Саша Готти - Влада и месть вампира
– Очень пафосно, – скривила губы Анжела. – Подыхай уже, надоел…
Арман опять рассмеялся, покачиваясь. Это была безудержная бравада истощенного и обессиленного существа, но Гильс смотрел на него с одобрением и уважением.
– Я не собирался умереть от вашей дряни, которую вы таскаете в баллончиках или которой бьете нас из-за угла, – сказал Арман. – Это недостойно темного, тем более Суморока. Я и так поступил паршиво, когда отдал сущей. Просто, когда мамы не стало… – Арман судорожно вздохнул, проведя дрожащей рукой по лбу, и несколько секунд молчал. – Я очнулся только через неделю. Не мог отойти… Знаете, я ведь тогда действительно почти умер. Мне все объяснили про проклятую вампирологию и маму. Она жила, пока думала, что отец жив.
Арман пошатнулся, и Влада бросилась к нему, чтобы поддержать, но рука Гильса ее остановила, цепко ухватив за запястье.
– Она рассказывала мне об отце, каким он был, – каждое слово давалось Сумороку с трудом. – Да, он был не слишком хорошим отцом мне, бросил ее, – Арман тихо и горько засмеялся. – А я презирал и ненавидел свою сестру лишь за то, что мой отец совершил ошибку. Но ведь она не виновата!
– Он бредит, – скривилась Анжела. – Фу, ненавижу сумасшедших…
Арман даже не посмотрел на Цареву и не отреагировал на ее слова.
– Я сам ненавижу себя, – проронил он. – За глупость, за то, что у меня было мало времени, а я потратил его на злость. Сидел и строил планы мести сводной сестре, в тот день… А потом мама позвала меня и сказала, что сегодня умрет! Я узнал про обращенных вампиров и что ее ждет. Мир перевернулся, понимаете?
– Да заткнешься ты уже? – грубо оборвала его Анжела. – Ты мешаешь, иди и умирай себе, куда хочешь, но молча!
– Маги нашли меня в тот день, когда умерла мама, – Арман напрягся, повысив голос. – Я плохо соображал, что делаю, когда отдал этой… – Он кивнул на Анжелу. – Нашу семейную нежить. Думал, пусть она уничтожит проклятую девчонку за все… Попросил только, чтобы меня магией шибанули, чтобы умер. Но не получилось. И у меня был месяц, чтобы слабеть и думать о том, что я наделал!
Арман перевел дух, хрипло выдохнув и улыбнувшись Владе странной, почти дружеской улыбкой. Только смотрелась она ужасно на этом лице.
– Я пришел потому, что передумал. Не хочу сдохнуть подлецом, мстящим сестре за то, что у нас с ней общий отец. Я хочу погибнуть в бою… – Он нашарил мечущимся взглядом Владу и повторил: – В бою за нее. Знаю, что тут происходит. Пара сущей у меня в подчинении остала-а-алась…
– Все, ты мне надоел! Уберите его! – приказала Анжела, и нежить Сумороков нехотя, через силу, но двинулась к своему бывшему хозяину.
Арман снова засмеялся, надтреснуто и хрипло:
– А вот и нет, они никогда не смогут повернуться против меня, – он поцокал языком, погрозив Анжеле пальцем. – Вообще, когда я умру, заберу их с собой. Нечего им здесь делать, в руках магов, – он с трудом сглотнул и посмотрел на Гильса. – А ты бейся со мной, Муранов. Я вызываю тебя на последний бой. Ты знаешь домовое право и вампирские законы. Отказаться не имеешь права, так что… отложи свою добычу. Помнишь, как мы бились прошлой осенью? Вспоминай… Помнишь наш бой в Черном кратере?
Гильс колебался, разглядывая Армана.
– Дерись со мной, Муранов, – прохрипел Арман. – Дерись и оставь ее. Я вызываю тебя на бой!
– Причина боя?
Гильс спросил сухим голосом, без тени выражения.
– Причина… – Арман задумался, пошатнувшись, но устояв на ногах. – Я требую, чтобы ты не смел обращать мою сестру в вампира, потому что ее это убьет. Я требую, и ты обязан выполнить, если… проиграешь.
– Принято.
Это Гильс уже произнес с каким-то облегчением, отшвырнув от себя Владу. Приземлиться ей пришлось на злосчастную коленку, хотя она вовремя сообразила – Гильс швырнул бы ее на другой край Москвы, только бы подальше от себя.
– Черт! – Анжела была в ярости, топала ногами и размахивала мешком. – Эй, вы оба! Не то делаете, я запрещаю! Что за бой?! Какой еще бой?!
Арман с полуусмешкой повернулся к Анжеле и презрительно показал ей не слишком приличный жест, не удостоив взглядом.
– Тут писка много, – проронил он, зайдясь сухим кашлем. – Давай переместимся повыше?
– Ага, – уже совсем нормальным голосом согласился Гильс, задрав голову и разглядывая крышу своего дома. – Хорошая идея.
Как вампир взбирается по стене дома, Владе до сих пор не приходилось видеть. Зрелище оказалось впечатляющее: Гильс, будто стремительный паук, цепляясь за подоконники, почти взлетел на крышу за несколько секунд. Арману это далось с трудом, он карабкался гораздо медленнее, пару раз чуть не сорвался вниз, но поднялся следом за Мурановым. Тому пришлось протянуть Сумороку руку, помогая взобраться на крышу.
Анжела осталась внизу и бушевала, громко ругая идиотов-вампиров, проклиная Армана и размахивая своим мешком, в котором болтался неиспользованный осиновый кол.
– Давайте ее тоже туда, что вы застыли! – завопила она сущам, и Влада успела только вскрикнуть, как ее ноги оторвались от асфальта, а в ушах засвистел ветер. Миг – и она оказалась наверху, опутанная липкими черными руками, не дававшими ей пошевелиться. Влада отчаянно пыталась вырваться из тягучих пут, которые, как жевательная резинка, обмотали щиколотки, плечи и запястья. Если в переулке светили фонари, на крыше было совершенно темно, хоть глаз выколи. Анжела осталась внизу, и из переулка донесся яростный хлопок двери подъезда. Царева решила добираться на крышу по лестнице, брезгуя прикасаться к сущам.
Гильс и Арман стояли друг напротив друга, оценивая возможности противника и примериваясь для первого броска, рассчитывая план боя.
– Не очень честный бой, ты слаб, – в конце концов сказал Гильс. – Еле дополз до крыши, я видел. Я не могу согласиться на этот бой.
– Согласишься, – прорычал Арман. – Бейся со мной, Муранов. Ты же понимаешь, что у тебя нет другого выхода, чтобы она спаслась от тебя.
– Ты не сможешь сейчас драться, – Гильс покачал головой. – По нашим законам неравный бой и его результат не имеют силы, ты же знаешь. Ее это не спасет, я все равно вернусь и найду ее.
– Погоди, сейчас соображу… – прохрипел Арман. Дорога на крышу явно отняла у него много сил. – Уравняем наши возможности. Ты без пауков, а я буду биться, используя своих сущей, которые мне подконтрольны. Это честно. Проигрышем будет считаться, если один из нас сбросит другого с крыши: если я сброшу тебя, ты выполнишь мое условие.
– Тогда зови всех своих тварей. Всех, кого сможешь собрать!
– Идет.
В темноте два силуэта пригнулись, готовясь к бою.
Глава 18
Битва в ночи
* * *Арман и Гильс схлестнулись в прыжке, раздался жесткий удар – и оба покатились, грохоча спинами и локтями по железу крыши. Гильс сразу отшвырнул Армана, и тот влетел спиной в выступ трубы, раскрошив локтем угол кирпичной кладки.
– Ко мне… – с усилием выдавил Суморок, и сущи, державшие Владу, ослабили хватку. Выпустив ее из своих щупалец, они ринулись на помощь хозяину.
– Их мало, Суморок, зови еще!
Арман кивнул и громко свистнул в два пальца. Из-за края крыши полезли остальные – через несколько секунд на Гильса обрушилась черная клокочущая волна. Вампир резким ударом отшвырнул их, и раздался бьющий по ушам визг десятка разъяренных тварей.
Гильс пригнулся, опираясь кончиками пальцев на крышу.
Получившая свободу Влада старалась хоть что-то разглядеть в темноте, чтобы отползти от края покатой крыши подальше и не свалиться вниз. До ближайших выступов, труб и антенн не добраться – она была на самом краю, и путь ей преграждали оба вампира. Зато рядом из железа торчал какой-то штырь. Влада изо всех сил схватилась за него обеими руками, как утопающий за соломинку.
– Нападай на меня, Муранов! – Арман качался на ногах, тяжело дышал и смотрел на Гильса исподлобья. – Нападай!
– Сущей мало, бросай их на меня, – прорычал Гильс. – Иначе ты не справишься. Я не могу поддаться тебе и уступить в бою!
– Я Суморок, – голос Армана чуть окреп, приобретая металлические нотки. – Никто не смеет говорить мне о слабости. Мой отец… Наш с Владкой отец погиб от светлых магов! А твой, Муранов? Что ты знаешь о нем, кроме того, что он где-то очень далеко?
Влада вдруг поняла – Арман нарочно злил Гильса, бесил его, чтобы спровоцировать нападение и сделать бой настоящим, а не искусственным. И у него это получалось – глаза Гильса загорелись яростью.
– Так что, Муранов? – повторил Арман. – Ты вроде был самым сильным чуваком у нас в Универе, а сдался после ссоры с девчонкой. Я слышал, как ты мечтаешь ее обратить. Тоже мне! А ведь тогда, в Черном кратере, был настоящий боец…
– Тебе знаком голод? – тихо спросил Гильс.
– Плевать я хотел на голод, – отозвался Арман. – Я ничего не жрал уже месяц, а к тебе дошел. И размажу тебя, Муранов, по крыше тонким слоем. Вот в Универе посмеются… Суморок все-таки победил Муранова!
