Владислав Крапивин - Стража Лопухастых островов
– Да, но как они получили камеру назад? – не унимался Соломинка. – Ветру приспособление не сделаешь, едва ли он пригнал бы шар обратно…
– М-да… Не знаю, не знаю… Меня ведь не посвящали… Однако же, карта вот она, это непреложный факт!
– А может, они все же успели побывать на Петухе? – неуверенно сказал Ига. Ему очень хотелось этого.
– М-м… едва ли.. Думаю, что я знал бы про такое дело.
– А может быть, они зачем-то специально скрывали, что были на острове, – рассудительно заметила Степка. .
Степка была теперь вместе со всеми. Мама ее уехала, погостив здесь пару дней.
– И не скоро приедет снова, – сказала Иге Степка. – Потому что ей опять надо в Улан-Удэ. Дела фирмы всякие и вообще… Забавно, да?
И все же Степка была повеселевшая. Не отставала теперь от Иги, и все понимали, что так и должно быть. Заминка только вышла, когда составляли план экспедиции.
Степка ничуть не обиделась, что Ига пошел смотреть кинопленку без нее. Но, когда узнала конец истории, сразу спросила:
– Значит, карта самая подходящая, да?
– Самая!
– Значит, поплывете, да?
– Конечно!
– Значит, я с вами, да?
– Ик… – сказал Ига. И деревянно замолчал, будто подавился.
– Что с тобой? – спросила Степка. И глянула ясными такими глазами.
– Я… ну, не знаю … я ведь там не решаю один-то… Ну, ты чего?.. Ладно, я спрошу ребят…
И – что было делать то? – спросил. Вернее, сказал:
– Степка с нами просится…
Их в тот момент было в кают-компании пятеро: Ига, Генка, Лапоть, Соломинка и Пузырь.
Конечно, Пузырь вспомнил про елки-палки в треугольном колесе.
– А чего такого? – слегка ощетинился Ига.
– Будто не понимаешь. Женщина на корабле…
– Сам ты женщина, – одернул друга Соломинка. – Скажешь тоже…
– Ну, девчонка! Не пацан же!
Генка счел долгом вступиться за ровесницу:
– Какая разница!
– Тебе объяснить? – ехидно спросил Пузырь.– Не учили еще во втором классе?
– Пузырь, не изображай бабуина, – сказал деликатный Лапоть.
– А я чего? Я по делу говорю! Ей всякие отдельные удобства нужны будут. Т вообще нянчиться придется…
– Да ничего не придется! – заверил Ига. – Она еще выносливей, чем мы!.. И ты, Пузырь, забыл, что ли? Без нее у нас никакой карты не было бы!
Тут что возразишь? Пузырь пробурчал только, что лодка-то из досок, а не из резины. Сперва рассчитывали на троих… ну, на четверых (Пузырь покосился на Генку), а теперь получается семеро. Или даже восемь, потому что ведь Геночка не оставит ненаглядного Ёжика.
– Да, не оставлю!
– Вот я и говорю…
Пузырь правильно сосчитал. Восемь – потому что надо было брать в расчет и Власика. Сам же зачислил его в друзья!
В то утро, когда Власик проснулся в кают-компании и засобирался домой, оказалось, что его комбинезон высох и сделался, как жестяной. Власик со скрежетом натягивал его и кряхтел.
– Теперь-то уж можешь не носить эти доспехи, прятаться не надо, – сказал Ига.
– Я не только для маскировки, я очень комаров боюсь, – признался Власик. – У меня на них аллергия.
– У тебя что, до сих пор кнамьего шарика нету? – удивился Пузырь.
– Я искал, да не получается…
Пузырь закряхтел, зашарил в карманах.
– У меня где-то был запасной… Вот, держи.
Власик захлопал белыми ресницами.
– Это… насовсем?
– Если не насовсем, то какая польза… – пробурчал Пузырь.
– И он… будет действовать? – Видимо, Власик уже знал кое-что о здешних законах природы. И о том, когда и как действуют шарики.
– Ну… ты же выручил нас вчера… – прежним тоном отозвался Пузырь. Он ни на кого не смотрел. Может, боялся, что его не одобрят?
– Я… спасибо, ребята, – сказал Власик и отвернулся.
Днем Власик снова пришел на двор к Соломинке. И застал там весь экипаж, который возился с лодочным мотором (вернее, возились Пузырь и Соломинка, а остальные подавали советы). Власик принес завернутый в полотенце противень с теплым яблочным пирогом.
– Это тетя Рита послала. Я ей признался, что ночевал у вас, и она сперва пообещала меня выдрать, а потом испекла пирог. «Отнеси, – говорит, – всем»…
Пирог умяли тут же.
Пузырь языком собрал с ладони крошки и сказал:
– Пирог что надо. Тетушка, видимо, тоже… Она отцовская сестра, да?
– Двоюродная… Да неважно, какая. Главное, что с пониманием…
Ига опасливо спросил:
– А меня она не поминала? Как я в нее чуть шину не впечатал?
Власик покивал:
– Поминала! «Я чуть не померла с перепугу…» Да теперь уже не сердится, смеется.
– Ты ей скажи… это… Ну, что я извиняюсь… – попросил Ига, сбрасывая груз с души. И добавил честно: – Я бы сам сказал, да пока боюсь…
Все посмеялись, и Власик тоже посмеялся. И при этом почему-то осторожно трогал оба уха.
– Судя по всему, шарик выполняет свои функции? – вежливо поинтересовался Лапоть.
– Выполняет! Ни одна мошка не куснула ни разу!
Власик был в таких же, как у Иги «бахромчатых» джинсах, в сетчатой безрукавке и босиком (видимо, для пущей закалки). Скоро загорит, обшелушится и станет совсем похожим на здешних пацанов. Тем более, что и уши у него уже слегка оттопырились. Правда, скоро Власик признался, что за уши он заталкивает шарики из жвачки, чтобы «повысить лопухастость». Смеяться не стали, а Соломинка деловито объяснил, что искусственные меры здесь лишние. К середине лета уши сами собой придут в нормальное состояние…
Это все случилось еще до разговора о Степке. Власик и Степка тогда не были даже знакомы. Но скоро познакомились и сделались матросами одного экипажа. И каждый в экипаже знал – скоро в путь.
2
А в городе тем временем разгорался скандал. Газета «Утренний свет» напечатала статью корреспондента Ю.Бдительного «Большой заговор против Малых Репейников». Сатирическая газета «Репейный цепляла» (в которой работал дедушка Генки Репьёва) поместила фельетон «Как танцует твист НИИТЕРРОРист». На следующий день в той же газете появилась ехидная заметка «Есть ли голова у городского головы»?
Руководитель городского управления Максим Максимыч Нечитайлов обиженно выступил по местному телевидению и сообщил, что голова у него есть и он клянется этой головой, что слыхом не слыхивал ни о каком «НИИТЕРРОРе». А еще поклялся, что скорее сложит эту свою голову, чем позволит устраивать в родном голове ярмарку вооружений, а в окрестностях полигоны. Максим Максимыч был мягкий человек, и ему поверили только отчасти. То, что не слышал о зловещих планах – да. То, что сложит голову – возможно. А то, что сумеет переспорить губернское начальство – едва ли…
Впрочем, высокое начальство – в лице депутата губернской думы Э.Э.Стоерасова – заявило через большую газету «Новогруздевские просторы», что никакого «НИИТЕРРОРа» не существует и его проектов – тоже. Все это выдумки сочиняющих жареные новости журналистов… А если бы даже такие проекты и были, то что страшного? Захолустному городку от них одна польза. «Недаром их поддерживает сам губернатор…»
После этой статьи в Малых Репейниках поднялся шум. Большинство взрослых жителей и лопухастое население негодовало. Но были, конечно и такие, кому хотелось, чтобы все стало, «как в Европе»: небоскребы, дискотеки в каждом квартале, реклама до поднебесья, а на всех перекрестках – банкоматы. Это такие штуки со щелками, в которые надо только сунуть пластмассовую карточку и в ладони тебе вылетает пачка баксов. Правда, где брать эти карточки, сторонники «новой жизни» и полигонов не знали. Им казалось, что если будут цветные павильоны, билдинги с эскалаторами и роботы, продающие пепси-колу, карточки появятся сами собой. Тем более, что кто-то пустил слух: после каждой ярмарки с испытанием танков и гаубиц всем жителям станут платить пособие. Это мол, как бы за вредность. Но вредности, мол, будут самые маленькие, а пособия большие. Причем в валюте.
Последней новости верили только самые отпетые дураки (потому что всякие пособия губернское начальство много раз обещало и раньше, а в итоге все получали дулю). Но, к сожалению, дураки встречаются везде, даже в городах с прекрасными традициями.
Наконец страсти накалились так, что местная телестудия объявила диспут в прямом эфире. Пусть, мол, соберутся перед камерами «представители всяких слоев населения» и выскажут свои точки зрения в откровенной беседе.
От молодежи выбрали выступать Соломкиного брата Глеба и его однокурсницу Ниночку Крокус. Глеб взял с собой Соломинку – потому что надо, чтобы кто-то выступил и от школьного народа. А Соломинка настоял, чтобы позвали еще и Генку Репьёва (если уж нельзя весь экипаж «Репейного беркута»). Впрочем, особо настаивать и не пришлось – Генку на студии знали и пригласили охотно.
