Сэлли Прю - Холодный Том
У Анны вырвался короткий отчаянный возглас, и Джо вскочил на ноги еще более рассерженный, чем прежде, но внезапно что-то приковало его взгляд, он смотрел через плечо Эди Макинтош.
И застыл с открытым ртом.
45
Анна плотнее закутала Тома в пальто Джо.
— Том не может умереть, — прошептала она. — Этого не будет. Потому что он связан со мной. Когда я увидела его, он был ранен и одинок — так одинок…
— Отвернись! — крикнула Эди. — Никогда не смотри на фей. Джо, ты слышишь меня?
Но Джо, будто завороженный, смотрел на что-то за спиной Эди. Он двинулся вперед. Но Эди схватила его за плечо.
— Джо, стой. Она завлекает тебя.
— Том, — сказала Анна, внезапно ее голос стал сильным и чистым. — Ты не можешь оставить меня. Теперь ты часть меня. И я не дам тебе уйти.
Эди с неожиданной силой повернула Джо к себе.
— Ты навлечешь на себя гнев половины Племени! — сказала она. — Если тебя соблазнит женщина из Племени, тогда все мужчины Племени будут жаждать твоей крови. Вернись к нам, Джо. Посмотри на свою сестру. Посмотри на Анну.
Джо покачнулся и моргнул, и поднял руку, закрываясь от ослепительного лунного сияния.
Внезапно он содрогнулся и рухнул на колени. Он стал отчаянно дрыгать руками и ногами, словно пытаясь освободиться от каких-то пут.
— Нет. Я не вернусь. Не вернусь, — бормотал он. — Отпусти же меня. Я хочу быть свободным!
Он упал ничком.
Голос Анны раздался вновь, теперь он победно звенел по всему лесу.
— Вы оба останетесь со мной, — сказала она. — Потому что вы оба принадлежите мне.
И Джо, отчаянно пытавшийся сделать вдох, борясь с обвивавшими его черными лозами, увидел петлю, дважды обмотавшуюся вокруг торчавшего из груди Тома копья.
Но тут впереди него на землю легла тень, похожая на тень высокого человека. И что-то сверкнуло, словно молния — холодная, очень холодная, — и пронзило сердце Джо. Все потемнело.
46
В один миг окутавший Тома покой разрушился. Ему показалось, что он падает, падает очень быстро: он ударился о твердую землю, сильно, чуть не переломав кости. Стало темно. Так темно не было еще никогда в жизни.
И звезды исчезли.
Зазвучали голоса, которых Тому не доводилось слышать, — это были не высокие голоса соплеменников и не резкие голоса демонов — но почему-то они были ему знакомы.
Что-то трясло его. Его спина ударялась о землю, и она была еще тверже, чем раньше. Один из голосов был выше и резче, почему-то он отдавался в его сердце. С огромным усилием Том повернул голову.
Звезды. Он видел их. Малюсенькие серебряные точки далеко-далеко. Так безмерно далеко.
— Том, — произнес голос. Твердость делала его очень чистым, голос вонзался в тело Тома словно копье. — Поговори с нами, если можешь.
Том поднял правую руку. Она была тяжелой — неимоверно тяжелой, — хотя ее черный силуэт на фоне черноты неба казался таким же, как раньше.
И вдруг в его памяти всплыло нечто. Нечто… Некто…
— Анна, — произнес Том. И его голос тоже был странным. Не таким, как у эльфов, и не таким, как у демонов. Это было что-то среднее, он походил немного на голос Анны.
И ему это было приятно.
Кто-то взял его за руку.
— Ты вернулся, — произнес голос. — О Том, я так счастлива, что ты вернулся.
Но он вовсе не вернулся. Он попал в другое место. А может быть, мир остался прежним и это он был другим.
Да. Это и произошло. Он стал другим, и все, что было ему знакомо, исчезло.
47
Он открыл глаза в холодной комнате Эди Макинтош. Тело словно было налито свинцом, он лежал и смотрел по сторонам. Белые стены стали светло-бежевыми, все вокруг тоже поменяло цвет: даже его кожа из белой превратилась в желтовато-розовую.
Все это было ужасно, и он закрыл глаза.
После того как Эди Макинтош измучила его, заставив одеться и спуститься вниз, пришла Анна.
— О! — воскликнула она, застыв в дверях. — Том?
Эди Макинтош слегка подтолкнула ее в комнату.
— Конечно Том, — сказала она. — Кто же еще?
Том сел на стул, продолжая ощущать тяжесть в теле, он был рад видеть Анну.
— Со всеми что-то случилось, — объяснил он. Он почти перестал удивляться своему голосу, который начинал ему нравиться. — Вы уже не демоны.
— Я всегда была хорошей, — сказала Анна. — Хотя должна признать, что Джо можно запросто принять за демона.
— Как он? — спросила Эди Макинтош.
— Какой-то молчаливый. Но обещал зайти после завтрака.
В дверь постучали, и Эди пошла открывать.
— Как Том себя чувствует?
— Заходи, проведай его.
Джо изменился, как и все остальные. В выражении его глаз появилось что-то новое, настороженность. Но возможно, раньше Том просто не замечал этого.
Джо долго стоял и смотрел на Тома.
— Ты больше не эльф, — наконец сказал он.
Том знал, что это правда. Правда бесспорная и безнадежная.
— Все меняются, Джо, — мягко сказала Эди. — Каждый из нас, постоянно.
Анна кивнула с умным видом.
— Папа даже говорит, что если мы все будем очень, очень добры к тебе, тогда, возможно, ты со временем превратишься в нормального мальчика, — сказала она.
Джо посмотрел на нее, и что-то в его лице изменилось. Словно на мгновение выглянул человек, прятавшийся где-то глубоко.
— Ну если только вы будете ко мне очень, очень добры.
48
Мир был полон демонов; но их не стоило бояться, разве что самых глупых или несчастных. Миллионы и миллионы демонов жили вместе, они были связаны друг с другом, но в большинстве своем казались вполне довольными.
Это было очень странно. Странно, но славно, когда ты освоился с этой идеей.
Семьи. Вот что это такое. Каждый детеныш — ребенок — рождается в семье. Это так просто: если есть кому защитить детеныша, значит, ему не нужно бороться за выживание. Бороться приходится, только если ему некому доверять.
Том пытался объяснить это Анне и Джо. Анна сама взялась обучать его быть человеком, а Джо нравилось ее дразнить. Быть человеком оказалось еще труднее, чем Том думал. Анна все говорила, говорила и говорила.
— Я никогда не стану нормальным человеком, — выпалил он посреди длинного перечня наставлений. — Я буду просто чудовищем.
— Почему? — удивленно спросила Анна.
— Чудовищем, — повторил Том. — Как Джо.
Анна вскрикнула от восторга, а Джо вскочил от возмущения.
— Я не чудовище, — запротестовал он.
— Каким ты был, — поправился Том.
Джо разинул рот, задумался на несколько секунд и снова сел.
— С чего ты это взял?
— Детеныши демонов — дети — нуждаются в рабах, которые защищали бы их. А у меня никого нет.
Эди Макинтош хлопотала на кухне, готовя чай. Вот еще одно: люди делали напитки такими горячими, что едва могли взять их в рот. Также у них был обычай добавлять в воду листья для вкуса. Том пытался привыкнуть к этому, но ему по-прежнему казалось, что гораздо проще зачерпывать воду из луж.
Эди Макинтош пела в ожидании, пока закипит чайник. Она часто пела за работой — не специально, сама не замечая этого. Она вновь пела песню о демоне Тэмлейне, которого пленила королева фей и который прожил с ней семь лет.
Они сидели и слушали. Голос Эди был чистым и очень высоким.
— Да уж, точно не из «горячей двадцатки», — сказал Джо, зевая. — Могу поспорить, это еще древнее, чем Фрэнк Синатра.
— Конечно древнее, — вдруг сказала Анна. — Племя и люди жили рядом сотни лет. Вот оно.
— Что? — сонно спросил Джо, но Анна не ответила.
— Том, как звали твою тетю?
Тому нужно было время, чтобы разобраться. Все эти слова, обозначающие родственные отношения в мире демонов, ему сложно было применить к Племени.
— Эдрин, — наконец сказал он.
— И что с ней случилось?
На Тома нахлынули воспоминания о темноте. Он вздрогнул.
— Я говорил тебе. Ее убил Лэрн.
— Копьем. Ведь он убил ее копьем?
Джо внезапно проснулся и сел прямо.
— Конечно, — сказал он. — Конечно. Конечно! Он убил ее так же, как он убил Тома.
Эди вошла с подносом с четырьмя чашками, от которых шел пар.
— Вот и чай, — сказала она. — Что вы все так на меня смотрите?
Анна встала, подошла к Эди и легонько прикоснулась к ее щеке.
— Вы холодная, — сказала она.
Эди Макинтош поставила поднос.
— Плохое кровообращение, — ответила Эди. — Многие с возрастом начинают этим страдать.
Джо тоже встал.
— И вы такая худенькая, — сказал он. — Вы самая худая из всех, кого я знаю. За исключением Тома.
Эди Макинтош раздраженно ударила его полотенцем:
— Так говорить невежливо.
Том посмотрел ей в глаза. В них плясали огоньки. Серебряные огоньки. Том задержал дыхание, он понял, что стоит на пороге какого-то невероятно важного открытия.
