Брайан Джейкс - Остров Королевы
— А сейчас он, стало быть, барсук-охотник, — хмыкнул Колан. — Что ж, не хотел бы я быть дичью, на которую он охотится.
— Ладно, Колан, ты не барсук и не его дичь, — ущипнула его за ус Банья. — Перед тобой сейчас другая задача. Лесоруб ты. Будешь готовить бревна для королевского плота. Поднимай свою тушу, пора.
— Здорово командуешь, сестра, — улыбнулась Тайра.
— Вы ещё мою хозяйку не видали, — буркнул Колан. — Вот кто командовать мастер, скажу я вам!
Тайра сидела на берегу, готовясь к рассвету. Отполировала кирасу, почистила корону, разгладила плащ.
Проверила пращу и запас камней. Вынула железную колючку, которую брат Перант извлёк из клюва Пандиона и о которой она почти забыла. Вспомнила свой обет вернуть железную звезду отправителю. Вложила ее в пращу, сделанную лордом Мондриалом. Вспомнила лорда, вспомнила аббатство. Перед глазами проплыли ее отец, ёж Кромка, Гирри, Трибси, Бринти, брат Библ, сестра Подснежничек, Дед Квелт. Вот и суетливые малыши, степенная мать Ликиана, ее подруга тётушка Берби. Увидит ли она снова стены Рэдволла? Тайра вздохнула. Вся жизнь отныне посвящена служению своему народу, выдрам Зелёного острова. Они в неё верят, они ждут от неё мудрости, освобождения от тирании жестоких завоевателей. Как поступил бы на ее месте Мартин Воитель?
Тайра прилегла, подняв взгляд к усеянному звёздами небу. Вспомнился разговор с сержантом О’Крэгом о душах храбрых воинов. Звезды лучились покоем; глаза закрылись, она заснула. Во сне королеве послышался голос.
«Ты спрашиваешь, как поступил бы на твоём месте я, — негромко, спокойно обратился к ней древний воин. — Я действовал бы точно так же, как и ты, Тайра. Ты идёшь по верному пути, защищая правое дело».
31
Лидо Лагунный боролся с усталостью, со сном. За ночь коты несколько раз пытались взломать дверь. К счастью, дверь и баррикада выдержали. Лидо подошёл к окну и вдохнул свежий предутренний воздух. Над озером и пристанью тишина, покой. Сзади в очередной раз раздались грохот и завывание разъярённых котов.
Лидо повернул голову к двери.
— Кончайте тарабанить, кретины! Входите, дорогие, входите, я вас встречу, придурки. Первый десяток зари не увидит.
Грохот стих. Лидо устало рассмеялся. Конечно, коты боятся его. Никто из них не стремится встретиться морда к морде с воином, чьё имя овеяно легендами. Но у них приказ, и ещё меньше они жаждут встречи со своим предводителем, разгневанным нерадивостью подчинённых.
На востоке тёмное небо подёрнулось серой полоской, предвещающей рассвет. Первый жаворонок рванулся в небо, зазвенев на всю округу. Пересохшее горло Лидо требовало воды. Вон её целое озеро внизу. В полусне Лидо замурлыкал старую клановую песню, которая сама собой всплыла в воспалённом мозгу. Лидо усилием воли разжал веки и замолчал, но песня не смолкла. Она звучала где-то далеко, но постепенно приближалась. Лидо окончательно проснулся и высунулся из окна, чтобы лучше разобрать, откуда доносится пение. Тут стук в дверь возобновился. Лидо обернулся и заорал котам:
— Следующему, кто стукнет, череп проломлю! Шкуру на плащ, из зубов ожерелье, хвостами подпоясаюсь! Лучше послушайте, кто там распелся.
Коты послушно затихли и прислушались. Теперь можно было разобрать и слова. В слабом утреннем свете Лагунный заметил, что к пирсу направляется какой-то странный плот. Издав радостный клич, мятежный вождь зашагал по комнате, вопя боевую песню кланов.
Эй! Аой! Вставайте, кланы!Выходите из тумана!Мы зовём врага на бой!Выходи! Ао-о-ой!
Будет битва — сеча сеч!Наше право — кровь и меч!Каждый знает жребий свой!Кланы вышли! Эй! Ао-о-ой!
Враг, дрожи! На этот разПробил твой последний час!Кровь багровою рекойПотечёт! Ао-о-ой!
Я потом скажу народу,Что сражался за свободуВ знаменитой битве той!Враг, дрожи! Ао-о-ой!
Громовая песня разбудила котов. Вриг Феликс, спешно облачаясь в броню и плащ, схватил топор и понёсся к выходу на пирс. В окошечко он ничего толком не разглядел, но песня звучала уже рядом.
Капитан Скодт выглядел испуганным.
— Сэр, они идут!
Он отшатнулся, получив от вождя затрещину.
— Знаю, идиот! Не глухой. Где они?
Схватившись за потревоженную в очередной раз повреждённую челюсть, Скодт забормотал:
— Сэр, верхние посты доложили, что выдры с обеих сторон крепости, а на озере какой-то плот. Похоже, драться собираются.
— А Лагунный все ещё сидит в моем кабинете, так?
Скодт попытался отступить подальше, но спина уже упёрлась в стену.
— Он стащил к двери всю мебель, дверь прочная, никак не пробить…
— Возьми всю охрану с лестницы, отправляйся в лагерь рабов, приволоки мне две… нет, три семьи этих собак. Детей не забудь!
Скодт понёсся выполнять приказ, а Вриг гаркнул:
— Открыть дверь и за мной, на пристань!
Леди Хладвига прижала ухо к двери. На лестничной площадке капитан Скодт гаркнул часовым:
— Вы трое со мной к лагерю рабов. Ты беги наверх, захвати часовых от двери Лагунного и вдогонку. Живо!
Вскоре все стихло. Сбежал по лестнице капитан с котами-часовыми, прогрохотали, лязгая оружием, коты сверху. Хладвига на цыпочках покинула комнату. Прихватив по пути два горящих факела, она поднялась к кабинету мужа. Постучала в дверь, промурлыкала:
— Не хочешь выйти, подлый убийца?
— Нет, — донеслось из-за двери. — Чего тебе, старуха? Хочешь войти?
— Хи-и-и-и, я тебя и не входя достану. Ты заплатишь за смерть моего Джифры.
— Какого Джифры? Не знаю я такого. Никогда не встречал.
— Скоро встретишь! — завопила Хладвига.
Из-за двери донеслись звуки какой-то возни, сумасшедшее бормотание и хихиканье. Дверь с наружной стороны размочалилась под ударами котов, щепки быстро загорелись от пламени факелов. Хладвига сорвала с окон шторы и бросила в огонь. Она пустилась в пляс перед пылающим костром, сверкая глазами и вопя:
— Гори! Гори! Мщение матери всесильно! Х-х-ха-а-а-а-ха-ха-ха-ха-ха-ха!
Крепость, построенная из сосны и лиственницы, запылала живо и весело. Хладвига не обращала внимания на пламя, лизавшее ее оборванную, разлохмаченную одежду.
Лидо почуял неладное. Дверь потрескивала снаружи, в помещение сквозь многочисленные щели сочился дым. Вот из щелей показались и языки огня. Лагунный бросился к окну, взобрался на подоконник.
— Эге-гей! Здесь пожар! — закричал он. — Можете помочь?
С плота заметили фигуру на подоконнике, заметили и лёгкий дымок над башней. Банья схватила Тай- ру за лапу.
— Это Лидо! Он заперт наверху, а башня горит.
Выдры с ужасом смотрели на башню, над которой уже взвились огненные всполохи.
— Сгорит ведь, — закусила губу Банья. — Леди, что-нибудь, леди… Может, можно чем-то помочь?..
Все выдры на плоту повернули головы к своей королеве, как будто ожидали от нее чуда. Что делать? Перед глазами мелькнул Мартин. Он шепнул:
— Птицы! — и исчез.
— Птицы? — переспросила Банья.
Тайра замахала лапами ястребу и гусю, парившим над плотом.
— Надо спасти его! — указала она на Лидо.
Бранталис трезво оценил свои возможности.
— Одному Бранталису такое не под силу. Вдвоём с крюконосом мы могли бы отнести его недалеко.
Бранталис рад помочь Лагунному. Лагунный спас Бранталиса.
Пандион покосился на гуся. Друзьями они никогда не были.
— Кхар-р-рк! Хватит болтать. Сгорит!
И он решительно рванулся к пылающей башне. Бранталис устремился вдогонку.
— Снимите его оттуда и сбросьте в озеро! — крикнула вдогонку Тайра.
32
Из крепости навстречу вождю вывалился кот-копейщик. Задыхаясь и кашляя, он прохрипел:
— Сир, в крепости пожар! В верхних этажах.
— Я не слепой, идиот! Где Скодт и рабы, за которыми я вас послал?
Отброшенный могучей лапой вождя, кот врезался в стену. Разевая пасть, как рыба, вытащенная из воды, он прокряхтел:
— Господин, мы не смогли попасть в лагерь. Там внутри какие-то странные воины в веточках, как кусты ходячие. Капитан Скодт направил меня к тебе с докладом.
— Какие ещё «странные воины»?! — свирепо ощерился Вриг, встопорщив усы.
— Длинные, — зажмурившись от страха, делился кот-солдат своими беглыми впечатлениями. — Некоторые на кроликов смахивают. Только дерутся как бешеные.
— Длинные кролики? Ты что, мухоморов наелся, дубина самодурная?
С озера донёсся рёв наступающих выдр. Кипя гневом, Феликс взмахнул топором и завопил:
— За мной!
