Борис Батыршин - Коптский крест
Второй же, — то есть, теперь единственный, — которому можно было бы доверить тайну, был далеко. В Америке, в городке под названием Чикаго. Игорь Солунский уехал из России еще в 94-м и, помотавшись по Великим Равнинам, осел на берегах озера Мичиган – в качестве сотрудника университетской телестудии и тренера по историческому фехтованию. Поначалу они перезванивались, ведя долгие, ироничные разговоры – о новых книгах и фильмах, о политике, а то вовсе ни о чем. Еще лет 10 назад Олег Иванович, не раздумывая, позвонил бы Солунскому, не сомневаясь, что тот поверит – и приедет в Россию, бросив все. Но… с тех пор прошло 10 лет. Звонки стали реже, а уютные ночные разговоры заменила переписка в ЖЖ – по своему, очень важная для них обоих, но не затрагивающая каких-то тонких струн души. Тех самых, не прислушавшись к которым, нельзя сказать – а стоит ли срывать с места немолодого, устроенного в жизни человека, предлагая ему, как когда-то, в молодости, поставить последний рубль ребром?
Впрочем, Олег Иванович сильно подозревал, что, узнав о таких сомнениях, Солунский попросту захочет начистить ему физиономию – и уж, во всяком случае, смертельно обидится. Так что совсем отметать этот вариант не стоило – но вот отложить, так сказать, до прояснения обстоятельств, имело смысл.
Что ж – значит, пока придется одному. То есть вдвоем – поправил себя Олег Иванович. В конце концов, сыну уже 15 лет, а ростом он повыше иных взрослых в ТОЙ Москве – в чем они сами имели возможность убедиться всего два с половиной часа назад. Да и при чем тут рост – в конце концов, лучшего шанса повзрослеть и поверить в себя у мальчишки, наверное, не будет. Разумеется, он скоро проснется и станет рыть копытом землю, фонтанируя идеями, предлагая один за другим способы перевернуть мир…
Оставалось надеяться, что доверия сына к отцу хватит на то, чтобы удержать Ивана хотя бы от немедленных глупостей. Олег Иванович не испытывал иллюзий – попав в ТАКУЮ ситуацию, нормальный 15-летний парень менее всего будет думать о сдержанности и хладнокровия. Да он и сам бы в его годы…
Да и сейчас, если честно признать, мужчина не был до конца уверен в своем здравомыслии. Уж очень фантастической была ситуация, и слишком грандиозные – и неясные – перспективы маячили впереди.
— Пап, вот флешка с картинками, ты просил…
Олег Иванович обернулся. На пороге комнаты стоял Иван. Мальчик отчаянно зевал, но, похоже, спать не собирался. Видимо, любопытство и юный организм оказались сильнее усталости.
— Ну вот, — недовольно буркнул Олег Иванович, — а я-то рассчитывал посидеть в тишине, отдохнуть, обдумать все хорошенько. Шел бы ты спать, а? А завтра, на свежую голову…
— Да ладно тебе! Все равно ведь не засну, какой теперь сон? — и мальчик заглянул в экран отцовского ноутбука. — Можно подумать, ты спать будешь!
Спать Олег Иванович, и правда, не собирался – слишком много было дел. И первое из них…
— Ух ты! Так они любые документы могут сделать? Все-все, какие только были хоть когда-то?
Сайт, на который Олег Иванович набрел после недолгих поисков, был крайне любопытен. Некая фирма в Вашингтоне, округ Колумбия, обещала за разумную плату снабдить любого желающего точнейшими копиями американских документов не действующих ныне образцов – с момента провозглашения Декларации Независимости[40], и до 1900-го года включительно. Почему именно 1900-го – Олег Иванович еще не разобрался, это было связано с какими-то особенностями американского законодательства. Но если документ имел хождение до означенной даты – фирма бралась изготовить и выслать заказчику точную копию аусвайса, причем на аутентичной бумаге – при необходимости, с фотографиями клиента. Рекламный текст на главной страничке сайта обещал, что документ при визуальном осмотре будет неотличим от настоящего, но в то же время не является подделкой – бумага, на которой печатались копии, была пропитана особым составом, светящимся в лучах ультрафиолета, так что использовать подобные документы, например, для каких-то махинаций с наследством было невозможно.
— Да вот, видишь, какой полезный сайтик нарыл! — похвастался отец Ване. — Десяток нажатий на клавиши – и золотой ключик у нас в кармане. Остается только сделать заказ и оплатить карточкой… — и Олег Иванович снова затрещал клавиатурой. Потом довольно откинулся на спинку кресла и ткнул пальцем клавишу ENTER. На мониторе мигнул транспарант, подтверждающий прием заказа.
— Ну вот, нам с тобой даже фотографий не надо – на американских документах они появятся только лет через 10. В конце XIX-го века большинство американцев вообще обходились без паспортов – как, впрочем, и без других документов. Если и получали – то для поездок за границу. Вот, как мы с тобой. Причем тебе паспорта не полагается, только выписка из метрики – это нечто вроде записи о рождении в местной мэрии.
— И где же я родился? — полюбопытствовал Ваня, вглядываясь в экран.
— А родился ты, друг любезный, в городе Ситка, на Аляске. Как, впрочем, и я. Город этот до 1867-го года назывался Ново-Архангельск, и бы он столицей Русской Америки. Детали биографии мы с тобой потом додумаем, это дело серьезное – а пока и так сойдет. Значит так – у меня дата рождения будет 1839 год; мне 47 лет, а тебе – 15, то есть, ты 1871-го года. А, значит – коренной американец. Ну, в смысле – не индеец, а тот, кто родился на территории Штатов. А я вот, получается, родился еще в то время, когда Аляска принадлежала России. А губернатором там был… так, сейчас посмотрим… — и Олег Иванович снова защелкал клавишами.
— Губернатором тогда был некто Купреянов – с 35-го по 40-й годы. Первый раз о таком слышу. Так, русские ушли из Ново-Архангельска 1 января 1868 года. 69 солдат и офицеров Ново-Архангельского гарнизона отправились в в Николаевск-на-Амуре – между прочим, на судне под названием «Нахимов».
— А ты запоминай, запоминай, — продолжил отец. — Это ты в России можешь не знать, кто был миропомазан на престол после Анны Иоанновны[41]. А история родной Аляски должна у тебя от зубов отскакивать.
— Миро… что? — переспросил Ваня. — А попроще можно? По русски, а не по-американски?
— Это и есть по-русски, — усмехнулся Олег Иванович. Миропомазание – это, говоря современным языком, инаугурация. Ну, приобщение кандидата в цари к Дарам Святого Духа, без которых, понятное дело, не царствование будет, а одна маета. А если совсем серьезно – то все это придется учить назубок. Ну, если, конечно, хочешь снова отправиться на ту сторону.
— Хотеть-то я хочу, — вздохнул мальчик. — Только не пойму – зачем нам эти подробности? Мы же, вроде как, приезжие, да еще из Америки – и вполне можем не знать местных тонкостей.
— Это не тонкости, — назидательно покачал головой отец. — Это, как бы сейчас сказали, системообразующие ценности. Ты, хоть и иностранец, но если собрался жить в Российской империи – такие вещи должен знать. Иначе – не поймут.
— Ну ладно, со Святыми Дарами потом разберемся, — и Олег Иванович перелистнул очередную страничку на экране, — а пока вернемся к нашим баранам… то есть эскимосам. Что там дальше было? Последние русские покинули Ново-Архангельск 30 ноября 1868 года на судне «Крылатая стрела», которое шло в Кронштадт. Всего на нем отправилось 309 человек. Осталось придумать, почему я на нем не уплыл в Россию – вполне ведь мог…
— А может, ты был тогда не на Аляске? — оживился Ваня. — Ну, скажем, уехал по каким-то делам в Штаты, а то и вовсе жил там? Ведь не обязательно мы с тобой все это время должны были оставаться на Аляске? Вполне могли и перебраться в какую-нибудь Калифорнию…
— Хорошая идея, учтем, — кивнул Олег Иванович. — Если я родился в 1839-м, то, значит, к 61 году мне было… постой-ка… да, 28 лет. Подходящий возраст.
— А почему к 61-му? — поинтересовался Иван. Чем этот год знаменит?
— А тем, дорогой мой неуч, — усмехнулся отец, — что в этом году началась война Севера и Юга. Как полагаешь, мог 28-летний русский отправиться на Юг, принять участие в героической борьбе американского народа за освобождение негров?
В этом вопросе Ваня худо-бедно разбирался, а потому немедленно ответил отцу:
— Да, негров они освобождали, как же! Просто надо было взять за горло южных плантаторов, вот и придумали это «освобождение» – чтобы тех без рабсилы оставить.
— Не спорю, — кивнул отец. — Так, примерно, оно и было. Но здесь, в России, любой интеллигент свято уверен, что единственной целью Авраама Линкольна была борьба с таким отвратительным явлением, как рабство. А кто мы такие, чтобы их разубеждать?
— Ну, ладно, — не стал спорить Ваня. — Вообще-то идея хорошая, мне нравится. Значит, ты отправился в Штаты, там примкнул к северянам…
— Аболиционистам! — поправил мальчика Олег Иванович. — Здесь их так называют – во всяком случае, журналисты и народовольцы. Не будем идти против традиций.
