Грэхэм Маркс - Странный тайник

— Когда я чуть лоб не разбил, маскировка работала прекрасно! — заметил Дез.

— Маскировка работает только тогда, когда мы стоим на месте. Летающий фургон привлек бы внимание как твоего народа, так и вээдов, а нам это ни к чему.

— А почему ты думаешь, что вээды до сих пор здесь? Они же считают, что я погиб.

— Ты помнишь о шпионе? — Дез кивнул. — Он продолжает действовать, ведь его еще не разоблачили. Если ему станет известно, что ты жив, мы снова окажемся на линии огня.

— Значит, — сказал Дез, вставая с кресла и подходя к отсеку управления, — вести переговоры со своим кораблем вы можете только по гиперскоростному коду, лететь нельзя, а вээды все еще меня ищут, — Он повернулся, — У тебя есть оружие, так, на всякий случай?

— У меня есть лазерная игла, фургон вооружен по бортам ракетами, капот и багажный отсек оснащены пушками холодной пульсации, корпус защищен трехслойной молекулярной броней.

— И неисправной системой маскировки.

— Да, но она будет налажена, как только с базы пришлют поисковый корабль. Вот взгляни, — сказал Якоб, проходя мимо Деза к месту пилота, — есть ли на этой планете место безопаснее, чем этот фургон?

— Мне бы вообще не грозила никакая опасность, если бы вы не сделали из меня мишень для банды космических гангстеров, которые убили моих родителей, — И Дез осуществил желание, которое мучило его с тех самых пор, как он попал внутрь фургона, — со всей силы двинуть ногой по чему попало. Но то, по чему пришелся удар, просто мягко подалось, сведя на нет его усилия, и Дез почувствовал себя в дураках.

— Мне остается только просить прощения за то, что случилось с твоими родителями, — сказал Якоб, оставив без внимания вспышку Деза. — Представляю, как ужаснется Тор. Это абсолютно не входило в наши планы.

— Но это случилось! — Дез плюхнулся в кресло рядом с водительским, — Может, вы в этом и не виноваты, но что теперь будет со мной?

— Это вопрос будущего. Сейчас мы должны добраться до пункта назначения. А свой вопрос ты задашь Тор, когда с ней встретишься.

— Тогда едем, — вздохнул Дез. — Я никогда не бывал в Альпах, пусть хоть эта мечта сбудется.

— Ты храбрый парень, Дез, — сказал Якоб и щелкнул выключателем на приборной доске. Свет в фургоне погас, зато вспыхнули фары, выхватив из темноты очертания деревьев. Якоб перегнулся к Дезу и правой рукой пожал его руку, — Я очень рад, что познакомился с тобой, жаль только, что при таких печальных обстоятельствах.

— Я тоже рад, — улыбнулся Дез, хотя на душе у него было скверно. — Есть ли у фургона номерные знаки и документы на случай, если нас остановит полиция? — обеспокоенно спросил он. Якоб пробурчал что-то на родном языке и взялся за руль, на вид совершенно обыкновенный.

— Есть, — усмехнулся он и стал разворачивать фургон. Когда фургон выехал на ухабистую лесную дорогу, ветровое стекло мгновенно прояснилось, и Дез увидел перед собой реальный пейзаж.

— Как же это?..

— Между двумя слоями плексигласа находится ткань, способная к мутационным изменениям, — небрежно пояснил Якоб, — В новой модели все будет усилено в степени 3-Д! — Дез кивнул головой, хотя из сказанного не понял ровным счетом ничего. Якоб снова произнес какие-то непонятные слова, и в нижней части ветрового стекла возникла карта. В левом углу карты замигала красная точка, а в правом — зеленая. Якоб ткнул в зеленую точку. — Вот куда мы должны добраться.

— Это далеко?

— Пятьсот — шестьсот километров отсюда примерно день пути. Из леса они выехали на небольшой проселок, а с него на узкое шоссе с однорядным движением. Мимо проносились одинокие фермы, очертания которых едва угадывались на фоне ночного неба. Прошел час. Они продолжали тащиться по узкому шоссе.

— Почему мы не выедем на автостраду? Мы могли бы ехать гораздо быстрее, — сказал Дез.

— Возможно, но я предпочитаю маршруты не слишком известные. Дез отметил, что место водителя располагалось с левой стороны, как принято на континенте, но в фургоне не было бокового зеркала. Только он хотел обратить на это внимание Якоба, как увидел экран, выполняющий те же функции, что и зеркало, а в нем полицейскую машину — по крайней мере, ему хотелось верить, что это настоящая полицейская машина.

— Якоб, — с тревогой сказал он, — за нами погоня.

— Знаю. Я только что просканировал их. Это обычный полицейский автомобиль. Я не обнаружил ничего подозрительного.

— А вдруг это вээды? — спросил Дез.

— Если это так, то они не вооружены.

— Откуда ты знаешь?

— При сонарном сканировании плераньярный вочайт имеет сильный ответный резонанс, — ответил Якоб, бегая глазами по боковому экрану.

— Э… — протянул Дез.

— Плераньярный вочайт — это плазменный металл, который используется при производстве лазерного оружия. При сканировании он дает характерный резонанс, Якоб прибавил скорость, полицейская машина не отставала, — А у этого автомобиля нет даже защитного экрана.

— Понимаю, — кивнул Дез, до которого начало кое — что доходить, — А если они нас остановят?

— Прикинемся простачками.

— Это то немногое, что я умею делать, — сказал Дез.

— К счастью, нам, кажется, не придется проверять твои таланты, — Якоб показал на один из экранов приборной доски, — Они получили срочный вызов и сейчас оставят нас в покое. Позади послышался громкий вой сирены. Дез вздрогнул, увидев, как включилась мигалка полицейской машины, и только когда красные хвостовые огни растаяли в темноте, он медленно разжал кулаки.

— Не надо так нервничать, — успокоил Якоб. Расскажи лучше что-нибудь о себе.

— А что тебя интересует? — взглянул на Якоба Дез.

— Все. Как вы живете здесь, на Земле? — Якоб поправил боковой мини-экран перед собой и обогнал тарахтевшую малолитражку, — Шумные, грязные, неудобные машины — мало того, что их производят, их почему-то еще и покупают. Извини, заговорился сам с собой. Рассказывай, я тебя слушаю.

— Не знаю, что рассказывать, — задумался Дез, — Я и прожил еще очень мало. Ничем особенно не занимаюсь, кроме того, что валяю дурака и хожу в школу… впрочем, в школе тоже валяю дурака. — Он откинулся на спинку кресла и утонул в нем, словно в объятиях большой толстой тетушки. — Значит, так, мне одиннадцать лет, да ты и без меня это знаешь. Я люблю футбол, компьютерные игры, поп-музыку, телевизор. У меня есть собака Руфус и закадычные друзья — Тим и Сай. В сентябре я должен пойти в другую школу. Это неплохо, потому что прежнюю я не очень-то любил, но и не слишком хорошо, потому что вряд ли новая школа окажется лучше старой. Еще я буду жить в другом месте, что совсем уж плохо, потому что придется расстаться с Тимом и Саем. — Дез осекся, — То есть мы должны были переехать в другой дом и поменять школу, но сейчас…

— Но как вообще тут живут?

— Я живу в Британии, — пояснил Дез. — А это Франция, и я понятия не имею, как они тут живут. Знаю только, что французы обожают чеснок, орут «Je taime, les bicyclettes de Belsige»[3] и прочую ерунду.

— Ну ладно, а как живется в Британии?

— Нормально, и дождей не так много, как это принято считать. Я играю в школьной футбольной команде, а папа говорит — говорил, что страной правит банда мошенников, — Дез повернул кресло к Якобу.

— А теперь ты расскажи, как живут на Приаме IV. Якоб что-то переключил на приборной доске, убрал руки с руля и повернулся к своему пассажиру.

— Что ты делаешь? Смотри на дорогу!

— Все в порядке, руль только для вида, чтобы не вызывать подозрений. Я поставил машину на автопилот, — усмехнулся Якоб.

— Но механизмы могут подвести, как и система маскировки, ты разве забыл об этом?

— Ну ладно, — вздохнул Якоб, снова взявшись за руль. — Так на чем мы остановились? Ах да, на Приаме IV. Он больше вашей планеты, у него есть четыре луны и два солнца — бесконечные закаты, а ночи чуть короче, чем дни. Много тысяч лет назад по вашему летосчислению мы делили планету с вээдами. Случались войны, но мы неплохо уживались вместе. Однако после одной особенно жестокой войны, в которой вээды потерпели сокрушительное поражение, они покинули Приам и обосновались на другой планете нашей системы — Анаврин. И остались там навсегда. Как ни странно, но и там они постоянно воевали, в результате чего многие районы Анаврина превратились в пустыни с радиоактивными пыльными бурями.

— А разве у вас на Приаме не бывает войн? — спросил Дез, — У нас они ведутся постоянно. Значит, мы похожи на вээдов?

— Больших войн у нас не было, — ответил Якоб, оглянувшись на Деза, — А что касается вашего народа, то вы совсем не похожи на вээдов.

— Расскажи мне о Приаме. Это хорошее место?

— В мире нет ничего идеального, но на Приаме есть по-настоящему красивые места — даже некоторые юрода, а сделать город красивым особенно трудно. Гам живет слишком много людей, и у каждого человека свое представление о красоте. По сравнению с Землей в технике Приам ушел далеко вперед, — Якоб обвел рукой отсек фургона. — Но мы не забыли о своих истоках, сохранили природу. У нас есть и водопады, и дикие животные — они просто отличаются немного по виду от здешних.