Джоанн Роулинг - Гарри Поттер и узник Азкабана
Огрид водил дружбу с гигантскими пауками, покупал свирепейших трехголовых псов у случайных собутыльников в пабе, тайком протаскивал в свою хижину яйца драконов… Гарри опасливо потыкал сверток. Снова раздалось клацанье. Гарри потянулся за лампой, стоявшей на тумбочке, крепко схватил ее и занес над головой, готовый в любую минуту ударить. Затем, другой рукой, он взялся за остатки упаковки и потянул. Из свертка выпала — книга. Гарри едва успел оценить красоту зеленой обложки, по которой, блистая золотом, шла надпись «Чудовищная книга чудовищ», а книга уже развернулась обрезом вниз и споро, крабоподобными движениями, побежала по кровати.
— Ой-ёй, — тихонько бормотнул Гарри.
Книга с громким стуком свалилась с кровати и быстро заковыляла по комнате. Гарри крадучись отправился за ней. Книга спряталась под письменный стол в самое темное место. Молясь про себя, чтобы не проснулись Дурслеи, Гарри опустился на четвереньки и потянулся за беглянкой.
— Ай! Книга, захлопнувшись, куснула его за руку, а потом проскочила мимо, ловко перебирая обеими сторонами переплета. Гарри на четвереньках побежал за ней, бросился всем телом и сумел прижать книгу к полу. В соседней комнате дядя Вернон громко заворчал во сне.
Хедвига с Эрролом с интересом наблюдали за Гарри, а он в это время, крепко зажав книгу ладонями, поспешил к комоду, достал ремень и туго стянул норовистое создание. «Чудовищная книга» сердито задёргалась, но больше не могла хлопать и кусаться, так что Гарри смог спокойно оставить ее на кровати и наконец прочитать открытку от Огрида. Дорогой Гарри! С днем рожденья! Думаю, эта книга скоро тебе пригодится для учёбы. Больше ничего пока не буду говорить. Скажу, когда увидимся. Муглы не слишком донимают? Всего самого-самого, Огрид То, что Огрид посчитал кусачую книгу полезной для будущего учебного года, показалось Гарри зловещим предзнаменованием. Тем не менее, он положил открытку от Огрида рядом с открытками от Рона и Гермионы, улыбаясь еще шире, чем раньше. Теперь оставалось только прочитать письмо из «Хогварца». Обратив внимание на то, что пакет значительно толще, чем обычно, Гарри вскрыл конверт, вынул первый лист пергамента и прочитал: Уважаемый мистер Поттер! Уведомляем вас, что учебный год начинается первого сентября. «Хогварц-Экспресс» отправится в одиннадцать часов утра с вокзала Кингс-Кросс, платформа девять три четверти.
Сообщаем также, что учащимся третьего года обучения позволяется посещать деревню Хогсмёд по определенным выходным дням. Для этого родители или опекуны должны подписать прилагаемый документ-разрешение. Также прилагается список необходимой литературы. Искренне Ваша, Профессор М. Макгонаголл, Заместитель директора Гарри достал разрешение. И перестал улыбаться. Было бы прекрасно иметь возможность ходить в Хогсмёд по выходным; он знал, что Хогсмёд — деревня, в которой живут одни колдуны, раньше он там никогда не был. Но каким, спрашивается, образом убедить тётю Петунию или дядю Вернона подписать разрешение? Он взглянул на часы. Было уже два ночи. Решив подумать о разрешении посещать Хогсмёд завтра, когда проснётся, Гарри забрался в постель и протянул руку, чтобы вычеркнуть ещё один день из самодельного календарика, показывавшего, сколько осталось до возвращения в «Хогварц». Затем снял очки и лёг с открытыми глазами, любуясь на поздравительные открытки. Каким бы необыкновенным ни был Гарри, сейчас он чувствовал то же самое, что и любой нормальный ребенок на его месте — он был счастлив, впервые в жизни, что у него день рождения.
Глава 2. Большая ошибка тети Маржи
Когда наутро Гарри спустился к завтраку, Дурслеи уже восседали за кухонным столом. Они смотрели телевизор последней марки, подарок для Дудли по случаю его приезда на каникулы, а то раньше он всё жаловался, что от телевизора в гостиной до холодильника очень далеко ходить. Большую часть этого лета Дудли провёл на кухне. Его свиные глазки были постоянно прикованы к экрану, а все пять подбородков постоянно тряслись от непрекращающегося жевания. Гарри сел между Дудли и дядей Верноном, крупным и мясистым, почти совсем без шеи, зато с длинными усами. Гарри не то что не поздравили с днем рождения, наоборот, никто из членов семейства и ухом не повел в знак того, что его приход замечен. Впрочем, Гарри это не волновало. Он взял со стола бутерброд и тоже уставился в экран на диктора, который заканчивал репортаж о сбежавшем заключенном:»…общественность предупреждена, что Блэк вооружен и чрезвычайно опасен. Организована специальная телефонная горячая линия. Просьба, в случае малейшего намека на появление Блэка, немедленно сообщать об этом.»
— Нечего нам рассказывать, какой он плохой, — фыркнул дядя Вернон, сурово глядя поверх газеты на фотографию заключенного. — И так видно! Только посмотрите, какой он грязный! Одни волосы чего стоят! Он брезгливо покосился на Гарри, чьи непослушные волосы служили дяде неизбывным поводом для раздражения. Впрочем, если сравнивать с изображением в телевизоре — по бокам изможденного лица беглого преступника свисали длинные тусклые космы — Гарри был очень даже аккуратно причесан. На экране вновь появился диктор.» Министерство сельского хозяйства и рыболовства сегодня намерено объявить…»
— Эй, постойте! — гавкнул дядя Вернон, гневно обращаясь к диктору. — Вы нам даже не сказали, откуда сбежал этот маньяк! Что это за новости такие? Может быть, он бродит прямо здесь, по нашей улице! Тётя Петуния, костлявая женщина с лошадиным лицом, круто развернулась и пристально вгляделась в окно. Гарри прекрасно знал, что тётя Петуния была бы счастлива оказаться первой, кто позвонит по горячей линии. Она была самой любопытной дамой на свете и проводила большую часть жизни, шпионя за скучными, законопослушными соседями.
— Ну когда же до них наконец дойдёт, — тут дядя Вернон стукнул по столу громадным сизым кулаком, — что таких мерзавцев надо вешать и только вешать!
— Совершенно справедливо, — кивнула тётя Петуния, до сих пор подозрительно щурившаяся на увитый горошком соседский забор. Дядя Вернон осушил чашку, посмотрел на часы и сказал:
— Кажется, мне лучше поторопиться, Петуния. Поезд Маржи приходит в десять. Гарри, до этого момента мыслями пребывавший наверху с «Набором по техобслуживанию метел», свалился с небес на землю.
— Тётя Маржи? — выпалил он. — Она… она разве приезжает?… Тётя Маржи приходилась родной сестрой дяде Вернону. Хотя она и не являлась кровной родственницей Гарри (чья мама была сестрой тёти Петунии), его заставляли называть её «тётей».
Тётя Маржи жила в деревне, в доме с большим садом. Она выращивала бульдогов и не очень часто гостила на Бирючиновой аллее, поскольку не могла надолго оставить своих драгоценных собачек. Тем не менее, каждый её визит оставлял в памяти Гарри отдельный и ужасный след. На пятый день рождения Дудли тётя Маржи пребольно побила Гарри палкой по ногам, чтобы он прекратил обыгрывать «нашего крошку» в «море волнуется». Несколькими годами позже она появилась на Рождество с компьютеризированным роботом для Дудли и коробкой собачьего корма для Гарри. В последний её приезд, за год до того, как Гарри поступил в «Хогварц», он нечаянно наступил на хвост любимой тётиной собаки. Рваклер загнал Гарри на дерево в саду, и тётя Маржи отказывалась отозвать пса до самой ночи. Воспоминание об этом случае до сих пор до слёз веселило Дудли.
— Маржи пробудет неделю, — рявкнул дядя Вернон, — и, раз уж мы затронули эту тему, — он угрожающе поднял жирный палец, — нужно обсудить кое-что до того, как я привезу её. Дудли осклабился и оторвал замутнённый взор от телевизора. Смотреть, как папа третирует Гарри, было для Дудли самым интересным развлечением.
— Во-первых, — прогрохотал дядя Вернон, — следи за своим поганым языком, когда будешь разговаривать с Маржи.
— Ладно, — горько сказал Гарри, — если она тоже последит.
— Во-вторых, — продолжал дядя Вернон так, словно не слышал слов племянника, — поскольку Маржи ничего не знает о твоей ненормальности, я не желаю никаких… никаких дурацких штучек, пока она здесь. Изволь вести себя прилично, ясно?
— Если она тоже будет вести себя прилично, — проговорил Гарри сквозь сжатые зубы.
— А в-третьих, — процедил дядя Вернон, и злобные маленькие глазки превратились в щёлки на багровом лице, — мы сказали Маржи, что ты учишься в заведении св. Грубуса — интернате строгого режима для неисправимо-преступных типов.
— Что?! — проорал Гарри.
— И ты будешь поддерживать эту версию, парень, а то пожалеешь, — будто выплюнул дядя Вернон. Гарри сидел за столом с побелевшим от ярости лицом, отказываясь верить в происходящее. Тётя Маржи приезжает на целую неделю!.. Худший подарок ко дню рождения, который только могли придумать Дурслеи — даже если принять во внимание ту пару старых носков дяди Вернона.
