Йен Макдональд - Странник между мирами
Эверетт выпрямился. Посмотрел на экран. Вот она, множественная вселенная. Но картина еще не полна. Осталось одно последнее преобразование. Эверетт дал максимальное увеличение, подцепил участки с одинаковым кодом — теперь это у него получалось интуитивно — и провел математическое преобразование, связывающее их в единый узел. Узел, состоящий из узлов. Чем глубже в него погружаешься, тем сложнее узлы. Внутри больше, чем снаружи. Инфундибулум.
Эверетт встал. За окном прогромыхал по Родинг-роуд последний молочный фургон. Шесть часов семь минут. Скоро проснутся хозяева дома. Эверетт налил себе еще сока и окинул взглядом творение рук своих. Что же он такое сделал? Взял точки данных и сплел из них карту — не плоскую, не двумерную и даже не свернутую в трехмерный цилиндр. Семимерную карту, завязанную узлом. Карта — самое ценное во всех мирах. Эверетт ее сделал. И ни одна живая душа в этом доме, на этой улице, никто из его родных и друзей, даже суперкомпьютерный маньяк Рюн не может оценить его достижение.
Эверетт провел рукой по экрану, сворачивая Инфундибулум в клубок. Можно так, а можно вот этак — любым способом, как захочу. Я могу отыскать любую точку в любом из миров. Эти нити — не просто случайные обрывки кода. Все они что-то значат.
— Папа, что я должен со всем этим сделать? — спросил он вслух.
И не успев задать вопрос, сам понял ответ. Колетта сказала, что Теджендру, скорее всего, утащили в другую вселенную. В какую? Как работает портал Гейзенберга? По принципу резонанса. По сходству участков кода. Нужно соединить вместе карту и портал.
— Приходи за мной, вот что ты хотел сказать, — прошептал Эверетт.
Потрескивали батареи центрального отопления. Что-то гудело в трубах. Эверетт не замечал, до чего он замерз. Его сковал холод междумирья.
Эверетт включил скайп. Вызванный номер ответил не сразу.
— Эверетт? Как ты рано.
— Профессор Маккейб, помните, вы сказали позвонить, если получу что-нибудь от папы? Ну вот, я получил. Наверное, вам надо это увидеть.
11
Разбуженная ни свет ни заря, Блондинка-рок-звезда не стала от этого выглядеть менее элегантной. Равно как и менее смертоносной. Да, наверное, суперзлодеи вроде нее вообще никогда не спят. Она сменила «Рено» на «Мерседес-Бенц» S-класса. Изящное решение, ведь необходимость маскироваться, сливаясь с общей массой, уже отпала. А Бритоголовый-в-деловом-костюме по-прежнему смотрелся гангстером. Шоферская фуражка придавала ему неожиданно глуповатый вид. Бритоголовый завел машину на неиспользуемую стоянку возле кофейни и открыл заднюю дверцу. Сегодня он был одет как настоящий шофер: кожаные брюки, куртка со стоячим воротником и краги — словом, полный комплект. Из машины показалась ножка, обутая в черную туфельку на высоком каблуке, затем другая. Блондинка-рок-звезда была высокого роста, а двигалась, как оброненный в воду шарф из золотистого шелка. Узкая юбка доходила ей до середины икры, приталенный жакет расширялся в плечах и на бедрах. На голове у нее под лихим углом сидела крошечная шляпка-«таблетка» с клочком вуали. Один ее вид мог сразить насмерть.
«А у меня зато есть вещь, которая тебе очень нужна», — подумал Эверетт.
Пока она шла к столу Эверетта, все посетители кафе провожали ее взглядами: и студенты-прогульщики, и стильные завсегдатаи кофеен, и припанкованные подростки, и парень с «Макинтошем», строчивший сценарий будущего гениального фильма с прицелом на «Оскар».
Губы Блондинки сверкали ярко-алым.
— Эверетт…
— Вот он я.
Эверетт встал. В семье Теджендры придавали большое значение хорошим манерам, но он и без того не смог бы сидеть в ее присутствии. Эту женщину окружала атмосфера властности. Ее губы изогнулись в сдержанной улыбке.
— Я — Шарлотта Вильерс, пленипотенциар вселенной, которую принято называть Земля-3. Нам нужно кое-что обсудить. Поговорим в машине? — Она чуть заметно наклонила голову в сторону «Мерседеса» и шофера.
Эверетт порадовался, что после утреннего построения не поленился переодеться в туалете, прежде чем слинять с уроков. Такие разговоры невозможно вести в школьной форме.
При виде светящихся трубок в манжетах его куртки Шарлотта Вильерс брезгливо раздула ноздри. Эверетт, подхватив рюкзак, оставил на столе несколько фунтов. Он всю жизнь мечтал это сделать, как в фильмах Тарантино — просто бросить деньги на стол и спокойно уйти.
— Садись рядом со мной, Эверетт, — сказала Шарлотта Вильерс.
Щелкнув, сработала блокировка дверей. Машина тронулась, а у Эверетта вся храбрость разом куда-то пропала. Планы, составленные в предрассветных сумерках, выглядят дешевыми и ненадежными при свете дня. Принести Инфундибулум к порталу, а дальше по обстоятельствам. Эверетт всегда гордился тем, что заранее видит, куда полетит мяч. А что, если на этот раз он ошибется? Вдруг ему в кои-то веки встретился сильный противник? Не слабее его самого, а то и сильнее? От страха свело живот. Нет, они не сильнее! Он разобрался, как устроен Инфундибулум, а никто из них не сумел — ни один человек в десяти вселенных. Ни в мавританской Британии на Земле-2, ни в мире-близнеце на Земле-4, где что-то случилось с Луной, ни на Земле-1, о которой не говорят, ни на Земле-3, где родилась изысканная красавица Шарлотта Вильерс. Удалось лишь Эверетту Сингху и его папе Теджендре Сингху.
Шарлотта Вильерс — таких людей можно звать только по имени и фамилии — смотрела в залитое дождем окно машины, презрительно кривя губы при виде прохожих в тяжелых зимних пальто, дутиках с капюшонами и коротеньких курточках, не спасающих от холода пятую точку. «Это мой дом, это мои люди, — думал Эверетт. — Не смей разглядывать их, как какая-нибудь туристка!»
Машина двигалась на север, следуя синим дорожным знакам, указывающим маршрут к шоссе М25.
— Мы не в университет едем?
— Совершенно верно.
Шарлотта Вильерс достала из сумочки пудреницу и посмотрелась в зеркальце. Эверетт заметил блеск вороненой стали, рукоятку слоновой кости, дуло, покрытое затейливой резьбой. Пистолет. Убедившись, что ее внешность в полном порядке, Шарлотта Вильерс вновь убрала пудреницу и с громким щелчком закрыла сумку. «Специально разыграла сценку, чтобы я увидел твое оружие», — подумал Эверетт.
Выехав на Лондонское окружное шоссе, Бритоголовый-в-деловом-костюме — теперь, наверное, Бритоголовый-в-шоферской-кепке — смог продемонстрировать возможности машины. Шарлотта Вильерс улыбнулась внезапному скачку скорости. Эверетт видел в передаче «Топ Гир», как тестировали модель S-класса. Он знал и максимальную скорость, и резкое ускорение от нуля до шестидесяти миль в час, и количество лошадиных сил. «Опять смотришь дурацкие передачи для мальчишек? — бушевала Лора. — Лучше бы уроки сделал!» От воспоминания перехватило горло. Она его, наверное, ждет. Приготовила что-нибудь вкусное. Пробует дозвониться. Звонит Рюну. Звонит в полицию. Мама, прости, я должен это сделать!
«Мерседес», превысив все мыслимые ограничения скорости, мчался по внешней полосе. Сверкали фары. Фургоны и «Форды Мондео» шарахались в стороны. Пленипотенциар, полномочный представитель — это вроде посла, только еще круче. Убер-посланник. В те далекие времена, когда еще не было ни телефонов, ни интернета, а письма из одного полушария в другое шли месяцами, полномочный представитель, собственно, и был государством. Соглашение, заключенное с полномочным представителем, будет обязательным к исполнению для его страны. Серьезная вещь — межмировая дипломатия.
Через Дартфордскую переправу и дальше на юг.
— Где вы держите папу?
— Твой отец работает в секретном научно-исследовательском центре.
— Не в нашем мире?
— В некоторых областях ваша наука опережает нашу, в других — наоборот. Явление, которое вы называете «портал Гейзенберга», у нас открыли несколько десятилетий назад. У нас и оборудование, и технология — естественно, мы привозим к себе ученых.
«Значит, он в вашей вселенной», — подумал Эверетт, а вслух сказал:
— Он работает или в тюрьме сидит?
Шарлотта Вильерс вздохнула.
— Мистер Сингх, что за паранойя, драмы плаща и кинжала! Взрослая жизнь не похожа на приключенческие романы. Тема исследования секретная, приходится соблюдать определенные меры безопасности. Все равно как если бы твой отец работал у вас на каком-нибудь заводе по производству ядерного оружия.
Машина свернула на транспортную развязку в форме огромного четырехлистника. С М25 на М20. Судя по указателям, дальше их путь лежал к Ла-Маншу и к тоннелю на континент. Бритоголовый-в-шоферской-кепке гнал «Мерседес», обходя длинную вереницу грузовиков, направляющихся к побережью. В Мейдстоне оставили позади дождь; западный ветер подстегивал преследующие их тучи. Насквозь мокрый пейзаж озаряло зимнее солнце. Дороги уже подсыхали. Лавируя между другими машинами, «Мерседес» выехал на полосу, где двигался транспорт, направляющийся к Евротоннелю.
