Кир Булычев - Война с лилипутами
При виде пленников никто и бровью не повел – все были заняты едой.
В центре, уперев в пленников тяжелый взгляд, сидел лилипут с квадратной челюстью, через все лицо – косой шрам. Даже за столом он не снял каски с железным козырьком. На эполетах у него были вышиты кометы.
Справа от командира восседал старичок, увешанный значками так густо, что под ними не было видно мундира. У старичка были удивительные усы – напомаженные, покрытые лаком, такие твердые, что на их концах висели маленькие золотые колокольчики, которые тонко позвякивали в такт, когда старичок открывал рот или поводил головой.
Слева от командира сидела рыжеволосая женщина средних лет, широкоплечая, полногрудая, упитанная, веселая, которая беспрестанно жевала. Она тоже была в мундире, который не застегивался – видно, шили его, когда она не была еще такой толстой.
За столом сидели и другие орденоносные начальники, но Алиса не успела их рассмотреть.
У главных персон губы и щеки были измазаны шоколадом. Видно, они втроем и сожрали остатки.
Между столом быстро пробегали плохо одетые, оборванные люди, которые разносили блюда с пищей и кувшины с напитками. Алиса обратила внимание на черноглазую худенькую девушку, которая не отрываясь глядела на Алису, затем споткнулась о валявшуюся на полу кость и чуть не выронила блюдо, но усатый старичок успел перегнуться через стол и подхватить его. Поставив блюдо на стол, он уцепился тонкими пальцами за ухо девушки и дернул. Девушка заплакала, а соседи старика за столом расхохотались.
Человек со шрамом поднял руку, призывая своих товарищей к тишине.
– Слушайте и поражайтесь, ничтожные дикари! – выкрикнул он на космолингве. – С этого мгновения вы мои подданные! Радуйтесь!
Алиса с Аркашей молчали.
– Вам понятно? – спросил старик с напомаженными усами.
– Здравствуйте, – смиренно сказала Алиса. Она решила – пускай командует Аркаша. Он первый попал в плен.
– Первые выводы таковы, – сообщил старикашка. – Мои научные сотрудницы доложили, что туземцы способны сложить из палочек крест, но перед квадратом останавливаются в растерянности. Следовательно, они еще не люди.
– Это какие сотрудницы? Которые половину сладостей сожрали? – строго спросила толстуха.
– Мои сотрудницы, – ответил старичок злым голосом, – пожертвовали собой ради науки. Это разведчицы высокого класса.
– Ладно, ладно, – сказал главный начальник. – Не ссорьтесь, птенчики. Здесь я решаю – кто прав, а кто виноват.
Его слова, сказанные громче, чем было необходимо, вызвали в зале бурю восторга. Военные поднимались со своих мест, тянули вверх руки, звенели медалями и кричали:
– Вперед! Вселенная принадлежит нам!
– Ты будешь женщина, – сказал главный военный, показывая на Алису толстым корявым пальцем, на котором блестело несколько перстней. – А ты – мужчина. – Он показал на Аркашу. Сказал он это так важно, будто до этого Аркаша был лягушкой, а Алиса – муравьем. А теперь они назначены на должности мужчины и женщины.
Аркаша смиренно спросил:
– А ты кто будешь?
– Молодец! – обрадовался главный военный. – Славно спрашиваешь. Умница. Я – командующий непобедимым и грозным кораблем «Месть» флота Его Величества, я – суперадмирал!
И в зале поднялся восторженный рев. Он долго не стихал. Наконец адмирал жестом прекратил восторги подчиненных, а наивный Аркаша спросил:
– Любят вас, что ли?
– Любят! – заявила толстая женщина и, поднявшись с места, крепко обняла адмирала.
– Это – моя Боевая Подруга, – пояснил адмирал, похлопав толстуху по спине. – А это, – другой рукой он похлопал по плечу старикашку, – наш знаменитый и великий теоретик, любимец народа профессор Как-тебя.
На этот раз военные в зале не кричали.
– Профессора меньше любят, – сказал Аркаша.
– Куда как меньше, – согласился адмирал. – Меня больше. И я думаю, что они правы.
– А это все ваши подчиненные? – спросил Аркаша.
– Это мои соратники! Боевые псы! Волки войны! Шакалы космоса! Пантеры Вселенной!
Вновь поднялся страшный рев. Как они стучали каблуками! Как рявкали! Как стонали!
– Я думаю, что вы прилетели нас завоевывать, – сказал Аркаша.
– Кто тебе сказал? – сразу насторожился адмирал.
– Рано дикарям об этом знать, – сказал профессор.
Алиса почувствовала неладное – она нечаянно кинула взгляд на профессора и увидела в его остром взоре недоверие и настороженность. Аркаша перегнул палку – он решил, что их окружают глупые солдафоны, которых легко одурачить.
– Вы живете в лесу? – хитренько спросил профессор, облизывая длинным языком шоколад с морщинистых щечек.
– Конечно, мы живем в лесу, – сказал Аркаша. – Где же нам еще жить?
– И вы кушаете сладкие вещи? – спросил старичок.
Адмирал и его Боевая Подруга замерли.
– Кушаем, – сказал Аркаша, не чувствуя подвоха.
– Хорошо живете, – сказал старичок. – А где ваш город?
– Какой город? – спросил Аркаша.
– Такой дикий, что не знает, что такое город, – удивился старичок.
– Очень дикий, – согласилась Боевая Подруга. – Надо ему всыпать ударов сто, тогда сразу поумнеет.
– Это интересная идея, – сказал старик. – Как вы думаете?
В зале раздались разрозненные крики:
– Выпорем!
Затем они слились в общий крик. Солдаты ритмично колотили кулаками по длинным столам и скандировали:
– Вы-по-рем! Вы-по-рем!
И в этом крике была такая дикая ярость, что Алисе стало не по себе.
– Ну хватит, хватит, мои молодцы! – остановил их адмирал. – Нужно будет – и голову отрубим… Ну что, продолжим допрос?
Зал постепенно успокоился.
– Значит, вы, дикари, живете в лесу? – спросил адмирал.
Аркаша кивнул.
– И нет у вас заводов и фабрик?
– Нет, – сказал Аркаша. – Откуда им взяться?
– А это что? – Резким движением адмирал дернул за край набедренной повязки Аркаши, и та размоталась. Аркаша остался совершенно голым.
Адмирал брезгливо поднял ткань над столом.
– Что ты скажешь, моя прекрасная Подруга? – обратился он к соседке.
– А то скажу, что ткань грубая, – ответила Подруга. – Но сделана на станке. И покрашена синтетической краской.
– Я так и думал, – сказал адмирал.
– Он такой же дикарь, – заметил старичок, – как я крокодил.
– Весь мой жизненный опыт говорит, – сказал адмирал, – что перед нами лазутчики и шпионы.
– Придется вас казнить, – заявила Боевая Подруга и расхохоталась.
– Это еще почему? – спросила Алиса, стараясь изобразить возмущение. Хотя у нее похолодело в груди. Эти бандиты совершенно не умели шутить.
– А потому, – вмешался профессор, – что мы прибыли к вам как друзья. Но вместо милых, добрых туземцев видим шпионов и лазутчиков.
– Но мы же к вам не приставали! – воскликнул Аркаша. – Вы же сами на нас напали.
– Это не так, – сказал старичок. – Это вы заставили наших смелых и честных солдат на себя нападать.
– Как так? – не понял Аркаша.
– А зачем вы ходили по временно оккупированной нами территории? Зачем вы полезли в запретную зону?
– Там не было написано!
– Не было? – Адмирал был удивлен и рассержен. – Как так не было написано? Вы обязаны были написать! Кто отвечает за надписи?
В дальнем конце стола вскочил офицер.
– Надписи были готовы, ваше могущество, – сказал он. – Только установка немного задержалась, потому что мы не знали местного языка.
– Вы должны были ставить надписи на нашем языке! – закричал старичок. – Сколько раз вам говорить одно и то же! Пускай они учат наш язык! Вот когда они нас завоюют, тогда пускай и ставят свои надписи и вывески!
– Как так они нас завоюют? – рассердился адмирал на профессора. – Кто нас завоюет?
– Это я в теоретическом плане, – испугался старик.
– Десять розог! – приказал адмирал.
– Нет, только не это! – закричал старичок. – Такое унижение я не перенесу! На глазах у рабов!
– А ну кыш отсюда! – гаркнул адмирал на оборванцев, которые разносили еду. Те разбежались по углам. Затем адмирал показал на Аркашу, который сидел на корточках, съежившись, потому что оказался совсем голым в такой компании, и добавил: – А штаны отдашь ему!
Под улюлюканье военных старичок покорно разделся, потом дрожащей рукой протянул свои штаны – все в галунах и позументах – Аркаше, а тот покорно их принял и надел.
Солдат принес кнут на длинной толстой рукоятке.
К удивлению Алисы, со своего места поднялась Боевая Подруга и, взяв кнут, жестом показала старичку-теоретику, что ему надо встать на четвереньки.
Многие вскочили со своих мест, шум в зале стоял невообразимый.
Боевая Подруга принялась хлестать старичка, а все остальные, включая адмирала, отсчитывали удары, и, что было очень странным, старичок тоже отсчитывал удары.
Алиса увидела, что из-за угла за наказанием наблюдает черноглазая кудрявая девушка-рабыня. Глаза ее горели от восторга, губы считали удары, а ладошки прихлопывали в такт. «Ох и не любят вас ваши рабы!» – подумала Алиса. Впрочем, старик был сам виноват.
