Сергей Смирнов - Тайна Спящей Охотницы
- Сдается мне, что брешет князёк, - мрачно-свинцово проговорил Аркадий Петрович. – Какую-то царь-пушку они наверняка прикопали. Может, затевают сами Россией править, без нас…
«Ничего они не затевают! Нет у них сейчас оружия!» - чуть было не выпалил Кит… Но будет… если будущее представить прошлым.
И вовремя осёкся. Как бы хуже не сделать. «Не высовывайся там…» - вспомнил он отцовский наказ.
- Кто их знает… - мутно откликнулся на эти подозрения полковник. – Не пытать же его.
Аркадий Петрович хмыкнул и проговорил с сарказмом:
- В этом большевистском маскараде, какой нынче на мне, можно многое себе позволить. Для пользы дела.
Лев Константинович повернул голову к водителю и даже отстранился немного, будто чтобы видеть всего – в «маскараде».
- Как бы ты там с этими волками по-волчьи бы не завыл, человечий язык позабыв, – с укором пробормотал он.
Аркадий Петрович не ответил. Рулил.
Кит стал различать, но только по правому борту, какие-то дома… Вот даже узнал один – старый особняк с могучими атлантами, подпиравшими балкон. Прямо под ними горел костер, освещавший их посиневшие от холода торсы. У костра покачивались какие-то черные фигуры.
«Тут метро «Проспект Мира» должно быть», - подумал Кит.
Ага! Как же, метро! Садись и домой поезжай – всего пара остановок, а там то ли лес дремучий, то ли деревня на улице Космонавтов!
Что-то темное, большое пролетело мимо, слева – и назад. Кит успел ухватить взглядом – за хвост лошадь и какую-то громоздкую, бесформенную повозку за нею.
- Заверни-ка по соседству на Вторую Мещанку, – по-приятельски попросил полковник. – Как раз пути. Одно дельце закончить нужно.
- Какое еще дельце у тебя на ночь? – поинтересовался Аркадий Петрович.
- Да ведь все наши дела теперь только ночью делаются, - напомнил полковник, сделав ударение на слово «наши», - Тут как раз в одном доме Зеницу-Ока и ждут. Я сдам его и успокоюсь. Там безопасное место. Пересидит.
- Самое безопасное место сейчас у меня. Туда и едем, - твердо отрезал Аркадий Петрович.
Кит напрягся и затаил дыхание. А полковник не оробел.
- В Кремль что ли? – мрачно усмехнулся он.
- Почти в яблочко, – снисходительно ответил Аркадий Петрович. – Там, поблизости, имеется у нас наблюдательный пункт.
- У меня люди этого кадета ждут. Важные. Я в долгу перед ними… - как большие камни ронял, говорил полковник. – И тебе, неровен час, они пригодятся… Заверни сейчас, потом неудобно будет.
- У Кольца дом? – отрывисто спросил Аркадий Петрович.
- Да, - кивнул полковник.
- Там нынче целый день какие-то подозрительные эссерики шлялись… - сообщил Аркадий Петрович, - Как бы не засада на твоих людей… и на твоего бесценного кадета. И на тебя заодно… Подождут до завтра – все целее будут.
На этот раз ничего не ответил полковник. Только будто плечи у него приподнялись, и голова втянулась в плечи. Он застыл.
Кит уже не слышал тарахтения старомодного двигателя. Зато его сердце теперь бухало в ушах, точь-в-точь как запыхавшийся допотопный двигатель.
Машина стала объезжать какую-то остроконечную башню, торчавшую в темное небо, и после еще одного нехитрого виража Кит увидел впереди знакомую церковь, слегка подсвеченную парой костров. Снизу купола красновато светились, будто раскаленные… Тут должна была быть Сухаревская площадь. Только вся она была загромождена той башней, что осталась позади. Кит вспомнил, что такая вроде стояла давно, а потом ее снесли.
Только объехали башню, как вдруг, словно из засады, впереди двое выскочили с винтовками – едва не под колеса! И сразу штыки в лицо, вернее в лобовое стекло.
Аркадий Петрович резко тормознул, выругался и прокричал наружу:
- Сшибу ведь, олухи! Скользко! Никакой мандат разглядеть не успеете!
Двое с винтовками исчезли, а подошел другой, посолиднее, потыкался носом в развернутую бумагу, высунутую Аркадием Петровичем, прочитал почти по складам:
- Заместитель коменданта Кремля… - И тут же вернул бумажку резким движением, как предмет опасный для здоровья. - Прощения прошу, товарищ. Велено проверять всех.
- Не «велено», а приказано властью Советов, это - во-первых, - громко, назидательно ответил Аркадий Петрович, бережно пряча охранную грамоту за пазуху. – А во-вторых, правильно, товарищ. Революционная бдительность должна быть беспощадной!
И тронулся. Полковник оглянулся… будто на пост, а на самом деле – на Кита, вскинул брови и опустил – мол, не бойся, только сиди и молчи, не высовывайся – и, отвернувшись, веско усмехнулся:
- Эк, ты на ихнем наречии уже навострился!
- После Хитровки-то это все – пустяк, - отмёл похвалу Аркадий Петрович. – Ты бы меня тогда послушал, да где уж…
Чем ближе к центру, тем больше было постов, и больше было костров, больших и малых, озарявших стены старых особняков и повально темные окна, то там, то сям усиливая пугающую черноту на месте выбитых стёкол. Кроме постов при кострах, горожан-прохожих никаких совсем не было на улице. Как будто все попрятались и сидели, не зажигая света и трясясь от страха. Адская была Москва, что и говорить! Как только люди пережили то время!
- Да уж Лубянка! – вдруг воскликнул Лев Константинович и завертел головой, будто проснулся и опомнился. – Уж не вправду ли ты прямо в Кремль нас везёшь?!
Мурашки табуном проскакали у Кита по спине: юмора не заметно было в догадке полковника.
- Чуток не в яблочко, - прямо с садистским удовольствием ответил Аркадий Петрович. – Но рукой подать.
Он свернул в какие-то переулки, выключил фары, попетлял как бы на ощупь, в одном месте уткнулся в небольшую горку-баррикаду из булыжников, чертыхнулся, дал задний, снова попетлял… и, наконец, уверенно заехал в какую-то подворотню, как в глухой гараж.
- Не засиживаемся, - предупредил он.
Пришлось шустро, но неуклюже протискиваться наружу из дверей, упершихся в стены подворотни.
- Лампу не зажигай, - приказал Аркадий Петрович солдату-зомби.
Голос его прозвучал тут в режиме стерео.
- Идите за мной по звуку шагов, - был следующий приказ. – В сторону не отходить – навернётесь.
Послышался резкий скрип ворот, их закрывал позади солдат-зомби.
Через несколько метров только по тем же звукам шагов, словно упавшим сверху под ноги, - эхо от свода исчезло - Кит определил, что вышли из подворотни в кромешное пространство какого-то двора. Двор оказался совсем небольшим - уже шагов через десять по прямой Аркадий Петрович предупредил:
- Теперь осторожнее… Тут лестница. Держитесь по стенке.
Кит, едва не обдирая ладонь об холодную и жутко шершавую стену, стал спускаться. Позади, наверху, истошно прохрипела закрываемая дверь.
- Черт, смазать надо, - пробормотал впереди Аркадий Петрович, будто самому черту и веля, точнее по-революционному приказывая товарищу чёрту немедля смазать предательскую дверь.
Путь вновь перешел на горизонтальную плоскость. Завернули, еще раз завернули… Кит заметил на слух, что солдата-зомби позади нет: видно, остался наверху, на атасе.
- Лабарданс! – резко выкрикнул Аркадий Петрович загадочное слово, и Кит догадался, что оно служило паролем – типа, свои идут, не стреляйте.
Прошли еще через одну дверь, Кит почувствовал густой запах табака, потом заметил проблески света… Открылась еще одна дверь, откуда уже пахнуло приятным теплом, и Кит оказался… где? Да на первый взгляд, и не поймешь – где. Вроде как на военном совете в тайной комнате какого-то таинственного замка.
Это был несомненно подвал, но подвал – роскошный: со старинными, но новенькими диванами с бордовой узорчатой обивкой, шкафом, буфетом и широким, круглым столом посредине, на котором были развернуты какие-то карты и схемы, кое-где придавленные к столешнице винными бутылками и одним графином с кристально прозрачной жидкостью. Всё было видно в том подвале при свете двух керосиновых ламп, все кругом посверкивало таинственно – бутылки, какая-то посуда в буфете… и главное – пуговицы, пряжки и еще какие-то блестящие штучки на мундирах трех бравых офицеров.
«Белые!» - мелькнула мысль у Кита.
- Полковник Вышенский, господа, - совсем другим, то ли не своим, то ли как раз своим, благородно высоким голосом представил Аркадий Петрович главного, на первый взгляд, гостя.
Офицеры вытянулись, а Лев Константинович как будто стал выше ростом и раздался в плечах. Тут он оказался самым старшим и по званию, и по возрасту, и, наверно, решил, что – и самый важный по значению. Офицеры эффектно представились, пощелкав каблуками начищенных сапог: один капитан, два поручика.
- Право, поразительно до слез, - слегка дрожащим голосом произнес полковник, будто и в самом деле у него горло сжало. – Я уж два с половиной месяца родных погон не видал…
Кит и вправду не сразу заметил князя Георгия – так тихо, незаметно и без всяких погонно-пуговичных сверканий сидел он неподвижно на угловом диване и сам о себе знать не давал. У Кита, когда он столкнулся взглядом с Жоржем, так стукнуло сердце, будто дверь внутри души резко хлопнула от сквозняка и снова распахнулась. Он бы сейчас кинулся к нему… и кинулся было… но успел сдержаться, по тому же неподвижному взгляду и застывшему лицу князя вовремя догадавшись, что сейчас пиарить свою дружбу с ним не стоит.
