Кир Булычев - Звездолет в лесу
– Да, Сева прав, – подтвердил лесничий. – Это двоичный код. И придумать его Сева не мог.
– Я и не придумывал! – возмутился Сева. – Я ничего не знал. Это у меня в голове застряло, а когда вы сказали о радиотелескопе, то вылезло.
– Надо скорей туда! – сказала Марина.
– На мотоцикл – и помчались, – поддержал ее Олег.
Но дядя Сергей не согласился.
– Мы это сделаем с утра. Сурена Геворкяна может там и не быть. Он живет не в обсерватории. Потом, как сами понимаете, он не сможет ничего сделать втайне. У него есть начальники. Нет, придется потерпеть до утра. Тем более вас очень ждут дома…
На следующий день утром они сидели в маленькой, заваленной книгами и таблицами комнате Сурена Геворкяна, радиоастронома, старого приятеля лесничего. Сурен выслушал всю историю, длинную, потому что рассказывали все трое, а иногда кое-что разъяснял или уточнял дядя Сергей, неправдоподобную и даже невероятную. Но слушал Сурен очень внимательно, кое-что даже записывал и ничем не показал, что ставит под сомнение слова гостей.
Когда рассказ кончился, Сурен покачал черной курчавой головой и сказал:
– Совершенно точно знаю, как это называется. Это называется сумасшедший дом. И в это нельзя поверить, правда?
– Но это же было! – воскликнул Сева.
– Правильно. Это меня и тревожит. Совершенно одинаковое заболевание у четверых на первый взгляд таких разных и совершенно здоровых людей. И все-таки я бы вам не поверил…
– Тогда планета Дэ наверняка погибла, – сказала Марина. – Вы понимаете, что целая планета погибнет только из-за того, что мы вам кажемся сумасшедшими.
Дядя Сергей ничего не сказал. Он раскурил трубку, поглядел в окно, словно все это его не касалось.
– А у меня, поглядите, – сказал Олег, – эта рана на щеке – вы что думаете, не болит? Мне на улице стыдно показываться, все думают, что снова подрался.
– Да, – согласился Сурен, – следовало бы сходить к врачу.
– При чем тут врач, когда меня допрашивали кренги!
Только дядя Сергей молчал. Он не спеша раскурил трубку, глядя в окно, за которым поднимались ажурные конструкции радиотелескопа.
– А теперь, – сказал Сурен, вдруг широко улыбнувшись, – вам придется подождать меня ровно три минуты. Потом продолжим разговор.
Он быстро вышел из комнаты.
Марина сказала:
– Он пошел за санитарами.
– Может быть, – согласился Сева. – Хотя это неумно.
– Нет, – сказал лесничий. – У него что-то другое на уме. Кроме того, он нам поверил.
– Вот уж непохоже, – буркнул Олег. – Он над моей раной смеялся.
– Над синяком, – уточнила Марина.
Открылась дверь. Сурен пропустил в комнату маленькую тонкую женщину в очень больших очках, которые чудом держались на остреньком носике. Женщина положила на стол пачку фотографий. На всех было звездное небо. Фотографии рассыпались по гладкому столу.
– Вот, – сказал Сурен, – познакомьтесь, Лена.
– Очень приятно, – сказала женщина. – Сурен сказал, что вы нам можете помочь.
– Как? – удивился Сева.
– Объясняю! – Голос Сурена звучал торжественно. – Из-за этих снимков мы не спим вторые сутки. Глядите внимательно.
Но даже если глядеть внимательно, ничего сразу не разглядишь. Дядя Сергей первым увидел на одном из снимков небольшое округлое черное пятно, которое можно было угадать только потому, что оно закрывало часть звезд. Он показал на пятно трубкой, и Марина тут же нашла такое же на другой фотографии.
– Что это такое? – строго спросил Сурен.
И Марина так же спокойно ответила:
– Это корабль кренгов.
– Корабль кренгов! – закричал Олег, вскакивая на ноги. – Конечно. Вы его должны были увидеть! Он на орбите.
– А где он сейчас? – спросил дядя Сергей.
– Этой ночью он исчез.
– Вы уверены? – спросил Сева. – Вы понимаете, как нам важно это знать?
– Тело находилось на постоянной орбите, на высоте шесть тысяч километров.
– Они улетели на планету-рудник, – сказала Марина.
– И Дэ с ними, – добавил Олег.
– Если его уже не убили, – сказал Сева.
Лена смотрела на них широко открытыми глазами.
– Не волнуйтесь, Леночка, – успокоил Сурен, – мои друзья сошли с ума на почве космических пришельцев. В остальном они вполне нормальные люди. – Но глаза его смеялись.
Он подобрал со стола листок с цифрами, оставленный Севой, и показал Лене.
– Вот это нам надо будет передать.
– Куда? Как?
– Первая строчка – волна и координаты. Остальные – закодированное послание галактическому патрулю. Очень важно.
– Ну ладно, кончайте шутить, – сказала Лена. – Что все это значит?
– Сергей, – сказал Сурен, – ты сможешь рассказать Лене все вкратце?
– Постараюсь.
И он рассказал Лене о прилете Дэ и кренгов, причем звучало это так трезво и буднично, будто космические корабли прилетают в Крутояр каждый день.
Потом Лена сказала:
– Надо сообщить в Москву.
– Зачем? Некогда сообщать, – возразил Сева. – Мы уже день потеряли.
– Обсудим, – сказала Лена строго, она была такой маленькой и молоденькой, что ей ничего не оставалось, как разговаривать со всеми серьезным учительским голосом. – Приедут специалисты.
– И сколько же это займет времени? – спросил дядя Сергей.
– Несколько дней.
– Не возмущайся, Сергей, – сказал Сурен, – пойми Лену правильно. У нас утвержденная программа исследований, у нас свои планы. Как я объясню директору обсерватории, всем остальным, что мы прерываем все работы для того, чтобы направить в космос сигнал на волне, которую мы раньше не использовали, содержание которого нам непонятно?…
– Кто нам позволит? – спросила Лена.
– Но ведь у вас есть фотографии, – сказала Марина.
– Только вы считаете, что это корабль… этих… кренгов. Для другого наблюдателя это может быть что угодно.
– Что же вам угодно? – спросил ехидно Сева. – Что же это такое, что висит два дня на высоте шесть тысяч километров, а потом исчезает?
– Ну, хоть какое-нибудь доказательство! – просто взмолился Сурен.
– Наше слово, – сказала Марина. – И то, что от этого сигнала зависит жизнь многих существ и даже целой планеты.
– И еще, – улыбнулся вдруг дядя Сергей. – Вы с Леной можете потерять реальный шанс стать первыми на Земле астрономами, которые вышли на связь с галактическим патрулем.
– Нет, все это чепуха, – сказал Сурен. – Абсолютная чепуха!
– Погоди, надо подумать, – перебила его Лена.
– Да что думать! – вспылил вдруг Сурен. – Каждая минута на счету, а ты предлагаешь мне думать!
Он взял телефонную трубку и, набрав номер, сказал:
– Профессор Семенов у себя?
Когда ему что-то ответили, Сурен быстро и деловито произнес:
– Иван Сергеевич, мне нужно с вами срочно переговорить. По очень важному делу.
В тот же день, к вечеру, сигнал, оставленный пришельцем, был послан радиоастрономами из Луговой и умчался в глубины космоса.
В тот же день, на два часа позже – мы уж не знаем, как Сурену удалось убедить профессора Семенова, а профессору Семенову президента Академии наук, – этот сигнал повторили все самые мощные радиотелескопы нашей страны.
И не получили никакого ответа.
Никакого подтверждения.
С тех пор прошло два месяца.
Или чуть больше.
Марина уехала в Москву. Сева с Олегом ходят в школу.
Олег, несмотря на договоренность молчать, конечно, пытался рассказать ребятам в классе, что встречался с настоящими пришельцами и даже был в плену на корабле роботов, но, разумеется, никто ему не поверил. А умный Сева, заранее зная, что рассчитывать не на что, не стал никому рассказывать, Олега не поддерживал, а продолжал собирать палеонтологическую коллекцию и нашел немало интересного, включая два белемнита и осколок от каменного топора.
И жизнь продолжается. Как раньше.
Сегодня с утра математика, сдвоенный урок, Олег и Сева сидят на третьей парте в правом ряду и пишут контрольную. Они не подозревают, что именно в эту минуту лесничему дозвонился его старый приятель Сурен Геворкян и буквально закричал в трубку:
– Слушай, старик, ты мне не поверишь!
– Теперь я готов во все поверить, – ответил дядя Сергей. – Даже в космических пришельцев.
– Да ты не перебивай меня! Сегодня в семь двадцать нами получен сигнал из космоса. Мы его уже расшифровали. Текст русский. Прочесть?
– Не может быть!
– Ну, то-то, а то ты не веришь. Прочесть?
– Не томи.
– Слушай: «Спасибо за помощь. Планета-рудник спасена. Надеюсь на встречу. Привет всем, особенно Тамаре. Дэ». Ты все понял? – спросил Сурен.
– Все.
– Тогда скажи, кто такая Тамара. Почему она в тот раз не приезжала?
– Она была занята, – сказал лесничий. – Но я обязательно передам ей привет. Обещаю.
И засмеялся.
– Может, это ошибка? – спросил Сурен.
– Нет, не ошибка.
Потом лесничий вышел из дома, заглянул на конюшню, дал сразу три куска сахара стоявшей там гнедой кобыле, сел на мотоцикл и поехал в город Крутояр, к двум своим знакомым школьникам, вместе с которыми он напишет письмо одной молодой особе в Москву.
