Майте Карранса - Ловушка
— А миссис Хиггинс? Эта толстая тетка, похожая на борца сумо.
На Лилиан это не произвело впечатления, она хранила трагическое молчание, затем прошептала:
— Пикси неизмеримо хуже.
Марина решила подойти к вопросу прагматично:
— И что же могут сделать со мной пикси?
— Они могут све-сти те-бя с у-ма, — по слогам произнесла Лилиан, широко раскрыв глаза, дабы придать своим словам убедительность.
Марина была поражена.
— И это все?
— Тебе этого мало?
— Если честно, меня это не волнует.
Лилиан не удалось заразить Марину своими страхами, поскольку все, что с той в последнее время происходило, и так походило на сумасшествие.
Разве это не настоящее сумасшествие — стать Анхелой и разговаривать с крохотной порхающей феей?
Лилиан объявила Марине ультиматум.
— Если хочешь, чтобы я тебе помогла, тебе придется покинуть этот дом.
Слова феи были лишены здравого смысла.
Не было ни малейших сомнений, что именно в это мгновение Марина больше всего в мире хотела покинуть дом миссис Хиггинс. Но как раз в этом-то и была загвоздка.
— Это не так просто. Я нахожусь в чужой стране, не говорю по-английски и никого не знаю. Куда мне идти? Я несовершеннолетняя… Там осталась моя одежда, мой паспорт.
Лилиан так разнервничалась, что не смогла ничего придумать.
— Я подумаю. Что бы ни случилось, завтра обязательно будь на занятиях.
Марина пришла в отчаяние.
— Завтра? Завтра будет поздно, миссис Хиггинс меня уже убьет, к тому же у них мой мобильный, я не могу связаться с Патриком.
— Завтра я вернусь. Патрик придет с тобой на свидание.
Марина умоляла, хотя понимала, что проиграла свою партию.
— Ты не можешь оставить меня одну! Эти двое меня убьют, а миссис Хиггинс разорвет меня на куски!
— Постарайся уцелеть до завтра, — посоветовала ей Лилиан, затем взлетела и исчезла во мраке ночи, видимо, направившись к лесу, чтобы зарядиться волшебной энергией и подумать над тем, как лучше защитить свою подопечную.
Разговор прервали сильные удары в дверь. Это Салваторе и Пепиньо пришли в ярость.
— Выходи немедленно! — кричали они из коридора охрипшими голосами.
Марина не могла убежать через маленькое окошко, поэтому вышла с опущенной головой и отдалась в руки мафиози.
Те нелюбезно схватили ее под руки и почти волоком потащили за собой.
Итальянцы шли быстро, они очень торопились.
Марине стало трудно дышать, она почувствовала, как у нее закололо в левом боку.
— Подождите, я очень устала.
— Быстрее.
— Нас ждут.
Марину грубо заставляли идти вперед.
Дорога ей показалась особенно длинной и запутанной. Они возвращаются в дом миссис Хиггинс или удаляются от него? Ясное дело, из-за своего полного отсутствия чувства ориентации Марина не могла доверять интуиции, которая обычно ее не обманывала.
— Куда мы идем?
— Не твое дело!
— Уже очень темно, — громко заявила Марина, собираясь с духом.
Ей становилось страшно.
— Скоро станет еще темнее.
Если они хотели напугать ее, они этого добились. Если они хотели наказать ее за непослушание, они могли быть довольны: она больше никогда не станет вылезать через окно, не предупредив об этом.
Марина брела, спотыкаясь, по узкой тропе, с обеих сторон густо обсаженной деревьями.
Темнота наступила неожиданно.
Девушка не видела, куда идет, липкий холод пополз по ее ногам и застрял между ребер, вселяя тревогу. Марина смутно ощутила какую-то угрозу, что-то мрачное, от чего у нее по коже поползли мурашки.
Ей послышалось ржание коня.
Так ли это или нет, но оба итальянца, точно подталкиваемые невидимой пружиной, ускорили шаг.
Марина почувствовала, как у нее закружилась голова.
— Постойте, постойте, — воскликнула она, пытаясь задержать их.
Однако похожие на щупальца руки Пепиньо и Салваторе не отпускали ее и против воли тащили к перекрестку.
Туда, где нечто напоминавшее огромного зверя сверкало в темноте.
Марина напрягла зрение, и ей показалось, что она разглядела чей-то силуэт. Напоминавший… наверное, так оно и было… белого коня.
Это и правда был огромный конь, нетерпеливо бивший копытом. Из его пасти валил густой беловатый пар, рядом с конем замерла высокая фигура в капюшоне, державшая скакуна под уздцы.
Несмотря на белизну прекрасного животного, Марина почувствовала страх. Ее сердце с каждым шагом билось все сильнее, предостерегая, чтобы она не приближалась к нему.
Ее руки окоченели, зрачки расширились, а тело сопротивлялось движению вперед, ибо оно оказалось умнее головы и отчетливо ощущало опасность.
Что ей делать? Громко позвать на помощь?
Ситуация становилась критической, другого выхода не было, но когда Марина уже решила это сделать, она не смогла издать ни звука. От страха у нее пересохло в горле, и она онемела, может, после того, что увидела в руках всадника…
Веревка! Интуиция не была ее сильной стороной, зато пессимизма Марине было не занимать.
Таинственный всадник ждал именно ее.
Ее хотят похитить? Куда ее повезут? Ей хотелось застыть на месте, но из этого ничего не получалось. Она пыталась податься назад, но итальянцы толкали ее вперед. Все происходило как в страшном кошмаре.
Вдруг таинственная фигура отбросила капюшон, открыв светлые волосы, зажгла фонарь и помахала им.
Взгляд Марины приковал яркий свет, который поднимался и опускался, перемещался то вправо, то влево, вычерчивая в воздухе геометрические фигуры.
Точно под гипнозом, Марина следила за движением фонаря, а невидимые руки нежно влекли ее вперед, и она чувствовала, как у нее исчезает желание сопротивляться.
Марина словно теряла почву под ногами.
У нее подкашивались колени и дрожали ноги, как вдруг, почти рядом с потрясающим скакуном, раздался пронзительный голос, который приковал Марину к месту и разрушил чары:
— Постойте, постойте! Подождите меня!
Это была Антавиана.
Все одновременно повернулись к ней.
Антавиана вынырнула из ниоткуда, точно упавшая звезда, и встала перед ними.
— Куда это вы идете? — спросила она тоном карманного сержанта артиллерии.
Вместе с Антавианой стало светло, исчезла усталость, сковывавшая ноги Марины, равно как и нежная рука, которая держала ее и влекла к неясной судьбе.
Певучий голос Антавианы вернул фонарям прежнюю яркость, согрел ледяной воздух ночи и прогнал странные видения.
Всадник и его конь исчезли, их поглотила тьма.
Марина изо всех сил терла глаза. Она пережила жуткий кошмар и боролась с дурным сном, не позволявшим ей отличить настоящее от воображаемого. Она и вправду была удивлена.
Что произошло? До и после прибытия Антавианы все было иным.
Она знала, что итальянцы вели ее не домой, и коротышка подтвердила это.
— Вы ошиблись. Я иду за вами уже давно. Миссис Хиггинс живет в другой стороне.
Пока Антавиана говорила и жестикулировала, не догадываясь о том, какой эффект производили на Марину ее присутствие и слова, та с трудом приходила в себя.
Она перебрала тысячу предположений, из которых самыми реальными ей казались следующие:
1) итальянцы торгуют белыми девушками;
2) итальянцы хотели вспороть ей живот и пустить ее органы на продажу;
3) итальянцы опоили ее наркотиками…
Однако итальянцы спокойно ответили, что просто хотели пройти кратчайшим путем и заблудились. Они пробормотали это робко, развернулись и направились назад, точно ягнята, которых вела маленькая Антавиана.
Как никогда они были тем, чем и являлись на самом деле, — двумя немного глуповатыми продавцами, не способными сообразить, что их привело именно в это место парка.
Когда Марина спросила их о коне и таинственном всаднике, они обозвали ее фантазеркой.
— Деточка, здесь не было никакого коня!
— Не сочиняй сказки!
— Я еще не сошла с ума! — возмутилась Марина.
Ладно, вполне возможно, что она была не совсем в своем уме.
Марина уже начала думать, что всадник, белый скакун и странные огни могли быть плодом ее воображения или… — а почему бы нет? — делом рук тех самых пикси, которых так боялась Лилиан. Она могла бы избавиться от сомнений, спросив об этом саму фею, но той рядом не было.
Ясно, что чудак Цицерон тоже мог бы ей объяснить, что случилось. Он был забавным типом, отвечавшим с поразительной уверенностью на любой заданный вопрос. Он вселял спокойствие, чем составлял полную противоположность Лилиан.
До сих пор фея не оказала Марине почти никакой помощи. Всякий раз, когда возникала какая-нибудь проблема, той приходилось справляться с ней самой.
Антавиана прервала ее размышления.
— Хочешь, я буду переводчицей вашей беседы с миссис Хиггинс? Я могу помочь.
