
Инстинктивно в сознании Сабриэль вспыхнули знаки, которые должны были разорвать эту скованность, но ее лыжи закачались на плече, и она пошатнулась от этого движения.
Один солдат, опередивший остальных, быстро бежал по направлению к Сабриэль, на его шлеме вспыхивали солнечные блики.
— Стой! — закричал он. — Капрал, отойди от нее!
Капрал, не восприимчивый к звукам магии, еще раз посмотрел на паспорт, вытаращил изумленные глаза, и страх исказил его лицо. Он выронил паспорт и, спотыкаясь, отступил назад.
По его лицу Сабриэль поняла, что означает использование магии у Периметра, и замерла, убирая знаки магии из своего сознания. Лыжи совсем съехали с ее плеч и упали на землю. Подбежавшие солдаты образовали вокруг нее кольцо и приставили к ее горлу обнаженные мечи. Она увидела на их лезвиях грубо начертанные знаки Хартии и все поняла. Это было оружие для убийства тех, кто уже был мертв, — грубое подражание тому мечу, который висел у нее на боку.
Человек, который кричал, как поняла Сабриэль, был офицером, он наклонился и поднял паспорт. Он осмотрел его и затем глянул на Сабриэль. У него были бледно-голубые глаза, одновременно жестокие и сочувствующие. Что-то в них показалось знакомым, но Сабриэль не могла сразу определить, что это. Она вспомнила глаза отца. Глаза Аборсена были такими темно-карими, что временами казались черными, но в них было то же выражение.
Офицер закрыл паспорт, засунул его к себе за пояс и чуть сдвинул назад шлем, обнаружив тихо поблескивающий знак Хартии, который, казалось, делал мягкое предупреждение. Сабриэль осторожно подняла руку, не встречая сопротивления со стороны офицера, и дотронулась двумя пальцами до своего знака на лбу. В ответ на это офицер тоже коснулся своего знака, и Сабриэль почувствовала знакомый сгусток энергии и ощущение падения в какую-то бесконечную галактику с россыпью звезд. Но эти звезды были знаками Хартии, они объединились в танце, в котором не было ни конца, ни начала, в них был весь мир. Сабриэль знала лишь небольшую часть знаков, но она понимала смысл этого танца и чувствовала, что Хартия оберегает ее.
— Судя по знаку Хартии, — громко сказал офицер, — она не опасна.
Солдаты отступили, пряча оружие. Только краснолицый капрал не двинулся, он все еще смотрел на Сабриэль, как будто не понимая, что он видит перед собой.
— Капрал, представление окончено, — резко сказал офицер. — Отправляйтесь в офис. Вы здесь увидите еще более странные вещи, — держитесь от них подальше, тогда останетесь в живых!
Достав из-за пояса паспорт и протягивая его Сабриэль, офицер сказал:
— Вы дочь Аборсена. Я — полковник Хоурайс, командир подразделения здешнего гарнизона, входящего в объединение Северного Периметра. Нас обычно называет разведчиками пункта перехода. Здесь собрана небольшая группа жителей Анселстьерры, которые могут управляться со знаками Хартии и обладают кое-какими знаниями магии.
— Рада познакомиться с вами, сэр, — заученно ответила Сабриэль. Она сообразила, что это ответ школьницы, и румянец залил ее щеки.
— Я тоже, — сказал полковник наклоняясь. — Можно взять ваши лыжи?
— Если вы будете так добры… — снова весьма вежливо ответила Сабриэль.
Полковник с легкостью поднял лыжи, поправил в них крепления, устроил половчее палки и ухватил все это одной мускулистой рукой.
— Как я понимаю, вы собираетесь пройти в Старое Королевство? — спросил Хоурайс, указывая на алый знак в дальней стороне площади. — Согласно правилам Периметра, мы должны все проверить. Это небольшие формальности, которые не займут много времени. Аборсен будет вас встречать?
Когда он произнес имя Аборсена, его голос слегка дрогнул. Странно, такой уверенный мужчина на мгновение показался растерявшимся. Сабриэль глянула на него и увидела, что он рассматривает меч и перевязь с колокольчиками на ее груди. Несомненно, он узнал меч Аборсена и его перевязь. Немногие люди встречались с волшебниками, но те, кто встречался, навсегда запоминали колокольчики.
— Вы знали моего отца? — спросила Сабриэль. — Он обычно дважды в году навещал меня. Полагаю, что он проходил мимо вас.
— Да, я видел его здесь, — ответил Хоурайс. — Но впервые я встретил его больше двадцати лет назад, когда служил младшим офицером. Это было странное и очень тяжелое время и для меня, и для Периметра.
Он замолчал и снова посмотрел на колокольчики, на Сабриэль с ее бледным лицом, сверкающим от соседства с иссиня-черными волосами.
— Вы волшебница, — резко сказал он. — Поэтому, возможно, понимаете… Этот пункт перехода видел слишком много сражений, слишком много смертей. До того как эти идиоты с Юга взяли все под свое командование, пункт перехода передвигался с места на место каждые десять лет. Но сорок лет назад какой-то бюрократ решил, что пункт не будет двигаться от ворот к воротам. Якобы это напрасная трата народных денег. И этот пункт стал единственным местом перехода. И никто не задумался о том, что здесь так увеличилась концентрация Смерти, смешанная со Свободной магией, перебирающейся через Стену, что все хотели…
— Они не хотели оставаться мертвыми? — перебила его Сабриэль.
— Да. Все эти ужасы начались как раз тогда, когда я прибыл сюда. Трупы оставались непохороненными: и наши люди, и создания из Старого Королевства. Существа, которым не разрешали перехода, вырастали над Стеной и наносили больше вреда, чем если бы они оставались живыми.
— Что же вы делали? — спросила Сабриэль. Она знала, как трудно остановить и лишить сил истинную Смерть, особенно в таком количестве! Сейчас поблизости не было Смерти. Сабриэль всегда чувствовала разницу между живым и мертвым вокруг себя, независимо от того, где она в этот момент находилась.
— Наши маги пытались справиться с проблемой, но у них не было тех особых знаков Хартии, которые заставили бы их умереть. Мы могли только разрушать физические очертания этих существ. Иногда этого было достаточно, иногда — нет. Мы должны были все время отправлять солдат на отдых подальше от Стены, чтобы предотвратить у них истерию и безумие.
В то время я еще не был магом Хартии. Но я уже ходил с патрулем в Старое Королевство и стал обучаться. Однажды мы встретили человека, сидящего у Камня Хартии на вершине холма, откуда видно и Стену, и Периметр.
Поскольку человек явно интересовался Периметром, офицер, который был во главе патруля, решил, что мы должны допросить его и убить, если он неправильно применит Хартию или окажется созданием Свободной магии, принявшим обличье человека. Но, конечно, мы не тронули его. Это был Аборсен. Он пришел к нам, потому что услышал о Смерти.
Мы проводили его в гарнизон, и там он встретился с генералом. Не знаю, о чем они договорились, но именно Аборсен остановил Смерть, и в награду получил гражданство Анселстьерры и свободный доступ к переходу через Стену. После этого у него было два паспорта. Он провел здесь еще несколько месяцев, устанавливая ветряные флейты, которые вы и сейчас можете увидеть среди проволоки.
— Ах! — воскликнула Сабриэль. — А я-то думала, где они. Ветряные флейты! Это многое объясняет.
— Я рад, что вы все понимаете, — сказал полковник. — Мне это до сих пор непонятно. Начать хотя бы с того, что они не звучат, какой бы силы ветер ни дул в них. На них нанесены такие знаки Хартии, которые я никогда и нигде не встречал. Но в ту ночь, когда Аборсен начал их устанавливать, Смерть исчезла и больше не появлялась.
Они дошли до края площади, где алый знак рядом с траншеей связи гласил: «Гарнизон Периметра. Остановитесь и ждите часового».
Полковник Хоурайс поднял телефонную трубку, молча подержал ее около уха и положил обратно. Затем он трижды раздраженно нажал на кнопку звонка.
— В любом случае, — продолжал он, пока они ждали часового, — как бы ни были устроены эти флейты, они делают свое дело. Поэтому мы чрезвычайно благодарны Аборсену, и его дочь является нашим уважаемым гостем.
— Возможно, уважения будет меньше, если вы узнаете, что я принесла дурные вести, — тихо сказала Сабриэль. Она замолкла, потому что ей было трудно без слез говорить об Аборсене. Справившись с собой, она продолжила: — Я отправляюсь в Старое Королевство, чтобы найти отца. С ним что-то случилось…
— Я надеялся, что вы носите его меч по другой причине, — сказал Хоурайс. Он переложил лыжи в другую руку, чтобы отдать честь двум часовым, которые пробежали в траншею, стуча каблуками по деревянному настилу.
— Все очень плохо, — сказала Сабриэль, с трудом удерживаясь, чтобы не заплакать. — Он в ловушке у Смерти или даже мертв. И его оковы, которые он наложил, будут разбиты.
— Ветряные флейты? — спросил Хоурайс. — И Смерть уже здесь?
— Флейты начинают звучать, если слышат Смерть, — ответила Сабриэль. — Но флейты теряют свою силу в том случае, если Аборсен оказался у Смерти. Они больше не будут действовать.
