Шервуд Смит - Рена и таинственный чародей
— Может, нам разделиться и…
— Вон туда, — уверенно сказал Коннор.
Рена оглянулась. В конце зала тянулся вдоль стены длинный стеллаж. Надпись на сирадском означала «записи». И на каждом ящике целая гроздь цифр, знаков, каких-то закорючек.
Они снова побежали. Рена слышала, как ее каблуки тяжело и глухо бумкают по утрамбованному глиняному полу. Запыхавшись, они подбежали к высокому прилавку как раз в тот момент, когда худощавая женщина убирала в стол большую черную книгу.
Она недовольно проворчала что-то по-аллатски, и Коннор, запинаясь, ответил.
Женщина замолчала, а потом быстро затараторила по-сирадски.
— Что же вы не пришли пораньше? На это уйдет много времени.
— Мы всю дорогу бежали. Добирались сюда с гор, — жалобно пролепетала Рена.
Женщина наморщила нос, слегка фыркнула.
— Так чего же вы хотите?
Рена вытащила из кармана сложенный в несколько раз, помятый и запыленный листок бумаги.
— Этот младенец я, — сказала она, когда женщина пробежала глазами кривые строки на листке. — И хочу знать, были ли записаны какие-нибудь родственники? А если да, то где их искать?
— Это будет стоить вам двенадцать серебряных монет или шесть мелдритских лилей, — сурово проговорила женщина.
Рена обомлела. У нее всего-то оставалось две монетки. Но Коннор вытащил свой кошелек, и они наскребли ровно шесть лилей. Женщина сгребла монеты с прилавка, потом коротко бросила:
— Ждите тут. Потребуется время — старые записи хранятся в подвале. — Она сунула черную книгу в ящик стола и исчезла за занавеской.
Рена в изнеможении скользнула на пол, прислонившись спиной к стенке высокого шкафа.
Коннор опустился рядом с ней.
Крепко обняв руками колени, Рена думала о том, куда поведет их найденный след. Если вообще этот след существует. Скачка по горным тропам, бешеная гонка по улицам, встреча с этой хмурой женщиной — все это было похоже на начало необыкновенного приключения. Или на конец? И какой? Счастливый или горький? А может, поиск еще не окончен?
Что будет, если тот караван ушел дальше, через Великую Пустыню? У меня не хватит сил пересечь ее и всюду искать, искать, искать… Ведь тогда придется добираться в другой конец Аллат Лос…
Глухой звук шагов заставил Рену вскочить на ноги.
Женщина показала ей пыльную книгу с пожелтевшими страницами, покрытыми мелкими аккуратными строчками.
— Ну вот, — сказала женщина, указывая на строки в середине страницы. — Здесь зарегистрирован один младенец — девочка…
Рена невидящими глазами уставилась в книгу.
— И в самом деле что-то написано, — прошептала она.
— Близким родственником записана Ниссал Пот. Гостиница «Два барсука», площадь Порскан.
— Где? — хрипло спросила Рена. — Какой город? Какая страна?
Женщина фыркнула:
— Площадь Порскан прямо за Северными Воротами.
— Это здесь? В Киеле? — Голова у Рены гудела, а ноги, казалось, стали ватными. — Я нашла ответ. — Она подняла широко открытые глаза на Коннора. — И он оказался таким простым.
Коннор посмотрел на нее, прочитав в глазах девочки немой вопрос: если это было так просто, почему они меня никогда не искали?
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Рена выскочила из дверей Архива записей, не помня себя от нетерпения. Глядя на сливающиеся в вечерней тени незнакомые дома, она спросила:
— Как же мы найдем площадь Порскан?
— А ты уверена, что это надо делать? — осторожно проговорил Коннор.
Рена, сощурившись, смотрела на него. В быстро исчезающем свете дня лицо Коннора казалось сумрачным и встревоженным.
Глубоко вздохнув, Рена попыталась побороть гложущую изнутри змею сомнения.
— Знаю, о чем ты думаешь. — У нее вдруг прорезался жалкий писклявый голосок. — Если я не понадобилась моим родным раньше, то зачем нужна им сейчас? Но я здесь и должна выяснить, почему они это сделали?
— Тогда пошли.
На своем корявом аллатском языке, заикаясь и путаясь, Коннор все же выспросил дорогу у девочки, ехавшей мимо в телеге, запряженной хилой лошаденкой. Рена еле дождалась конца их бессмысленного, как казалось ей, мычания и размахивания руками.
— Вон туда, — сказал наконец Коннор.
Как только они двинулись вперед, Рена успокоилась. Она оглядела себя, пригладила волосы и решила, что выглядит вполне опрятно. Городские фонарщики с факелами на длинных палках уже обходили уличные фонари. Следом за ними цепочкой один за другим вспыхивали фитильки за толстыми стеклами высоко висящих ламп.
К тому моменту, когда Рена и Коннор дошли до площади, темнота опустилась окончательно и задул холодный ветер. Рена внимательно разглядывала лепившиеся один к другому островерхие дома и магазинчики, пока не заметила вывеску гостиницы.
Это было огромное, нелепое строение с массой пристроек и каскадом крыш, со стенами, сплошь увитыми плющом. Во всех окнах призывно мерцал теплый, желтый свет. Рена и Коннор подошли к порогу и остановились перед дверью, под вывеской.
— Ты хочешь, чтобы я подождал тебя на улице? — спросил Коннор.
Рена вздохнула.
— Зачем? Все равно рано или поздно ты узнаешь обо всем.
Он кивнул, толкнул дверь, и они вошли в просторный зал, заставленный столами. Здесь пахло корицей, жареным луком и мясной приправой. Почти половина столов пустовала. За другими сидели молчаливые, просто одетые люди.
Коренастый парень, чуть постарше Рены, с гроздью пивных кружек в руках протиснулся мимо них, бросив любопытный взгляд на вновь пришедших. Но едва парень увидел Рену, темные его брови сошлись, он притормозил, едва не расплескав пиво.
— Ниссал Пот здесь? — спросила Рена по-сирадски.
Парень молча кивнул назад, в сторону кухни. Рена увидела высокого человека с кустистой седой бородой, который выходил, неся огромную кастрюлю с дымящимся супом. Он поставил ее на стол и стал разливать половником по глубоким чашкам густую похлебку.
Рена подошла к нему.
— Как нам найти Ниссал Пот? — спросила она.
Мужчина задержал в воздухе половник и хмуро поглядел на нее сверху вниз.
— А кому она понадобилась? — Сирадский язык явно был для него чужим.
— Мне, — коротко ответила Рена, протягивая ему свой листок бумаги.
Она не была уверена, умеет ли хозяин гостиницы читать по-сирадски. Однако он быстро просмотрел бумагу и перевел взгляд на Рену.
Она ожидала чего угодно, но только не такой реакции. Этот большой хмурый человек вдруг побелел.
— Чего ты хочешь? — отрывисто бросил он.
Рена раскрыла рот, но вместо слов из горла вырвался цыплячий писк.
Коннор шагнул вперед и стал рядом с ней, прямой, уверенный в себе, спокойный и вежливый.
— Она хочет встретиться со своими родными.
Глаза мужчины сузились. Он неприязненно разглядывал Коннора, потом положил на стол половник и рявкнул:
— Идемте со мной.
Сорвав со стены лампу, он повел их вверх по лестнице, затем по длинному коридору, подошел к последней двери и распахнул ее. Резким взмахом руки мужчина пригласил их войти. Здесь он поставил лампу на стол, закрыл дверь и встал за их спинами, сложив на груди мощные руки.
— Что вы хотите? — снова спросил он.
Рена почувствовала, как туман застилает ей глаза.
— Найти мою семью… — Голос ее осекся. Она ощупью поискала позади себя стул и бессильно опустилась на него.
Опять заговорил Коннор. На этот раз голос его звучал четко, сухо и даже властно.
— Вы не очень-то гостеприимны. И я догадываюсь почему. Боитесь появления неожиданной наследницы?
Рена ошеломленно посмотрела на нею.
— Ты… — Она часто моргала. — Ты думаешь, что меня потеряли… не хотели искать из-за наследства?
Лицо хозяина гостиницы побагровело от гнева. Он прорычал что-то невнятное.
Рена растерялась.
— Я ничего такого не думала. Мне просто сказали, что ближайшего родственника по имени… которого зовут Ниссал Пот, можно найти здесь. Поэтому я пришла…
Мужчина коротко вздохнул, потом подтащил стул к столу и грузно плюхнулся на заскрипевшее под ним сиденье. Коннор продолжал стоять рядом с Реной.
— Кто вы? — прохрипел хозяин гостиницы. — Оба.
— Я воспитывалась в Сирадайеле, — пролепетала Рена, — Всегда считала себя сиротой. Знала лишь, что я и какой-то мальчик были найдены среди остатков разграбленного каравана. В поисках своей семьи я и пришла сюда.
При упоминании о караване мужчина сердито засопел.
— Ниссал — моя жена, — наконец вымолвил он. — Она… она была… сестрой Нерин Пот, твоей матери, которая предпочла бестолковую кочевую жизнь, скитание по дорогам страны заботам о гостинице, коей ее семья управляла почти три сотни лет. Нерин ездила с караванами.
— И она была моей матерью? — чуть слышно прошептала Рена. Слезы текли по ее щекам.
