Эд Горман - Бегущие во мраке
– Как себя чувствует уборщица? – спросил Шоу у детектива Райли, который как раз открывал свой блокнот, готовясь задать ему какие-то вопросы.
– Похоже, управляющий угостил ее парой рюмочек горячительного, и она немного пришла в себя.
– Хорошо, – кивнул Шоу. – При такой зарплате она не обязана иметь дело с подобными вещами.
– Можно задать вам еще несколько вопросов? – спросил детектив Райли.
– Да, конечно. Но можно я сначала сделаю короткий звонок?
Рыжеволосый полицейский в массивных очках пожал плечами.
– Почему бы и нет? Мне тут еще нужно кое-что осмотреть. Потом и поговорим. Десять минут вам хватит?
– Вполне, – согласился Шоу. – Спасибо.
Он пошел к машине. Нужно было позвонить Джессике. Предупредить ее.
2
– Так он и в туалет будет вместе со мной ходить? – фыркнул Дик Уорд.
– Очень смешно.
– А когда мы с Сэнди займемся любовью, его присутствие обязательно? Ну, в принципе я не против. Главное, чтобы стоял в сторонке и не шумел.
Дик Уорд был любимым помощником Джессики и по совместительству самым циничным человеком во всей прокуратуре. Ему удавалось впрыснуть желчь даже в самые серьезные и грустные новости. Он поступал по принципу полицейских: боролся с горем при помощи черного юмора.
Вот и сейчас он смеялся в лицо опасности, которая грозила ему, Джессике и Каллигану, иронизируя на тему того, что за ним целый день будет ходить полицейский.
– Могли бы, по крайней мере, подобрать на эту роль симпатичную выпускницу полицейской академии.
– Такую в открытом купальнике, да?
– Ух ты! А что, еще не поздно? Я в том смысле, что мы не во Флориде.
Если существует в природе средний американец, то это Ричард Уорд. Темные волосы, карие глаза, нормальное телосложение, не красавец и не урод, одет прилично, но недорого. Любящий муж, отец двоих детей, умеренный республиканец, прихожанин методистской церкви, весьма посредственный игрок в гольф и хороший работник, который, впрочем, особо не усердствовал. Большой охотник полюбоваться хорошенькими девочками, но в порочащих его связях замечен не был. В отличие от доброй половины сотрудников прокуратуры, политические амбиции у него отсутствуют напрочь. Когда ему придется уйти на пенсию и оставить государственную службу, вряд ли он станет подыскивать себе должность в какой-нибудь солидной конторе. Скорее всего подыщет местечко, где не надо работать по ночам и выходным.
– Хочешь, я опишу тебе ее параметры? – продолжал веселиться Дик.
– Думаю, я в состоянии догадаться и сама, – улыбнулась Джессика.
Вдруг Уорд резко посерьезнел, чем сильно удивил Джессику.
– Они и вправду думают, что Дэвид Джерард попытается нас убить?
– Так считает детектив Рибикофф, а его мнению я доверяю.
– Просто как-то непривычно. Ходит за тобой, как хвостик… Сидит у меня под дверью.
– А мой в приемной.
– Думаю, мне придется заказать обед прямо сюда – работы невпроворот.
– Та же история.
– Но в два часа у меня мероприятие. Надо будет сходить к студентам в местный колледж.
– Ах, да! Не забудь попросить их, чтобы захватили с собой орфографический словарь: юристы те еще грамотеи.
Дик сел за стол напротив нее, подался чуть вперед и начал заговорщическим шепотом:
– Каллиган совсем свихнулся.
– Я заметила. С чего бы это?
– Ума не приложу. Но по какой-то причине он категорически против полицейской охраны.
Чуть расслабившись, Дик откинулся на спинку стула и перестал шептать.
– Определенно, ему есть что скрывать.
– Я тоже так думаю. Но Том такой…
– …милый и порядочный?
– Да.
– Так чего же он боится?
– Не знаю, – пожала плечами Джессика.
Перед ее мысленным взором появился Том. Сначала ой был веселым толстяком, который у всех вызывал только симпатию. Но с полгода назад он сел на протеиновую диету, отказался от походов в «Макдоналдс» с сослуживцами и сейчас выглядел абсолютно иначе. Потеряв около семидесяти фунтов, Каллиган стал совсем другим человеком. Когда-то нечесаные светлые волосы теперь всегда были аккуратно уложены. Мешковатые костюмы сменились сшитыми на заказ элегантыми пиджаками и брюками. Отношение к себе у Тома также изменилось кардинально. Впервые в его жизни женщины стали обращать внимание на Каллигана. В некоторых фразах вчерашнего добряка сквозило чувство превосходства над окружающими. Особенно заметно это было в отношении его милой жены-толстушки. Иногда в разговоре с Джессикой он даже шутил, что, может, пора «сменить старую модель на новую».
– Знаешь, он сильно изменился.
– Я заметила, – сказала Джессика. – Так что теперь…
– …ему есть что скрывать.
Снова ожил аппарат внутренней связи.
– Прошу прощения.
– Да, Саманта.
– Майкл на второй линии. Говорит, это важно.
Уорд тут же поднялся на ноги, сделал ей ручкой и удалился за дверь.
– Привет. – Голос Майкла звучал глуховато.
– Привет.
– Хочешь – верь, хочешь – нет, но я звоню тебе не по поводу женитьбы.
– Майкл, ты же знаешь, я всегда рада тебя слышать.
– До тех пор, пока речь не заходит о женитьбе. – Он помолчал. – Извини, не стоило мне этого говорить, но предложение остается в силе.
– Я знаю. И я тебе за это благодарна.
Несмотря на то что они встречались уже пять лет, речь о свадьбе зашла только год назад. Тогда она приняла его предложение. Майкл давно бросил пить. Почти каждый день посещал собрания анонимных алкоголиков и не притрагивался к бутылке целых четыре года. Но полгода назад его младший брат, кстати тоже алкоголик, покончил с собой после тяжелого развода, и Майкл сорвался. Ушел в запой на четыре дня.
Пил настолько сильно, что попал в больницу и провалялся там три дня. Этот случай заставил Джессику вспомнить отца. Вспомнить чувство незащищенности, душевную боль, постоянный страх, унижение перед соседями, чувство вины за происходящее. Если бы она не была такой плохой девочкой, папа не пил бы и любил маму. Во всем виновата она.
Сейчас ее любовь к Майклу была как никогда сильна, но перспектива выйти за него замуж пугала ее. Что, если он снова начнет пить? Когда живешь с алкоголиком, ни в чем нельзя быть уверенным.
К сожалению, уже нельзя было просто сказать «да» или «нет». Им нужно было все как следует обсудить, но не представлялось такой возможности.
– У меня сегодня важный день, – сказала Джессика.
– Знаю. Когда закончу работу, зайду посмотреть, как у тебя все пройдет.
– Нервничать буду, наверное.
– Ты справишься.
– Надеюсь, Корнелл останется верен своему эгоцентризму и займет собой большую часть эфирного времени.
– Ну, на это ты точно можешь рассчитывать, – заверил ее Шоу.
– Майкл, я люблю тебя, – сказала она после недолгой паузы.
– Боже, ты бы знала, как я рад это слышать!
Я тоже тебя очень люблю.
– Знаю, Майкл. Но нам правда нужно поговорить.
– Назови время.
– Сегодня вечером, когда закончатся дебаты. Как ты смотришь на то, чтобы поесть пиццы?
– Замечательно.
– Пойдем в «Пилигарис»?
– Заметано. А сейчас я бы хотел поговорить с тобой кое о чем другом.
Его хорошее настроение сразу как-то улетучилось.
– В чем дело? – спросила она.
Он рассказал ей, где находится, о девушке в мусорном баке и о газетной статье с фотографией Джессики.
– Не подумай, что я паникую, Джессика, но, по-моему, тебя должна охранять полиция.
– Детективу Рибикоффу, представь, пришла в голову та же мысль – усмехнулась она. А затем поведала о том, что к ним троим были приставлены офицеры полиции.
– Ну, ты меня немного успокоила, – сказал Шоу. – Ой, погоди минутку.
Она услышала, как он прикрыл микрофон рукой. Через несколько секунд, Майкл сказал:
– Мне нужно идти. Один из детективов говорит, что они нашли женщину, которая видела человека, выходившего из мотеля рано утром. Говорит, что сможет его опознать.
– Конечно, беги. С нетерпением буду ждать сегодняшней встречи.
– Как же я тебя люблю!
3
Через двадцать минут – Джессика как раз просматривала дело о мошенничестве – в ее дверь вежливо, но настойчиво постучали.
– Да?
Вошла Саманта. Вид у нее был явно расстроенный.
– Знаю, что ты занята, но я решила, что тебе следует узнать кое-что о Томе.
– Каллигане?
Саманта кивнула:
– Он пропал.
– Разве у него под дверью не должен был сидеть офицер полиции?
– Он и сидел. Но Том сказал, что хочет в туалет. Объяснил, что это в холле и что он скоро вернется. Офицер все равно пошел с ним. Ждал его снаружи. Но Том так и не вышел. Тогда он сам зашел внутрь, но там никого не было.
«Этого нам еще не хватало, – подумала Джессика: «Тайна закрытой комнаты». В роли закрытой комнаты мужской туалет окружной прокуратуры».
Она вышла из кабинета вслед за Самантой и присоединилась к всеобщим поискам.
Три года назад…
Мысль сходить на исповедь пришла ей в голову, когда она спускалась на лифте. Нужно было что-то предпринять. Она не могла смириться с тем, что произошло на тридцать восьмом этаже. Никак не могла.
