Терри Пратчетт - Только ты можешь спасти человечество
Наконец Ноу Йоу сказал:
— Обычная проекция психологического конфликта, вот и все. Хочешь сырное колечко?
— А что это?
— Такая хрустящая штучка со вкусом сыра…
— Нет, я не про то.
Ноу Йоу передал пакетик Бигмаку.
— Ну… твои мама с папой расходятся, так? Все знают.
— Типа того. Времена такие… трудные.
— Угу. И ты ничего не можешь с этим поделать.
— Типа того, — опять сказал Джонни.
— И это на тебе определенно сказывается, — продолжал Ноу Йоу.
— Типа того, — в третий раз осторожно сказал Джонни. — Жрачку часто приходится готовить самому…
— Вот-вот. Поэтому ты проецируешь свои… э… подавленные эмоции на компьютерную игру. Дело житейское, — пояснил Ноу Йоу. Его мать работала медсестрой, а сам он собирался стать врачом. — Ты не можешь решить реальные проблемы и превращаешь их в проблемы, которые можешь легко решить. Лет тридцать назад ты, наверное, воображал бы, как бьешься, например, с драконами. Фантазии-проекции.
— Мне не кажется, что спасти несколько сот разумных тритонов легко, — заметил Джонни.
— Да раз плюнуть, — радостно сплюнул Бигмак. — Трра-та-та-блямс! И никаких проблем. — Бигмак не вылезал из десантных ботинок и камуфляжных штанов. По этим штанам его можно было опознать за милю.
— Штука в том, — продолжал Ноу Йоу, — что все это не по правде. Реальное реально. А то, что на экране, нет.
— Кстати, я расколол «Костоломов-межпланетников», — сообщил Холодец. — Возьми, если хочешь. Все говорят, классная игра.
— Н-не-ет, — протянул Джонни, — я, пожалуй, еще поковыряюсь с той. Погляжу, смогу ли пройти на двадцать первый уровень.
— Когда дойдешь до двадцать первого уровня и уничтожишь весь флот, на экране появится специальный номер, и тогда, если ты напишешь в «Гоби Софт», получишь приз — пять фунтов, — сказал Холодец. — В «Компьютерном еженедельнике» писали.
Джонни вспомнилась Капитан.
— Целых пять фунтов? — сказал он. — Не хило.
После большой переменки были подвижные игры. Участвовал только Бигмак. С тех пор как ввели хоккей, он стал заядлым игроком и объяснял свое рвение тем, что клюшкой-де классно долбать по кумполу.
Ноу Йоу не ходил на спортчас из-за интеллектуальной несовместимости с подвижными играми. Холодец не ходил на спортчас потому, что физрук сам просил его об этом. Джонни не ходил на спортчас потому, что у него была бессрочная записка от родителей. К тому же никто всерьез не настаивал на его присутствии. Поэтому он рано вернулся домой и посвятил послеобеденные часы чтению руководства к игре.
К компьютеру он не подходил до чая.
Показали расширенный выпуск новостей («Закадычных друзей», соответственно, перенесли на более позднее время). Над городом, который Джонни уже видел накануне, опять летали ракеты, причем поголовье увлеченно рассказывающих о происходящем репортеров в светло-бежевых рубашках с уймой разнокалиберных карманов заметно увеличилось.
Внизу мама Джонни выразила недовольство тем, что «Закадычных друзей» покажут позднее, и по излишне громким голосам стало ясно: Трудные Времена вышли на новый виток.
На дом задали историю, Христофора Колумба. Джонни слазил в энциклопедию и списал необходимые четыреста слов (это обычно срабатывало). Еще он нарисовал Колумба и раскрасил его.
Чуть погодя он понял, что мучительно тянет время — ему не хочется включать компьютер. Да, подумал Джонни, когда добровольно садишься за уроки, вместо того чтобы рубиться в игрушку, это не к добру…
Но если запустить что-нибудь вроде «Пэк-мэна», ничего страшного не произойдет. Беда в том, что призраки наверняка прочно окопаются посреди экрана и наотрез откажутся выходить на съедение. Только этого не хватало. И без того хлопот полон рот.
В довершение всего к Джонни в комнату поднялся отец — исполнить родительский долг. Это случалось примерно раз в две недели, и тут уж ничего нельзя было поделать. Приходилось мириться с тем, что добрых двадцать минут тебя будут допрашивать об успехах в школе и задумывался ли ты всерьез над тем, кем хочешь стать, когда вырастешь.
Главное было — не поощрять. Но по возможности вежливо.
Отец уселся на край кровати и внимательно оглядел комнату, словно видел ее впервые.
После обычных расспросов об учителях (тех, с которыми Джонни расстался еще во втором классе) отец ненадолго засмотрелся в пустоту, а потом сказал:
— Что-то мне в последнее время не везет. Да ты, наверное, и сам заметил.
— Не-а.
— С работой не очень. Не лучшее время начинать новое дело.
— Угу.
— У тебя все в порядке?
— Угу.
— Ты ни о чем не хочешь поговорить?
— Не-а. Пожалуй, нет.
Отец снова оглядел комнату. Потом он сказал:
— Помнишь, в прошлом году мы втроем ездили на неделю в Фолмут?
— Угу.
— Тебе ведь понравилось, правда?
Джонни тогда сгорел на солнце, подвернул на каких-то камнях ногу, и каждый день его поднимали в половине девятого утра, хотя считалось, что это каникулы. А перед единственным на всю гостиницу телевизором засела какая-то старушенция, которая ни на секунду не выпускала пульт из рук.
— Угу.
— Надо бы опять съездить.
Отец смотрел на него в упор.
— Угу, — сказал Джонни. — Неплохо бы.
— Как «Космические захватчики»?
— А?
— «Космические захватчики». Такая игра, компьютерная…
Джонни оглянулся на пустой экран.
— Какие «Космические захватчики»? — спросил он.
— А что, теперь это называется как-то иначе? «Космические захватчики»… В них можно было сыграть в любой пивной… это еще до твоего рождения. По экрану рядами маршировали треугольные зеленые пришельцы с шестью ногами, и надо было в них стрелять.
Джонни подумал.
— А когда всех перестреляешь, тогда что?
— Появлялись новые. — Отец поднялся. — Хотя теперь, наверное, все это куда сложнее.
— Да.
— Уроки сделал?
— Да.
— Что задавали?
— Историю. Написать про Христофора Колумба.
— Да? Можешь вставить, что он поплыл вовсе не открывать Америку. На самом деле он искал Азию, а Америку нашел случайно.
— Угу. В энциклопедии это есть.
— Рад, что ты ею пользуешься.
— Угу. Она очень интересная.
— Молодец. Ну тогда ладно. Пойду поработаю…
— Угу.
— Если захочешь поговорить… ну, ты понимаешь…
— Угу.
Прикидывая, не спросить ли, где инструкция к посудомоечной машине, Джонни дождался, когда внизу хлопнула дверь гостиной.
И включил компьютер.
На экране появилась заставка к «Только Ты Можешь Спасти Человечество». Джонни угрюмо просмотрел вводную часть и взялся за джойстик.
Пришельцев не было.
«Наверное, я сделал что-то не так», — подумал Джонни и перезапустил игру.
Пришельцев по-прежнему не было. Лишь чернота космоса, спрыснутая редкими мерцающими звездочками.
Он летал и искал, пока не кончилось горючее.
Никаких скрр-иии, никаких точек на экране радара. Никакой игры.
Они исчезли.
Глава 3
Калорийные убийцы
В этот день новости показывали чаще обычного. Половину времени на экране телевизора мелькали танки и карты пустыни, испещренные красными и зелеными стрелками. В углу зависла фотография корреспондента с наушником. Голос репортера заглушали помехи.
Краем уха слушая это потрескивание, Джонни позвонил Холодцу.
— Алло?
— Хол… Стивена будьте добры.
Бормотание, стуки, шарканье.
— Але!
— Холодец, это я.
— Ну?
— Ты давно не играл в «Только Ты Можешь Спасти Человечество»?
— Давно. Послушай, я нашел, как…
— Ты не мог бы сейчас ее запустить? Пожалуйста.
Пауза.
— Ты в порядке?
— А что?
— Голос у тебя какой-то странный.
— Слушай, запусти игру, ладно?
Холодец позвонил только через час. Джонни ждал на лестнице.
— Позовите, пожалуйста…
— Это я.
— Пришельцев нет, правильно?
— Да!
— Может, это встроенная феня. Такую штуку сделать несложно. Тайм-бомба. Знаешь, с чем это едят? К примеру, программу пишут так, чтобы в определенный день пришельцы исчезли.
— Зачем?
— Наверное, для прикола. Может, потом «Гоби Софт» что-нибудь напечатает про это в компьютерных журналах. Ты точно в порядке? Что-то ты сипишь.
— Все нормально.
— Придешь завтра тусоваться?
— Угу.
— Тогда до скорого. Салют.
Джонни уставился на умолкший телефон. Конечно, от компьютерщиков всего можно ожидать. В газетах что-то такое писали. Вирус «Пятница, 13-е». Что-то внутри программы отсчитывало дни, чтобы в пятницу 13-го подкузьмить компьютеры по всей стране.
Периодически в печати появлялись истории о «гнусных хакерах, представляющих угрозу для общества». Каждый раз после этого Холодец целую неделю ходил в школу в самодельных темных очках.
Джонни вернулся к себе и некоторое время смотрел на экран. Мимо проносились редкие звезды.
Однажды Холодец написал игру под названием «Полет к Альфе Центавра». На экране были точки. И все. Потому что, пояснил Холодец, игра идет в реальном времени (о котором до появления компьютеров никто и не слыхивал). Он узнал из телепередачи, что полет к Альфе Центавра занимает три тысячи лет, и написал программу так, чтобы того, кому достанет терпения три тысячи лет держать компьютер включенным, в конце концов вознаградило появление посреди экрана сперва точки, а потом надписи следующего содержания: «Добро пожаловать на Альфу Центавра. А теперь валите отсюда».
