Игорь Мытько - Личное дело Мергионы или Четыре чертовы дюжины

– То есть, – уточнила Мергиона, – мы идем куда-нибудь попросить кого-нибудь одолжить нам семь килограммов магической субстанции. Я правильно поняла?

– Ну… в лесах должно быть полно всяких там эльфов, друидов…

– Вы собираетесь поймать друида, отрезать ему руку или ногу и засунуть в этот ящик?

– Ну… – окончательно замялся Порри, – зачем такие страсти…

Он остановился и уставился на рюкзак Мерги.

– У Гаттера очередное озарение, – с легкой завистью сказал Аесли.

– Шкатулка с секретом, которую ты подарил Мергионе! – закричал Порри. – С секретом, значит магическая! И я помню, она тяжеленная была…

– Тяжеленная, – подтвердила Мерги. – Поэтому я ее не взяла. А что, она правда магическая?

Теперь смутился Сен.

– Нет? – удивилась Мергиона, – а что тогда за секрет?

– Секрет египетских пирамид, – сказал покрасневший Аесли. – На самом деле это кубы, зарытые по пояс в землю.

– Очень ценные сведения, – сказал Гаттер.

Мальчики помолчали, потом виновато глянули на Мерги.

– Ладно, – смилостивилась Мергиона, – долетим до Новой Зеландии. Зуб даю.

– Нам бы твой оптимизм, – вздохнул Сен.

– А зачем вам мой оптимизм? Вот вам мой зуб! – и девочка вытряхнула из рюкзачка на траву молочный клык Ига.

– Ну, конечно же! – обрадовался Порри. – Драконы – магические существа. И зубы у них магические!

– Айда за соляркой, – подвел итог Сен. «Все-таки кто из них более достоин ухаживать за мной? – подумала Мергиона. – Вот проблема, так проблема». Она вздохнула и еще раз отложила решение «вот проблемы, так проблемы» на потом, не подозревая, что ухаживать за ней по крайней мере в ближайшие два года ни Аесли, ни Гаттеру даже в голову не придет.

Глава пятнадцатая

Порри Гаттер становится легендарной личностью

Главное в легенде – колоритный главный герой. Никого не волнует, что, как и зачем он делает. В принципе, он может вообще лежнем лежать.

– На крысах! – стонал Сен. – Я же говорил, что сначала нужно испытать на крысах. Или на кроликах. Или на сумасшедших изобретателях глупых и опасных машин!

Мергиона чихнула. Учитывая обстоятельства, Сен был абсолютно прав. Экспедиция приземлилась не на окраине Окленда, как планировал Гаттер, а в прибрежных новозеландских водах. Пока троица добиралась до ближайшего островка, Аесли умудрился четырежды удариться головой о камень и едва не утонуть. Особенно его разозлило то, что Порри в первые секунды бросился спасать не друга, а свой драгоценный прибор.

– Понимаешь, – сказал Гаттер, прижимая транспликатор к животу, – это уникальная штука. Если бы она погибла…

– Я тоже уникальный! – вскипел Аесли. – А если бы погиб я?

Гаттер ничего не ответил, что привело к новой порции страданий Сена.

– Значит ли это, – трагическим голосом произнес он, – что неисправность в наборе микросхем для тебя была бы большим ударом, чем затопление друга?

Мерги поняла, что пора брать инициативу в свои руки.

– Так, – сказала она, – ну-ка поднялся и пошел! И ты поднялся и пошел! И помогите, в конце концов, мне подняться!

Некоторое время пассажиры транспликатора шли молча. Не пострадавший при высадке Филимон бодро кружил над ними, что-то высматривая в прибрежных скалах. Маленькие бурые ящерки сновали по камням. Припекало.

– Если у них такой январь, – сказала Мергиона, – представляю, что тут будет летом.

– Это и так лето, – хмыкнул Сен. – Мы в Южном полушарии.

– Да? – сказал Порри. – А я думал, в Западном.

– И в Западном тоже, – согласился Сен и просветлел лицом. – Я, кажется, только что совершил открытие планетарного масштаба. Есть Западное и Восточное полушария Земли. А есть еще Северное и Южное! Итого – четыре полушария. Из каждых двух полушарий можно составить один Земной шар. То есть Земных шаров – два! Спрашивается… – Аесли торжествующе обвел спутников взглядом, – …где второй шар?

– Свистнули, – сказал Порри.

– Вечно ты, Гаттер… – не успел Сен закончить фразу, как воздух наполнился стрекотанием.

«Наконец-то!» – подумала Мерги, принимая боевую стойку. Рука Помощи никак не отреагировала, продолжая изображать из себя обычный кулончик. Враг тоже не спешил обнаруживаться. Он продолжал тревожно стрекотать, ничем не выдавая своего присутствия, – только ящерки засуетились быстрее обычного.

– Прикройте мне спину! – прошипела Мерги.

– А то ты обгоришь на солнце? – проявил смекалку Порри.

– А то они нападут со спины!

– Мы не с-с-собирамся нападать, с-с-сударыня! Мергиона глянула под ноги и попятилась: на камне сидела большая тускло-желтая говорящая ящерица и смотрела на них двумя глазами. Третий глаз безучастно взирал в небо.

– Ни одна гаттерия, – продолжила она, – не с-с-с-смеет прнкос-с-снуться к мас-с-стеру Гаттеру. Да-с-с-с.

– Ни одна кто? – спросил Порри.

– К кому? – спросил Сен.

– Ни фига себе! – сказала Мерги.

– Гаттерия, с-с-сэр. – проскрипела ящерица. – К мас-с-стеру Гаттеру, с-с-сэр. У нас-с-с нет фиги, но ес-с-сть киви, с-с-сударыня.

Вокруг предводительницы начали собираться многочисленные ящерки. Они ничего не говорили, только скрипели и кивали коричневыми головками. С-с-судя по вс-с-с-сему, они и были гаттериями.

Из неторопливого рассказа царицы ящериц стало ясно, что у гаттерий есть легенда о легендарном Гаттере, который в один прекрасный день выйдет из пены морской к своему верному народу.

Картина выхода из пены была изложена ярко и во всех фантастических подробностях.

– Итак, он явитс-с-ся из ничего, – нараспев продекламировала главная ящерица, кашлянула и замолчала.

– И чего? – спросила Мерги, когда пауза затянулась.

– И ничего, – сказала предводительница гаттерий. – Дальше идет другая легенда, про братьев Туваре и Хараре. Давным-давно, когда еще не придумали птиц, а вместо них летали мы, гаттерий, у с-с-старика Паки была крас-с-савица дочь…

– Постойте, – заволновался Порри, который не успел насладиться ролью верховного божества, – а что-нибудь еще про меня… то есть про легендарного Гаттера рассказывали?

– Например, – встрял Сен, – почему у легендарного Гаттера волшебный перемещатель в пространстве перемещает куда попало, а не куда нужно?

– А, – сказала ящерица совершенно нормальным, безо всякого скрипа, голосом, – так это понятно. У нас на острове вообще все эти волшебные штучки не работают.

«Вот почему Рука Помощи не шевелится!» – сообразила Мерги.

– А есть у вас на острове еще что-нибудь? – спросил Гаттер. – Кроме легендарных ящериц?

– Мы ящерицы только для необразованных людей, несведущих в зоологии, – гаттерия покосилась на троицу. – На самом деле мы клювоголовые рептилии, последний представитель вымершего отряда клинозубых.

– Извините, – сказала Мерги.

Рептилия величаво кивнула:

– Так вот, у с-с-старика Паки была крас-с-савица…

– Это все очень интересно, – снова перебил ее Порри, – но могу я на правах легендарного героя поинтересоваться кое-чем?

– На правах героя? – предводительница вымершего отряда побарабанила узловатыми пальчиками по камню. – Ну, попробуй. Только, чур, потом я расскажу легенду до конца.

После слов «до конца» клювоголовые помельче начали бочком-бочком разбредаться кто куда.

– Договорились. Вы ведь повсюду шастаете… то есть везде бываете, все видите. Не знаете, где здесь спрятаны, – Поррн почувствовал, что его спутники затаили дыхание, – Две Чаши?

– Какие именно две чаши?

– Не две чаши, а Две Чаши, – поправила ее Мергиона. – А может быть, даже ДВЕ ЧАШИ.

– Не думаю, – главная гаттерия изогнулась и почесала хвостом лоб, – что на нашем острове что-нибудь такое есть. Легенды об этом молчат. Разве что…

– Что? – у Мерги загорелись глаза. – Где?

– Это я вам скажу после окончания легенды. Кстати, подданным тоже будет полезно ее послушать. Эй, а где все? Ну ладно, тогда слушайте вы.

Легенда про братьев Туваре и Хараре

Давным-давно, когда гаттерии летали по небу, а вместо них по земле ползали рыбы, у старика Паки была красавица дочь. Как маленькая птичка, она порхала с утра до вечера и щебетала, щебетала, щебетала, щебетала, щебетала, щебетала…

(Тут Порри вежливо кашлянул, и царица, вздрогнув, вернулась к повествованию.)

Все юноши племени мечтали привести ее в свой трейлер… то есть в свое бунгало. Но она только смеялась и пела: «У любви, как у пташки Совиный Попугай крылья, поймать ее может только ловкий охотник!».

(Мерги поморщилась – пела сказительница отвратительно.)

Но вот однажды, между временем танца и временем тростника, в селение приехали студенты политехнического колледжа. Весь день они работали под палящим солнцем – крыли свежим тростником хижину вождя, а всю ночь танцевали с дочерью Паки.