Брайан Джейкс - Остров Королевы
— Сейчас, сейчас… Что там ещё, сестра?
Сестра показала ему книгу.
— Больше ничего, просто пометка на полях. Дальше о мече Мартина Воителя, это мы уже знаем.
— Что это за гл. 2, хотел бы я знать. — Одновременно Гирри интересовался и двумя лесными орехами. Он вертел их в лапах, решая, с которого начать. Вздохнув, Гирри запихнул в рот оба и какое-то время ничего больше выговорить был не в состоянии.
— Гл. 2 — глава вторая, — ответил Квелт. — Это здесь самое простое. А вот остальное… ССС и ООЛ…
— Вспомнила! — вдруг закричала Хиллия. — ССС! Вот это мне в голову и лезло! Я где-то встречала эти слова. Это книга.
— Где эта книга, дорогая? — улыбнулся Ореал.
Хиллия расстроенно дёргала тесёмки передника.
— Если б я помнила…
Ореал вытащил Ральга из пруда.
— Не расстраивайся. Вспомнишь позже. Ты ведь всегда все вспоминаешь. Послушай, я присмотрю за детьми. А ты пойди домой, приляг на кровать, расслабься. Это помогает.
Глаза Хиллии расширились.
— Кровать! Конечно, кровать! Идёмте скорее, я вам кое-что покажу.
Она решительно зашагала к дому, все устремились за ней и шагавшей рядом с нею аббатисой. Хиллия рассказывала на ходу:
— Когда мы с Ореалом вселились в сторожку, ещё до рождения малышей… Да, беспорядок там царил образцовый. Полсезона пустовала сторожка после смерти старого Грагла. Да и не слишком опрятным хозяином был старик, чего уж греха таить. Принялась я за уборку. Кровать в сторожке, должно быть, вместе с ней построена. Большая, стоит плотно к стенам. Я полезла под неё со шваброй, пылищи кучи вымела… чихала, знамо дело. И тут я ее и увидела.
— Кого? — спросил Гирри, перепрыгнув через цветочную клумбу.
— Одна ножка кровати обломана. Угловая. И под неё подсунуты две толстенные книги. Названия на корешках. Одна — «Строфы Стража Столпов Стран-ноприимных» какого-то Поргила Длинной Иглы. Вторая — «Сказания Седой Старины» сестры Найты. Там они и по сей день лежат. Все не соберёмся ножку починить.
— Ну, Найта — это та же Тайна. Очередная перестановка букв, — заметила сзади сестра Подснежничек.
Дед Квелт зашёл в сторожку последним. Он увидел торчащие из-под громадной кровати лапы.
— Ну что, нашли?
Голос Гирри из-под кровати звучал приглушённо.
— Книга в полном порядке, сэр, но вытащить ее… Кровать тяжеленная.
Кротоначальник Груд повернулся к своему помощнику Рорбулу:
— Хурр, возьми пятерых парней да деревяшек подходящих…
Рорбул выкатился из сторожки и вскоре вернулся с пятью кротами и несколькими брёвнами из штабеля у северной стены. Вместе с кротоначальником они полезли под кровать, которая тут же зашевелилась и приподнялась. Из-под неё донёсся стук, кроты вполголоса совещались, шуршали, тарахтели… Вскоре шум под кроватью затих.
— Хурр, опускаем, ребята.
И кровать заняла прежнее положение. Из-под неё, отряхиваясь, вылезли довольные хорошо выполненной работой кроты.
Груд передал вытащенные книги Квелту.
— Хурр, сэрр, ничего с ними не случилось. — Он повернулся к Хиллии: — Кровать прочнее прежнего, мэм, сто сезонов простоит.
Снаружи Квелта ожидала толпа любопытствующих. Старик уселся на ступени крепостной лестницы и открыл книгу.
— Глава вторая. Оружие, овеянное легендами. Копье Корама Живой Воды, брата Королевы.
Два логохода, покинув Заливные луга, скользили по течению. Тайра сидела на корме передней лодки, наблюдая за манёврами команд и любуясь прекрасным утром.
Быстрое течение увлекало лодки меж высоких берегов, вода весело журчала, как будто смеясь каким-то неведомым шуткам. Добра стоял на носу второй лодки, нагруженной продовольствием. Первой командовал сам лог- а-лог. В середине сидел Командор Бандж, рядом с ним ёж Кромка. Ёж совсем раскис, видно было, что речное путешествие не доставляет ему никакого удовольствия.
Жалея Кромку, Тайра спросила лог-а-лога:
— Долго нам ещё плыть по реке Мох, сэр?
В ответ раздался взрыв хохота. В чем было дело, стало ясно из ответа Урфы:
— Это не река Мох, красавица. Это только мелкий приток. Вон за той излучиной мы увидим реку. И не только увидим, но и боками почувствуем. Придётся держаться. Большой уклон, видишь ли, быстрины. Если нравится ходить водою, сплошное удовольствие.
Тайра, конечно, жалела ежа, но сама наслаждалась быстротой движения. Вот команда затормозила лодку перед излучиной, в лодку устремились каскады брызг и водяной пыли. Тайре хотелось радостно смеяться и вопить от восторга.
Лог-а-лог стоял на своём посту на носу и командовал гребцами:
— Нос задрать, корму топи! Левая табань! К берегу не жаться!
Берега замелькали мимо, сливаясь в неясный зелёный фон. Лодки начали подпрыгивать. Логоход вырвался из воды, взлетел… и тяжело плюхнулся обратно. Обе лодки стрелой вылетели из притока в русло реки Мох.
Здесь кроны деревьев уже не закрывали солнца. Берега раздвинулись, река несла утлые судёнышки спокойно и бережно.
— Смотри, Тайра, вон твой дружок! — указал в небо Командор.
Тайра помахала Пандиону лапой. Ястреб раскинул крылья, паря в восходящем потоке, потом соскользнул с него и с криком устремился прочь.
Пейзаж по берегам реки постепенно менялся. Зелёные лесистые равнины перешли в холмистые вересковые пустоши. Эти живописные картины не радовали, однако, ежа Кромку. Командор в заботе о друге прикладывал к его голове тряпицу, смоченную холодной водой, Урфа предложил какие-то специальные средства от морской болезни.
— Пожуй эту травку, приятель. Она вернёт румянец на твои колючие щеки.
— Не беспокойтесь, друзья, — слабым голосом бормотал ёж. — Сейчас приду в себя. Уф-ф! Как хорошо у меня в погребе! Тихо, мирно, никто тебя не качает, не швыряет.
Задняя лодка поравнялась с ними.
— Не пора ли закусить? — раздался с неё крик Добры.
— Ох, не напоминай мне о еде, — промямлил Кромка. — От одной мысли о пище умру.
Урфа вытянул лапу в сторону дюн, показавшихся на горизонте. За ними поблёскивало на солнце море.
— Почти прибыли. Потерпи немного, уж недолго осталось.
Все с нетерпением ждали конца пути, но никто не жаждал его так сильно, как страдающий ёж Кромка. Едва логоходы коснулись носами берегового песка, как Кромка спрыгнул в воду, прошлёпал на берег и, раскинув лапы, бросился наземь, прижался к поверхности.
— Слава сезонам, наконец-то! Бандж, ни в жизнь, никогда больше…
Землеройки развели костёр. Командор удивлённо дёрнул за лапу Урфу, увидев гору провизии, выгруженную со второй лодки.
— По четыре гребца на лодку, Тайра, я, ты, Кромка, Добра… Ну, Пандион… Что, у этого морского парня команда большая?
Лог-а-лог крошил на верхушке дюны каравай хлеба, привлекая внимание чаек.
— Нет, Бандж, мой друг Катберт обходится без команды. Он парень со странностями. Долго объяснять. Сам увидишь.
Сойдя с дюны, лог-а-лог объяснил Тайре, не дожидаясь вопроса:
— Чайки слетаются на хлеб, а Катберт прибудет за чайками. Он не упустит шанса поживиться съестным. Эй, Добра, влезь-ка на холмик да последи за морем! Увидишь парус — крикни!
Прежде Катберта скоплением птиц заинтересовался Пандион. Он прилетел на дюну и распугал чаек. Тайра замахала на него лапами:
— Улетай, улетай! Не пугай птичек!
— Кхаррр! Когда вернуться?
— Увидишь меня на палубе — садись рядом. — Тайра погладила крыло ястреба. — А теперь лети рыбачить, друг.
Пандион взлетел и скоро превратился в маленькую точку высоко в небе.
Закат уже раскрасил западный горизонт своей вечерней палитрой, когда Добра заметил в море парус. Одномачтовое судно с большим прямым парусом приближалось, держась подальше от прибрежного мелководья. Урфа опознал кораблик:
— «Похищенная Петуния». Это Катберт, точно. Дождётся приливного течения и войдёт в устье. Идём, ребята, пора подкрепиться. Старина Кат скоро к нам присоединится.
Землеройки наготовили на целую армию. Тут был и котёл с супом из свеклы, картошки и редиски, и летний салат из трав и овощей, и фруктовый салат. Выложили сыры, караваи хлеба и пироги разного размера с разными начинками, выставили фляги с фруктовыми напитками. Ёж Кромка уже пришёл в себя и тоже решил перекусить.
Беспокойная Тайра ещё разок взобралась на дюну. «Похищенная Петуния», подгоняемая приливом, уже направлялась к реке. Капитана Тайра разглядеть не смогла, но сразу увидела невозмутимо восседающего на клотике мачты Пандиона. Выдра сбежала к костру.
— Ваш друг уже совсем близко, Урфа. Что мы ему скажем?
Вождь Гуосим наколол на рапиру кусок сыру.
— Это моя забота, мисс. Все остальные пока молчок, рот на крючок.
Гость появился, когда вечерний полумесяц уже взобрался на небо. Тайра удивлённо уставилась на здоровенного зайца, вырядившегося боевой землеройкой: пёстрая бандана, юбка-килт, широкий пояс с заклёпками, жилетка… Рапира, правда, для землеройки великовата. Из украшений на нем только шрамы — совсем не маскарадные, — да половины уха не хватает. Заяц резво подскочил к костру и без единого звука набросился на еду. Казалось, он сорок сезонов пищи не видал. Тайра подивилась скорости, с которой в его прожорливой пасти исчезали сыры, салаты, суп, сласти…
