Денис Белохвостов - Дон Кихот с ядерным чемоданчиком

—Он не виноват, — вступилась за Глеба Нелева, — он не хотел ракету запускать, просто так получилось.

—Постой, так где ты его видела? — опомнилась Надька, — его выпустили из психушки или нет?

—Нет, — сухо ответила Ленка, — он еще в больнице.

Она уже пожалела, что сообщила эту новость Надьке. Но отступать было поздно.

—Так ты в психушке была? — это ошарашило Надьку так, что она на секунду замолчала, но придя в себя засыпала Ленку вопросами, — и как там? Глеб наверно в смирительной рубашке и с двумя санитарами по бокам, верно? — Надька вчера смотрела по телевизору «Кавказскую пленницу» и мыслила теперь некоторыми стереотипами о жизни в психиатрической больнице.

—Да ни в какой он не смирительной рубашке! Мы даже на крыльцо корпуса выходили вместе, — сказала лишнее Ленка, пытаясь защитить Глеба.

—Погоди, а как ты его нашла? — спросила Надька.

—Так и нашла. Просто, — отрезала Ленка, разговаривать с подружкой она уже не хотела.

—А почему ты вообще туда поехала? — в голосе Надьки впервые послышались насмешливые ноты, — значит правду говорит Ирка что он тебе нравиться, и ты тогда хотела обратить на себя его внимание? И что же он тебе сказал?

—Не твое дело! — рассердилась не на шутка Ленка и бросила трубку. Но отделаться от Надьки оказалось не так-то просто. Буквально через несколько секунд телефон заверещал вновь. Вздохнув, словно ей предстояла схватка, Нелева взяла трубку.

—Лен, ну скажи что там было! — голос Надьки звенел любопытством, — я же твоя подруга! — привела она «железный» аргумент.

—Да ничего особенного…, — немного растерялась Ленка, не зная что ответить, — так, поговорили немного и все. Он прощения попросил за то что чуть на начал ядерную войну. Еще сказал, что у него там друзья появились.

—Тоже психи? — спросила Надька, она ждала больших подробностей.

—Да пошла ты со своими психами! — Ленка бросила трубку на рычаг, а затем решительно вытащила телефонный шнур из розетки. Она мысленно похвалила себя, что не рассказала всего, потому что Надька была не только самой любопытной ее подругой, но и самой болтливой. Поэтому ничего удивительного, в том что вечером раздался звонок в дверь и на пороге появились Надька, Ирка, и Катька не было.

—Пошли погуляем, — предложила за всех Надька.

—Хорошо, только я сейчас переоденусь, — ответила Ленка, обида на Надьку уже успела пройти. Она ушла в комнату и не могла видеть, как подруги странно переглядываются. Надька естественно успела всем рассказать о том что Ленка ездила к Брусникину в дурдом, и сообщила также несколько своих предположений по этому поводу. Теперь всем было интересно узнать подробности. Они и раньше гуляли по вечерам, вернее слонялись от безделья по тихому району или сидели на лавочке во дворе. Катьке некуда было поехать летом, и она «отдыхала» в летнем лагере организованном при школе уже который год подряд. Ирке родители достали путевку в пионерлагерь на вторую смену. Надька тоже никуда не поехала, правда по другой причине, родители хотели съездить всей семьей на море, но она накануне очень некстати заразилась ветрянкой и от путевок пришлось отказаться. Делать в городе, после нескольких походов в кино, на аттракционы и зоопарк было особо нечего, и девочкам вскоре стало откровенно скучно. Поэтому Надькино сообщение вызвало живейший интерес. Каждой очень хотелось самой расспросить Нелеву. Как только Ленка вышла и закрыла за собой дверь, на нее градом посыпались вопросы.

—Лен, а как там вообще?

—А Глеб все в своей военной рубашке ходит или в пижаме как в фильме?

—Как тебя туда пустили? Мне родители сказали, что туда пройти нельзя.

—Что тебе Брусникин говорил, расскажи?

—Да хватит вам, — Ленке эта назойливость не понравилась, — все с ним нормально. И выглядит как обычно, ну то есть он не злой и не сумасшедший.

—А как ты туда прошла? Не страшно было, вдруг он на тебя бы бросился? — не удержалась Надька.

—Ты что дура? — Ленка с силой нажала на кнопку вызова лифта, — пять раз надо повторять, что он не сумасшедший?

—Погоди, так ты не сказала, как ты его нашла? — спросила Ирка.

—По справочнику узнала адрес, вот и все, — стараясь отвечать равнодушно пожала плечами Ленка. Надька и Катька многозначительно переглянулись.

—А он с тобой дружить согласился? — встряла Катька, когда они зашли в кабину.

—Нет…, — Ленка смутилась, но врать не захотела, — мы не об этом говорили. Да, поймите вы, он же в больнице лежит и его никуда не выпускают.

—Знаешь, а он классно все-таки эту ракету запустил, — медленно проговорила Ирка, — все вроде тихий такой ходил… Я думала он эту рубашку носит… ну вроде рисуется, воображает… а оказалось, что это все взаправду, а не понарошку.

—Да я это сразу поняла, — решила высказаться Катька, — когда выпендриться хотят одеждой, то не так одеваются.

Они вышли из лифта и миновав темную подъездную лестницу, окунулись в теплый вечерний воздух.

—А ты Ирочка тоже к Брусникину неравнодушна? — издевательски спросила Надька, и не давая той возразить, продолжила, — ну с тобой Лена все ясно, ты в него по уши втюрилась, еще когда ключи украла.

Создавать ситуации а которых подруги могли вдрызг разругаться — на это у Надьки был самый настоящий талант, причем делала она это не из вредности просто каждый раз так уж получалось. Даже обсуждение одежды типа новых джинсов могло закончиться тем, что пару дней девочки не разговаривали и вообще делали вид, что не замечают друг друга. Но Ирка не возмутилась, пожав плечами и лишь ответив:

—Не влюбилась я в него, хотя он добрый и не жадный. Зимой мне пятнадцать копеек в буфете отдал на сырок, а они у него последние были. Он булку хотел купить, после пяти уроков ведь есть хочется. Сказал, что дома поест, повернулся и ушел.

В отличие от нее Ленка вспыхнула, как порох:

—Надька, ты заткнешься или нет?! Ключи я тогда не украла, а на время взяла. Я же не знала, от чего они и что это для Глеба значит.

—Ирка, ты даже если влюбишься в Брусникина — все смеяться над вами будут, — внесла свою лепту в разговор Катька, — тебе надо влюбиться в Артема Станислова, например, он хоть смотрится не ниже тебя.

Дело в том, что Ирка была самой высокой девочкой в их классе и самые рослые мальчишки не могли вытянуться выше ее, при этом она была серьезной, умной и начитанной. У нее обычно просили списывать, а если дело доходило до словесных перебранок то в ход шло обидное обзывание «дылда». Но большого дискомфорта от этого она не испытывала, так как привыкла, и смирилась со своим, как ей казалось недостатком, но все же рост был для нее неприятной темой.

—Тебя не спросили! — рассердилась Ирка, — в кого хочу в того и влюблюсь. А на тебя Катька из мальчишек вообще никто не смотрит. Никому ты не нравишься, потому что конопатая.

Что делать, Ирка сказала чистую правду. Катька обладала довольно милым лицом, если бы не веснушки, «украшавшие» его и дававшие повод одноклассникам при случае вспомнить о дедушке и лопате, немного изменив дразнилку, хотя катькины волосы и отдаленно не имели оттенка рыжего цвета.

—Да хватит вам, — попыталась погасить «пламя» Надька, поняв, что дело идет к соре, а ей очень хотелось расспросить Ленку о Глебе и психушке, — Лен, расскажи, а Глеб что тебе говорил, его санитары сторожат?

Но опомнилась и попыталась спасти положение Надька слишком поздно. Ирка обиделась на Катьку, та в свою очередь на Ирку, а Ленке хотелось сказать Надьке что-нибудь очень обидное.

—Я хоть с мальчишкой танцевала на школьной дискотеке, а тебя разве что какой-нибудь сумасшедший типа Брусникина пригласит, если дотянется конечно, — ядовито прошипела Катька.

—Да ты…, — Ирка хотела обозвать Катьку пообидней, но не успела. Нелева перебила ее, не дав договорить.

—Мне что вам сто раз повторять, что Глеб нормальный, — набросилась на Катьку.

—Да или ты со своим Брусникиным куда подальше! — ответила Катька.

—Сама пошла! — Ленка уже мало контролировала себя.

—Может и меня пошлешь? — прищурилась Надька поняв, терять нечего и сегодня она ничего не узнает.

—Пожалуйста! И на день рождения ко мне не приходи, — последовал ответный выпад. День рождения у Ленки приходился на вторник следующей недели.

—Лен, ты остынь. Надька конечно не права, но в такой больнице не просто так лежат, — попыталась смягчить положение Ирка, но Нелева уже что называется завелась, это вроде бы незначительное замечание оказалось последней каплей. У нее из глаз невольно полились слезы.

—Да пошли вы все! Брусникин мне действительно нравиться! Что, съели?! И не после того как он ракету запустил и о нем в газете написали, а еще раньше. Ну и что? Смейтесь если хотите! Он милый и честный, — и Ленка, размазывая слезы по лицу спотыкаясь пошла к своему дому.

—Вот с ним день рождения и празднуй! — закричала ей в спину Катька, — я не приду, а вы? Объявим Нелевой бойкот!