Владислав Крапивин - Стража Лопухастых островов
– Сочиню. И луна нынче как раз круглая…
– И перо у тебя есть, – напомнил Лапоть. И погладил в вырезе майки нарисованного белым репейного беркута.
– Есть… Только лунное отражение поймать очень трудно. Чтобы ловить руками, оно должно быть рядышком, перед тобой. А для этого надо, чтобы луна светила совсем с верхней точки неба, то есть из зенита. А она там почти никогда не бывает. Поэтому отражение видно только со стороны. Не дотянешься…
– Можно зацепить удочкой, – предложил Пузырь. Не поймешь, по правде или с подначкой.
Генка мотнул головой.
– На крючок оно не цепляется. Валентин Валентиныч и Яков Лазаревич… ну, когда были такие, как мы… они привязывали к длинной палке поварешку старались зачерпнуть луну издалека…
– И зачерпнули? – нетерпеливо спросил Лапоть.
– Зачерпнули, хотя и с трудом. И все сделали как надо. Я даже их заклиналку знаю, они ее до сих пор помнят. Только нам она не пригодится, для каждого раза нужна новая…
– А какая у них заклиналка была? – спросил Лапоть.
– Вот такая:
Эй, кораблик из газеты,Для тебя препятствий нету!Ты плыви в ночные дали,Сделай то, что загадали…
– Ну… и оно сделало? – спросил Ига и почему-то смутился.
– Не знаю. То есть они не знают. Они ведь не для себя загадывали, там было несколько человек. И вот, они для одного мальчика… А он очень скоро уехал, потому что это было во время войны с фашистами, и он был не здешний, а… как это? Э-ва-ку-ирный…
– Эвакуированный, – сказал Соломинка, который все знал.
– Да! То есть вроде беженца. В те дни его город как раз освободили, и он уехал с мамой…
– Наверно, загадывали, чтобы отец вернулся с войны, – насупленно сказал Ига.
Все промолчали, потому что были согласны.
Потом Пузырь все-таки счел нужным посомневаться:
– А может, ты, Генчик, все это сочинил своим фантастическим воображением? Знаем мы вас, поэтов. Придумаете, а потом сами верите….
– Нисколько не сочинил! Ёжик может подтвердить, он там был со мной… Иди сюда, только больше не колись… Помнишь историю про лунное желание?
Ёжик проворно приковылял и сказал, что помнит. И картавым голоском повторил заклиналку про ночные дали.
– Тогда надо попробовать, – решил Соломинка. – Между прочим, у нас дома есть подходящая поварешка. Почти волшебная. Наша бабушка рассказывала, что эту поварешку ее бабушке в детстве подарила одна колдунья, которая была родом из Польши, а потом приехала сюда. Ее звали Ядвига Кшиштовна. То есть Кристовна, но у поляков «эр» часто говорится, как «ша»…
«Великая Конструкция!.. Тьфу, Конструкции больше нет. Но все равно…»
– Эта Ядвига была прабабкой Домби-Дорритова!
Все приоткрыли рты.
– Ты откуда знаешь? – недоверчиво выговорил Соломинка.
Пришлось соврать:
– Чарли обмолвился, когда расспрашивал меня, что я чувствовал в ящике. Сказал: «Клянусь прабабушкой Ядвигой Кшиштовной, старой колдуньей, это удивительно…»
Вранье проглотили. А рассказывать о вчерашнем Ига по-прежнему не хотел. Пока…
– Значит, поварешка и правда колдовская, – с удовольствием подвел итог Соломинка. – Недаром вся такая старинная, из черного дерева, с узорами… Хорошо, что я не утащил ее в музей. Спросил у бабушки, можно ли, а она меня черенком по макушке… А я хотел на ту штуку выменять у директора старый лодочный мотор, который валялся на дворе.
– Мотор нам и так отдали, – вставил Лапоть.
– Да! Но я же не знал, что отдадут… А теперь поварешка пригодится. Уж из такой-то, колдовской, луна не ускользнет.
– Не ускользнет, – кивнул Генка. – Только обязательно надо, чтобы вода была гладкая. И чтобы ловить луну в чем-то круглом: в тазу, в бочке. Чем шире это круглое, тем лучше…
– Остается сожалеть, что нет воды бассейне у музея, – заметил Лапоть.
А Ига сразу вспомнил:
– Можно ловить внутри шины, которой я чуть не брякнул тетушку О-пиратора! Она до сих пор лежит в речке!
– Тетушка? – сказал Пузырь. Но юмор не поддержали. И решили, что место в самом деле подходящее. Внутри большущего резинового кольца вода совершенно спокойная, и речка для бумажного кораблика тут же. И никто не помешает в сумерках среди оврага…
Но у Иги появилось новое сомнение:
– А что, человек, для которого загадывают желание, обязательно должен быть там? Я боюсь, что, если Степка придет, а желание не исполнится, ей еще хуже сделается…
Генка сказал, что не обязательно. Он слышал от хозяина «Двух рыцарей» и директора музея, что мальчика, для которого колдовали они, рядом тоже не было.
– Но обязательно надо, чтобы собралось шесть человек. Такое правило, – добавил он. – Потому что… этот… радиус… он укладывается по кругу шесть раз. Тех ребят тоже было шестеро.
– Не по кругу, а по окружности, – казал Лапоть. – Впрочем, это несущественно…
– Если Степка не придет, где брать шестого? – спросил Соломинка. – Постороннего не хотелось бы… – («А я, значит, уже не посторонний!» – обрадованно подумал Ига.) – Ненадежный человек может проговориться, пускай даже не нарочно, это дойдет до девочки, она расстроится.
– Можно взять Ёжика! – подпрыгнул Генка. – Он совсем как человек! И думает, и говорит! Даже поумнее некоторых! Только с колючками, но это же неважно!
Пузырь оттопырил губу:
– Все-таки он еж. Вдруг не получится оттого, что не человек!
– Я постараюсь! – заверил Ёжик.
– Как ты постараешься-то? Из ежиной шкуры, что ли, вылезешь? – пробурчал неделикатный Пузырь.
– Не знаю. Но я постар-раюсь!
И все (даже Пузырь) поняли, что, если отказаться, это значит очень-очень обидеть Ёжика. Вдруг еще заболеет снова от огорчения. Да и Генка расстроится, потеряет, чего доброго, свой поэтический талант, никакие перья не помогут. Все посмотрели на Игу, словно от него зависело последнее слова.
– Ладно, – сказал Ига.
3
Казалось бы, всё решили, как надо. Но снова вмешался Пузырь. На этот раз весьма серьезно:
– Слушайте, лопухастые, что-то мы не о том думаем. Не про то желание. Мать у Степки никуда не денется, приедет все равно, днем раньше, днем позже. А нам бы загадать желание, чтобы те психи отступились от города. Уж если колдовать, то по-крупному…
Было о чем задуматься! Каждый сразу почуял, что в словах Пузыря немало правды. Но почему-то никто не решался первым сказать ни «за», ни «против». И друг на дружку не глядели. Пока не отозвался Генка:
– Нет. Наверно, это не получится. Даже точно, что не получится. Потому что лунное желание оно для чего-то такого… ну, для одного человека. А дело с городом совсем другое… во-от такое, – Генка развел перед собой ладони.
– Крупномасштабное, – уточнил Лапоть.
Ига почувствовал облегчение. Но Пузырь сказал:
– Тогда можно загадать, чтобы нашлась карта. С Одиноким Петухом…
– Как же она найдется, если ее нет, – слегка сварливо заметил Соломинка.
Лапоть пожал плечами:
– Вот и следует поколдовать, чтобы появилась.
– А разве нельзя поколдовать два раза? – сказал Ига. – И для Степки, и ради карты?
– Нельзя, – веско сообщил Генка. – Лунное колдовство действует только раз в году.
– Ну, появится карта, а дальше что? – хмуро спросил Ига.
– Как что?.. Доберемся туда на нашем «Беркуте» и на месте будем смотреть, что , – разъяснил Лапоть. И опять погладил на груди нарисованную зубной пастой птицу. – У нас мотор почти готов, доплывем по протокам…
– И заткнем скважину пивной пробкой. Наглухо, – сказал Соломинка. Ига понял: он сказал так ради него, Иги. И ради Степки. И благодарно опустил глаза..
– Главное успеть раньше тех , – уточнил Пузырь. – Они ведь, небось, тоже не знают, где тот остров… Если успеем, то сможем так замаскировать – никто не сыщет. В общем, что-нибудь придумаем, впятером-то.
«Впятером! – обрадовался про себя Ига. – Значит, меня берут в экипаж!»
– Вшестером, – придирчиво уточнил Генка Репьев. – Я без Ёжика не поеду.
– Генчик, а тебя отпустят в экспедицию? – осторожно спросил Лапоть.
– Отпустят… наверно. В крайнем случае можно зареветь, тогда мама с папой точно отпустят. Но… – Генка в чем-то засомневался, однако его перебил Пузырь:
– Можно попросить там болотных книмов, чтобы помогли со скважиной-то. И подземных. Они не откажутся. Ведь ради себя стараться будут, не просто так пуп надрывать…
– Их, наверно, не дозовешься… – усомнился Лапоть. Они же нелюдимы….
– Можно дозваться, – возразил Соломинка. – Брат, когда бывал далеко в Плавнях, с книмами общался, он знает специальную заклиналку… Только нехорошо это…
– Что нехорошо? Книмов тревожить? – удивился Лапоть. – Но ведь Пузырь правильно сказал: это ради их же спасения!
