Сергей Охотников - Хранители живой воды
– Ня! – сказала малышка.
Тимофей Спиридонович в героическом прыжке успел оттолкнуть Настеньку от смертельной пасти. Девочка протестующе заныла и попыталась все-таки дотянуться до морды странной зверушки. Ничего не получилось, и малышка просто подбросила яблочко. Щелкнули челюсти, ящер ухватил зеленый плод и принялся жевать, придерживая пищу блекло-лиловым языком. Распробовав яблоко, хищник недовольно взвизгнул и замотал головой, вытряхивая изо рта остатки кислятины. Настенька засмеялась, подобрала с пола еще одно яблочко и с надеждой воскликнула:
– Ня!
Этого ящер стерпеть не мог, он разжал когти, оттолкнулся от избушки, неловко спланировал к земле, но успел набрать высоту и улетел прочь.
– Фуф! – Николас тяжело вздохнул и выглянул в окно.
Курень успел выбежать из грибного леса и оказался среди поросших голубым лишайником скал и валунов. Причем на краю обрыва!
– Стой! – скомандовал Ник, но было поздно – избушка встала как вкопанная, но поскользнулась на влажном гладком камне, полетела вниз, перекувырнулась и замерла.
– Приехали, – сказал Тимофей Спиридонович. Домовой висел под потолком, правой рукой он держался за балку, а левой прижимал к себе Настеньку.
Избушка завалилась на бок, ее дубовые ноги застряли между валунами. Кровать с мастером Гримгором сильно накренилась. Могло показаться, что колдун наконец-то встал на ноги. Николас поднялся, потирая ушибленную коленку, подобрался к окну и выглянул наружу. С досады мальчик ударил кулаком по подоконнику.
– Такая избушка была! Что же нам теперь делать?!
Оливия и Константин добрались до окна и остановились за спиной Николаса. Повисло молчание, все думали над дальнейшими действиями. Неожиданно Костя высунулся из окна и указал куда-то вправо и вниз.
– Смотрите!
Там, куда указывал мальчик, лишайник отступал, обнажая голубой лед, яркий и сверкающий. Его полупрозрачные кристаллы сияли вокруг широкого темного провала.
– Ледяная пещера! Мы добрались! – воскликнула Оливия, от радости она обняла Костю и поцеловала в щеку.
Радостный порыв был прерван раскатистым рыком. Огромный зубохват перешагнул через валуны и склонился над избушкой. Его тяжелая зубастая голова оказалась в метре от окна. Теперь ребята могли видеть многочисленные розоватые шрамы на коже ящера.
– Это же Кровавый Зуб! – воскликнул Костя.
12
Кровавый Зуб вас не обидит
Огромный зубохват подошел еще ближе и ткнул избушку массивной клыкастой головой. Курень пошатнулся, и Николас схватился за стол, чтобы устоять на ногах.
– Он разберет дом по бревнышку, а потом съест нас, – обреченно проговорил Костя.
Зубохват повернул голову и заглянул в избушку. Глаз у него был желтый с вертикальным кошачьим зрачком, а по размеру как блюдце.
– Ник, сможешь приручить его? – прошептала Оливия. – Надежда только на тебя.
– Постараюсь, – ответил ученик колдуна и шагнул к окну.
Ящер чуть отстранился и продемонстрировал пасть, полную длиннющих острых зубов.
– Ты такой сильный, такой быстрый и могучий! – начал шаманствовать Ник. – Хватка у тебя мертвая! Все звери разбегаются, только услышав твой рев! Да что там рев, только увидев твои следы!
Отклика не было. Ник продолжил, похвалив внешний вид зубохвата: его прекрасную гладкую шкуру, изящный хвост, мускулистые задние лапы и благородную голову. Передние конечности ящера, маленькие и скрюченные, выглядели непрезентабельно – об этом Николас умолчал. Зубохвата комплименты не вдохновили, он боднул избушку. Резные наличники рассыпались щепками, между бревнами над окном пролегла заметная щель.
– Вот же, гад ходячий! Ящерка-переросток! – обругал разрушителя Тимофей Спиридонович.
Ник поднялся на ноги и вернулся к окну. Оливия и Костя прижались к печке, они следили за происходящим с широко раскрытыми глазами.
– Так вот ты какой, терпеливый и коварный! – продолжил юный шаман. – Можешь часами преследовать жертву! Будешь выцарапывать ее из панциря, пока не доберешься до мяса!
– Ник, пожалуйста! Мне страшно! – воскликнула Оливия.
Но ученик колдуна уже почувствовал контакт: как будто тонкая иголочка кольнула направленную на ящера ладонь. Зубохват замер и внимательно посмотрел на мальчика.
– Ты не отступаешь, не знаешь жалости, – продолжал Ник.
Мальчик почувствовал, что ящер вот-вот поддастся, поэтому шагнул вперед и выглянул в окно. Огромные челюсти распахнулись, зубастая пасть устремилась к аппетитной жертве. Николас стоял как завороженный, не в силах пошевелиться и даже помыслить об этом. И тут его с силой потянуло вниз. Это Оливия и Константин схватили неудачливого шамана за ноги и сдернули вниз. Гигантские челюсти щелкнули над самой головой Николаса. Ученик колдуна вытер рукавом холодный пот и попытался отдышаться.
– Он слишком большой, он сам почти приручил меня, – пробормотал Ник, поднимаясь на ноги.
– Больше не ходи к окну, – сказала Оливия, но как-то неуверенно.
– Я кое-что почувствовал… – проговорил Николас.
Но что именно? Юный шаман закрыл глаза и сосредоточился. В тот короткий миг, когда зубохват подчинил его волю, Ник заглянул в душу огромного ящера и обнаружил там зацепку. Сильный удар сотряс избушку. Николас открыл глаза, он все понял!
– Бедный несчастный ящер! – начал шаман, возвращаясь к окну. – Сколько же в тебе силы и мужества терпеть постоянную боль, голод, страх быть съеденным собственными сородичами…
Ник продолжал жалеть зубохвата и одновременно восхвалять его стойкость. Через ладонь пошел сильнейший отклик. Как будто в руку вонзили иглу и прогнали по ней электричество. Так шаманская связь объединила мальчика и гигантского ящера. Николас ощутил невероятную полноту этой связи и одновременно зияющую пустоту вокруг нее. Это был шаманский предел! Тот, о котором говорил Ермолай Константинович. Ник понял, что больше никого и никогда не сможет приручить. Слезы хлынули из глаз мальчика. Но не от горя или обиды, это было прощание с прежним Николасом, который ушел навсегда. Друзья окружили юного шамана, принялись утешать, и Ник неожиданно расхохотался. Огромный зубохват издал радостный гортанный звук. Ученик колдуна вернулся к окну и поманил ящера рукой.
– Помоги нам спуститься, Кровавый Зуб, подставь голову.
Зубохват покорно подставил мальчику свой широкий чешуйчатый череп. Ник перемахнул подоконник, залез на голову ящера и через мгновение скатился с нее на мшистый валун.
– Давайте вниз, ребята! – воскликнул Николас. – Не бойтесь его! Кровавый Зуб вас не обидит.
Впрочем, все оказалось не так просто. Сначала решали, какие вещи брать с собой. В результате прихватили немного съестных припасов и теплую одежду Кости. Потом уговаривали Тимофея Спиридоновича вести себя хорошо и оставаться на хозяйстве. После этого Николас сказал:
– Кровавый Зуб, будешь охранять избушку! Там мои друзья!
Но ящер послушался далеко не сразу, он все рвался вслед за хозяином в ледяные пещеры. И его не волновало, что узкие подземные коридоры слишком малы для огромной туши. Наконец Кровавый Зуб подчинился и, волоча хвост, отправился охранять избушку. Тогда ребята спустились в пещеру и двинулись сквозь толщу светящегося голубого льда по узкому тоннелю.
– И далеко еще до Гипербореи? – спросила Оливия через четверть часа.
– Далеко, далеко… – ответило эхо.
Конца и края путешествию видно не было. Коридор знай себе шел вперед, постоянно забирая влево и вниз. Но вот Николас заметил нечто странное – лед стал выгибаться барельефами, в которых легко угадывались человеческие лица.
– Привидится же такое, – пробормотал Костя.
А вскоре ребята увидели первого замерзшего человека. Это был боярин в высокой шапке и меховом плаще. Он стоял, прижавшись спиной к стене, и голубой лед медленно поглощал его высокую фигуру. Легкая улыбка не сходила с посиневших губ боярина. Казалось, он спит и видит красивый сон.
– Может, повернем обратно? – спросил Костя.
Оливия подошла к замерзшему человеку, прикоснулась к его белой руке.
– Он живой, только очень холодный, – уверенно сказала девочка.
В подтверждение этих слов боярин открыл глаза и заговорил на каком-то неизвестном языке. Но ребят он не видел и явно общался с кем-то воображаемым.
– Идем дальше, – сказал Николас. – Да, из ледяных пещер возвращаются не все. Но мы об этом и раньше знали…
– Идем, – согласилась Оливия.
– Мне кажется, этот человек вполне счастлив… – задумчиво проговорил Костя.
Поход продолжился, и дальше в пещерах ребята обнаружили множество замерзших людей. В большинстве своем это были китежские юноши и девушки, но встречались и пришлые. Были даже иностранцы в европейской и диковинной восточной одежде. Всех этих людей, казалось бы таких разных, объединяло выражение лица. Все они улыбались, были спокойны и счастливы.
