Джеймс Гриппандо - Легкие деньги
Экран замерцал, и на нем появился полный текст статьи из газеты «Пуэбло чифтэн». Эми ожидала прочитать, что некая Джанетт Даффи промотала двести тысяч долларов, украденных из банка. Но вместо этого обнаружила некролог:
«11 июля Фрэнк Даффи, коренной житель Пайдмонт-Спрингс, скончался после долгой и тяжелой борьбы с раком. Его ближайшие родственники: Джанетт Даффи, жена, Райан Патрик Даффи, сын, и Сара Даффи-Лангфорд, дочь. Похороны состоятся сегодня в десять часов утра, в церкви Святого Эдмунда, Пайдмонт-Спрингс».
Эми уставилась на экран. Смерть вполне могла стать объяснением. Она распечатала некролог, выключила компьютер и направилась к телефону-автомату, находившемуся возле туалетов.
– Грэм, ты помнишь точную дату, когда принесли пакет?
– Я уже говорила тебе, милая. Меня не было дома, когда его принесли. Он просто лежал на пороге.
– Подумай хорошенько. Какой это был день недели?
– Ох, не знаю. Но это произошло почти сразу, как ты уехала. Не позже чем через пару дней.
– То есть совершенно определенно, его прислали больше недели назад?
– Ну да, можно и так сказать. А почему ты спрашиваешь?
Эми колебалась, не зная, говорить или нет. Бабушка могла не на шутку рассердиться.
– Я тут провожу маленькое расследование…
– Эми! – простонала Грэм.
– Просто сиди и слушай. Деньги пришли в старой коробке из-под глиняного горшка, так? Ну вот, я взяла серийный номер горшка – он был на коробке – и выяснила, что сам горшок принадлежит Джанетт Даффи. Только что я узнала, есть одна Джанетт Даффи в Пайдмонт-Спрингс, ее муж умер пять дней назад.
– И его похоронили в глиняном горшке?!
– Перестань, Грэм. Я, кажется, кое-что выяснила. В некрологе говорится, что у старика был рак. Значит, он знал, что умрет, так ведь? Он мог отправить мне эти деньги незадолго до смерти! Или его жена. Как тайное наследство или что-то в этом роде. Просто он не хотел, чтобы его дети знали о чем-то плохом, связанном с деньгами.
– Тебе не кажется, что ты делаешь слишком поспешные выводы?
– Нет, не кажется. Похоже, я зря волновалась насчет криминала. Бандиты не стали бы посылать деньги в коробке из-под глиняного горшка. Без обид, Грэм, но старик или старушка сделали бы именно так.
– Хорошо, пускай ты права. И что ты собираешься делать? Звонить этой Джанетт через несколько дней после похорон ее мужа? Дай бедной женщине выплакаться.
– Господи, я терпеть не могу терять время!
– Эми, прояви терпение, подумай хорошенько…
– Хорошо-хорошо! Мне пора бежать. Поцелуй за меня Тейлор. – Она повесила трубку и еле-еле сдержалась, чтобы не схватить ее снова и не позвонить Джанетт Даффи. Грэм права. Вполне возможно, муж Джанетт послал деньги без ее ведома. Или это вообще не та Даффи. Так или иначе, жестоко ставить вдову перед фактом сразу после похорон. Эми еще раз прочитала некролог. Хитрая улыбка играла на губах, пока она торопливо набирала номер справочной.
– Пайдмонт-Спрингс? Мне бы хотелось узнать номер и адрес Райана Даффи. – Она опять улыбнулась, записывая данные в блокнот.
Значит, со вдовой поговорить нельзя? Что ж, зато можно с Райаном Даффи!
Глава 9
– Мы богаты!!!
Лицо Сары Лангфорд выражало крайнюю степень возбуждения. Она бы выпрыгнула из кресла от счастья, думал Райан, не будь ее восьми месяцев беременности.
Сара была всего на пять лет старше Райана, но всегда казалась ему старухой. Еще когда они учились в школе, волосы, уложенные в форме пчелиного улья, и очки в стиле шестидесятых придавали ей вид почтенной женщины, какой не выглядела даже их мать. Сверстники дразнили Райана, что он симпатичнее своей сестры, и это было скорее пощечиной для Сары, нежели комплиментом для него. Увы, сестра мало изменилась за последние тридцать лет, если не считать появившихся сеточек морщин в углах глаз, седины в волосах и лишних килограммов веса. Она и до беременности казалась крупной женщиной, а теперь, на восьмом месяце, складывалось впечатление, что она на двенадцатом.
– Два миллиона баксов! – Она буквально визжала от восторга. – Просто невероятно!!!
Они были одни в комнате Райана. Мать спустилась вниз и вместе с горсткой родственников собиралась приготовить ужин из остатков поминального обеда. Райан сидел на кровати. Сара еле втиснулась в старое кресло. У него не было другого выхода, кроме как рассказать ей обо всем. В конце концов, половина денег принадлежит Саре. И все же он никак не мог ожидать от нее такого восторга, по крайней мере не в день похорон отца.
– Спокойно, Сара. Тут ловушка.
Ее возбуждение поутихло.
– Ловушка?
– Это не просто деньги. Они… как бы получше выразиться… грязные.
– В каком смысле?
– Папа получил их, шантажируя кого-то.
Ее глаза распахнулись, на этот раз в них читался гнев.
– Если это твоя очередная глупая шутка, я не…
– Это не шутка. – Он рассказал сестре все, что знал, и особенно отметил тот факт, что ни у него, ни у матери нет ни малейшей догадки, кто мог заплатить отцу эти деньги. – Он только сказал маме, что этот человек заслуживал шантажа.
– Значит, мы вправе оставить деньги себе.
– Сара, откуда нам знать…
– Так что ты хочешь сделать – вернуть их?!
Райан промолчал. Сестра посмотрела на него с тревогой:
– Нет, только не говори, что ты серьезно…
– Я лишь хочу выяснить ответы на несколько важных вопросов, прежде чем мы решим, что делать. Пока нам известно только то, что папа вымогал деньги у какого-то типа, заслужившего такую участь. А вдруг этому человеку пришлось украсть деньги, чтобы заплатить отцу за молчание? Да и что такого ужасного мог совершить этот бедолага, оказавшийся беззащитным перед шантажистом?
– А тебе не кажется, что отец и сам мог решить, стоит ли шантажировать этого парня?
– Господи, да нет же! Я любил отца, а он оказался шантажистом. Даже если не говорить о морали, эти деньги могут вызвать массу проблем с законом. Стоит только налоговой или ФБР пронюхать, что отец каким-то образом получил два миллиона баксов, не выиграв их в лотерее, и тогда кое-кому – а точнее, нам – придется все объяснять в суде!
– Ладно, будь по-твоему. Только отдай мне мой миллион, а со своим делай что хочешь. Я испытаю судьбу. Но как мне кажется, пройдохи-адвокаты в наше время запросто могут вытащить миллионера из любой передряги!
– Я не хочу с тобой спорить, Сара. Надо придумать план действий, чтобы мы оба придерживались его.
Она попыталась поменять положение в кресле, но это лишь вызвало у нее одышку. Казалось, даже самое простое движение приносит ей массу неприятностей.
– Черт возьми, Райан! Ты заставил меня вспомнить о геморрое!
– Я выпишу тебе рецепт, – ответил он сухо.
– Не поможет! У меня нет денег на лекарства! Послушай, Райан, смотри на вещи с практической стороны. Год для всей семьи выдался тяжелый. После оплаты лечения папы вскоре придется подумать и о матери! Она во всем зависела от отца, так что теперь нам ее содержать. Ты разводишься, и хотя Лиз строит из себя обиженную женушку, мне кое о чем говорит ее отсутствие на похоронах. Я слышала, она ездила в Денвер и наняла там хорошего адвоката, с репутацией. Говорят, этот ловкач оставил сотни бывших мужей без крыши над головой!
– Сара, я сам разберусь.
– Ты умница, Райан, но у меня своих хлопот полон рот! В моем-то возрасте нам с Брентом стоило целого состояния зачать ребенка. Все эти таблетки, они совсем не дешевы! Мы по горло в долгах! Мама постоянно ворчит по этому поводу, поэтому мне не нужно напоминать тебе, что Брент не работает с того самого момента, как закрылся завод.
– Неужели ты думаешь, что два миллиона решат все мировые беды?!
– Нет. Но они решат мои беды.
– Ага, и могут создать еще больше, чем было!
– Только если ты постараешься!
Он покачал головой:
– Мы не можем поделить деньги, пока не решим, что с ними делать.
– Деньги мои. Что хочу, то и делаю с ними.
– Мы должны действовать сообща. Многое предстоит обдумать, и не последний пункт – налог на наследство.
– Черт, Райан! Просто возьми деньги и забудь обо всем!
– Я – душеприказчик отца. На мне лежит вся ответственность. На всякий случай сообщаю: шантаж – это незаконно! Нас могут привлечь к суду. И если мы хотим оставить деньги, то все надо делать с толком.
– И как же это по-твоему – с толком?
– Деньги останутся в тайнике, пока мы не узнаем, кого отец шантажировал и почему. Никому об этом не рассказываем – ни Лиз, ни Бренту. Тогда секрет не выйдет наружу, и к нам не нагрянет налоговая служба. Когда мы поймем, что отец прав и тот мерзавец заслужил шантаж, оставим деньги себе.
– А если не заслужил?
– Тогда мы отдадим деньги на благотворительность. Анонимно.
