Евгений Сивков - Классика российского налогового консалтинга: Аудитор. Консультант. Советник. Аудитор (возвращение)
Мясному магнату было сделано очень заманчивое предложение. Один банкир предложил сделку: контрольный пакет акций туареговского холдинга в обмен на земельный участок площадью в двадцать гектаров. Реальная стоимость участка многократно превышала продажную цену, поскольку под гектарами заросшей травой пустоши залегала богатейшая золотоносная жила. Так утверждал ушлый банкир.
– Понимаешь, геологоразведка и добыча полезных ископаемых – не наш профиль. Поэтому мы хотим избавиться от этой земли. Кстати, у нас есть еще один участок, на котором обнаружено золото. Не понравится этот – можно поговорить о другом.
Туарегов отправился в Забайкалье. Его доставили на место, вручили лоток для промывки золота, познакомили с нехитрой технологией. Первая же проба дала результат – несколько крупинок драгоценного металла. Целый день азартный бизнесмен провел в трудах и заботах, знакомых ему по рассказам Джека Лондона. По мере продвижения к вершине холма, расположенного в центре участка, пробы становились все богаче. А на его вершине Тураегова ждала награда: самородок размером с перепелиное яйцо. Уже в Москве Афанасий отнес добычу в лабораторию. Его обнадежили: он привез из поездки настоящее золото. На следующий день Туарегов подписал все необходимые бумаги. Сделка состоялась. Бывший мясной магнат погрузился в новые хлопоты. Необходимо было организовать полноценный золотой прииск. Но для начала он отправил в Забайкалье экспедицию геологов. Буквально через несколько дней его оглушило чудовищное известие: золото на его драгоценном участке отсутствует. Местные жители рассказали посланцам Туарегова о том, какой нехитрый фокус проделал мошенник банкир. Перед приездом потенциального покупателя он сделал два десятка выстрелов из дробовика в землю на предложенном к просмотру участке. Ружье при этом было заряжено дробью из чистого золота. А на вершине закопали самородок.
Искать проходимца было бесполезно, он испарился. Акции предприятия Туарегова, естественно, были уже перепроданы. Кальвинист-неудачник впал в тяжелейшую депрессию. Друзья, видя, в каком состоянии находится Афанасий, посоветовали ему обратиться к специалисту по делам духовным. Так Афанасий оказался на приеме у колдуна Зенона Сарсадских. Тот пребывал в самом благодушном настроении. Дела в Бармалеевке шли неплохо, вопрос с организацией в Приуральском крае резервации колдунов должен был решиться в ближайшее время, вибрация золота под заповедным холмом до сих пор гулким эхом отзывалось в голове Зенона.
– Дурак он, этот ваш Кальвин, – пренебрежительно сообщил пациенту колдун, выслушав историю незадачливого игрока. – Еще Эйнштейн, а человек он был, как вам известно, очень неглупый, сказал, что бог в кости не играет. Позволю себе продолжить эту мысль: бог сам в азартные игры не играет и в людях такого пристрастия не одобряет. А вот бесы – тех, наоборот, кровью не корми, дай перекинуться с людьми в шулерский покер. Вот и с тобой, уважаемый, произошла подобная история. Духи тебя морочили, подманивали, как профессиональные мошенники простака. А потом, после того, как ты ставки до потолка поднял, они одним махом выигрыш со стола смахнули.
– И что мне теперь с этим счастьем делать?
– Во-первых, ты, мил человек, уже понял, что халява для тебя кончилась. Ну да ничего, я вижу, что ты личность сильная, сумеешь все с нуля начать, просто играть в бизнес станешь теперь немного осторожней. А психику мы тебе подлечим, ауру пробитую подлатаем, будешь как новенький.
– Насчет гонорара, тут, понимаете, у меня проблемы, – замялся Туарегов, которому друзья сообщили, что колдун берет за свои услуги немалые деньги.
– Ты по этому поводу не заморачивайся, будем считать, что я тебе даю небольшой кредит. Пойдут у тебя дела, а ты не сомневайся – пойдут, никуда не денутся – вот тогда и рассчитаешься. А сейчас нам надо определиться со способом восстановления твоей проигравшейся сущности. Значит так, предлагаю методу: лечить подобное подобным.
Туарегов в недоумении поднял глаза на Зенона. Вальяжно развалившись в черном кожаном кресле, колдун крутил на пальце массивный перстень с таинственно поблескивающим синим камнем.
– Тяга к золоту тебя погубила, она же тебя и спасет. Золотую лихорадку будем лечить золотыми примочками. Энергетика этого металла – могучая сила. У тебя есть неделька свободного времени?
– У меня теперь все время свободное, – мрачно отозвался Афанасий.
– Вот и отлично. Собирайся, завтра мы полетим в одно местечко. Там прямо под ногами – богатейшая золотоносная жила. Мы с тобой займемся разведкой, навык у тебя есть, будешь мыть желтяшку, получишь энергетическую подпитку, восстановишь равновесие – и вперед, к новым подвигам.
– Если не секрет, как это местечко называется?
– Какой там секрет, все равно завтра сам все узнаешь. Есть такая деревеня – Бармалеевка называется. На севере Приуральского края. Настоящий медвежий угол, – колдун сладко улыбнулся.
Зенон внимательно наблюдал за своим пациентом, и его поразила перемена, мгновенно произошедшая с Туареговым. До сих пор тот сидел в кресле для посетителей в позе, напоминающей вопросительный знак: поникшая голова, ссутуленные плечи, руки зажаты между коленями. Услышав название барсакельмесской деревушки, Афанасий дернулся так, как будто его ужалила оса. Но через пару секунд спина и плечи его распрямились, руки непроизвольно потянулись к запрокинутой голове, ладони Туарегова начали массировать виски, тронутые легкой сединой. Губы игрока-бизнесмена сначала исказила кривая ухмылка, а затем пароксизм дикого смеха чуть не выбросил тело бывшего кальвиниста из кресла.
– Что с вами, милейший? – забеспокоился Зенон. – Вам плохо? Водички?
– Нет, мил человек, милейший вы мой, – утирая со лба пот, ответил Туарегов. – Мне как раз очень похорошело. Можно сказать, сеанс вывода из депрессии прошел успешно. Пришлите счет, я обязательно с вами рассчитаюсь. Вы не представляете, как мне полегчало. Вы абсолютно правы, халява кончилась.
– Не понимаю вас, – колдун был в полном недоумении.
– Истину глаголешь, милейший, – продолжал передразнивать манеру общения колдуна исцеленный пациент. – Кончилась халява. И для меня кончилась, и для тебя. Объясняю: эта самая Бармалеевка была вторым участком в списке золотоносных мест, которые мне предлагали!
Челюсть Зенона отвисла, зеленые глазищи колдуна чуть не вывалились из орбит. Туарегов пружинисто выскочил из кресла, обошел небольшой столик, разделявший собеседников, вплотную приблизился к колдуну.
– Что с вами, вам плохо? Может, водички? – Афанасий потрепал Зенона по плечу. – Ну да ничего, подобное надо лечить подобным. Как только найдете настоящий золотоносный участок, звоните. С удовольствием проведем там свободную недельку.
Вот почему к тому моменту, когда Стас направлялся на переговоры с восставшими барсакельмесами, колдун находился в абсолютно невменяемом состоянии. Примчавшись в Бармалеевку уже на второй день после злополучного сеанса, Зенон получил подтверждение версии Туарегова. Привезенный колдуном из Москвы геолог сказал, что взятые им пробы позволяют дать абсолютно точный ответ: никакого золота под чудесным холмом нет и быть не может. Вероломные виракочи подло обманули колдуна. И Зенон ушел в глубокий запой…
Глава 33. Миротворец
Нет такой крепости, которую не могли бы взять могучие большевики, большие деньги или искусные переговорщики. Стас, отправляясь в охваченную восстанием Бармалеевку, обладал всеми необходимыми предпосылками для успешного выполнения задания по умиротворению барсакельмесов. Власть не была расположена к силовому способу разрешения конфликта; бармалеевцы могли получить серьезные льготы финансового характера; Савельев имел за плечами богатейший опыт ведения переговоров с очень непростыми партнерами.
Дорога в Бармалеевку была перекрыта двумя кордонами. Ощетинившаяся карамультуками живописная баррикада с одной стороны и пост ОМОНовцев – с другой. Прессы ввиду раннего часа и отсутствия свежих известий не наблюдалось. Милицейский офицер, внимательно просмотрев документы, пропустил посланца губернатора через непризнанную международным сообществом границу. Стас прихватил из машины белую салфетку, прикрепил к авторучке, получился симпатичный флажок. Подходя к баррикаде, он чувствовал себя настоящим парламентером, в сознании почему-то всплывали образы из старого советского фильма: офицер под белым флагом идет к зданию Рейхстага.
– Чего хочешь, человек из России?
– Я принес вам вести от президента и губернатора. С кем я могу поговорить? Кто у вас главный?
Человеку из России было дозволено перебраться через баррикаду. Через двадцать минут Стас уже был в селении барсакельмесов. Улицы деревни опустели, по ним не бегали ребятишки, не бродили задумчивые козы, прохожих почти не видно. Сопровождающий парламентера парень, вооруженный неизменным карамультуком, молча указал на дверь сельсовета. Над входом в здание висел написанный от руки плакат: «Временное правительство республики Барса-Кельмес». Члены правительства дожидались Савельева в кабинете главы администрации. За прямоугольным столом располагались пять человек. По бокам сидели четверо старейшин барсакельмесского народа: поджарые старики с обветренными лицами и седыми бородками. Во главе стола пребывал бывший егерь, а ныне почтенный сапа-инка Вахрюшев. Рыжая клочковатая борода Дениса воинственно топорщилась, глаза его горели нездоровым блеском. На стене за спиной вождя барсакельмесов висел портрет Ленина в скромной рамочке. Чуть ниже располагался плакат, текст его представлял собой довольно странную трактовку одного из высказываний вождя революции: «Фабрики рабочим, жизнь медведям, землю крестьянами, свободу барсакельмесам». Гость уселся на колченогий табурет, на который ему царственным жестом указал Вахрюшев.
