Филипп Ле Руа - Последнее оружие
Пес не спускал с него глаз. Его висячие, чуть скрученные уши лежали на полу. Проходили часы, но никто из них не шелохнулся. Натан сам превратился в беззлобную фаянсовую собачку, чтобы приучить пленника к своему присутствию. Животные в других боксах заснули. Тишину нарушал только стук дождя по кровельному железу, шлепанье капель по плитам пола, потрескивание устаревшего электросчетчика, мигание неоновых ламп. Натан задремал.
Когда он проснулся, дождь прекратился. Его товарищ по клетке ел, солидно упираясь в пол всеми четырьмя лапами, – широкогрудый, мордастый, крутолобый. Причина страха временно исчезла. Натан погладил его и вывел из клетки, причем тот не выказал ни малейшего сопротивления. Ирен уже сидела на своем посту, с чашкой в руке.
– Какая тут была погода в последние три недели?
Она вздрогнула и пролила свой кофе.
– Ну вы меня и напугали!
– Сожалею.
– Как прошла ночь?
– Это зависит от вашего ответа.
– На какой вопрос?
– Насчет погоды.
– Вы вообще-то откуда приехали?
– Из Австралии.
– А, тогда понятно. Тут дожди льют уже несколько недель подряд, такое во Франции впервые. Все из-за глобального потепления. Северную половину страны скоро затопит, а в южной все выгорит от засухи.
– У вас неоновые лампы барахлят.
– Если бы только они. Электропроводка совсем отсырела, свет постоянно вырубается. Все насквозь промокло. А счетчик вообще никуда не годится, старье. Знаете, в бюджете собачьи приюты не на первом месте. А что вы делаете с этим псом? Зачем выпустили из клетки?
– Заберу с собой.
– Не положено. Мне нужно разрешение.
– Можно воспользоваться вашим телефоном?
– Звонок в пределах Парижа?
– Да.
Он набрал номер мобильника Сильви.
– Заедете за мной?
– Прямо сейчас?
– Я бы хотел отвести пса на улицу Ламарк.
– Свяжусь с Тайандье. Поедем вместе. Есть новости, Натан.
– Какие?
– Еще одна женщина пропала.
18
– Я узнала имя. Бариш, – сказала Сильви прямо с порога.
– Пропавшей?
– Нет, собаки. А пропавшую зовут Николь Баллан.
– Что значит «Бариш»?
– Не знаю. Просто кличка.
– Ладно, едем. Спасибо, Ирен, за кров и за кофе.
– Будете еще в Париже, Натан, надеюсь, сможем разделить не только кофе, – сказала директриса приюта.
Комиссар поджидал их в машине у ворот.
– «Будете еще в Париже, Натан, надеюсь, сможем разделить не только кофе», – томно проворковала Сильви.
– Что на вас нашло?
– Задержись я на час, пришлось бы выуживать тебя из ее постели.
Озабоченный Тайандье тронулся с места. По его словам, пропала жена сотрудника Главного управления внешней безопасности – не вернулась домой с пробежки в лесу Фонтенбло. Президентская канцелярия и министерство внутренних дел удвоили давление на комиссара, который и без того злился на себя, упустив похитителя.
Как думаете, что мог делать этот тип в квартире Аннабель? – спросил его Натан.
– Оттуда ничего не украдено. И когда я за ним гнался, в руках у него ничего не было. Либо не успел взять то, зачем пришел, либо это поместилось в кармане джинсов.
– Либо в памяти.
– То есть?
– Информация. Телефонный номер, имя, адрес…
– Может, мобильник? – предположила Сильви.
– У Аннабель его не было. Она считала, что излучение телефона вредно для здоровья.
– Что-нибудь поразило вас в том типе?
– Бегал вверх-вниз через восемь этажей без всякой усталости.
Объехав столичные пробки, Тайандье остановился на улице Ламарк.
– Злоумышленники похитили Аннабель, чтобы выпытать у нее что-то, – предположил комиссар. – Она заговорила и дала им ключи. Видимо, то, что они ищут, нелегко найти, поскольку тип проторчал там минут сорок пять, прежде чем я его застукал.
Бариш завилял хвостом, завидев свой дом.
– Что собираетесь делать с этим барбосом?
– Нужно воссоздать картину событий, – откликнулся Лав.
– С собакой?
– Бариш был очень напуган. Сбежал, вместо того чтобы защищать свою хозяйку.
– И что же могло его так напугать?
– Вода и огонь.
– Что, простите?
– В приюте он боялся дождя, стучавшего по крыше, мигания неоновых ламп и искрившего от перегрузки электросчетчика, расположенного прямо напротив его клетки. Все вместе наверняка напоминало ему то, что он видел второго марта в 21.45.
– Ладно, оставляю это на вашей совести. – сказал Тайандье, не зная, что сказать.
– Где был тот тип, когда вы его спугнули?
– В комнате.
Натан еще раз проверил каждый уголок. Все было на своих местах. Ни признаков обыска, ни новых следов.
– Можете раздобыть мне электрическую дубинку? – спросил Натан.
– Считай, она у тебя уже есть, – отозвалась Сильви.
– День я проведу здесь, а в 21.45 спущусь вместе собакой.
– В лес не хотите наведаться? – предложил Тайандье.
19
С черного неба упали первые капли, когда они добрались до опушки леса Фонтенбло. Именно тут, на автостоянке, Николь Баллан оставила свою машину перед ежедневной пробежкой. На месте уже были полиция, жандармерия, люди из Главного управления внешней безопасности, из контрразведки.
– Вот черт, – вырвалось у Сильви.
– В чем дело? – спросил Натан.
– Подполковник Морен, – представила она ему подошедшего к ним человека в фуражке с галунами в несколько рядов.
– Только вас тут не хватало, – сказал высокий чин, обращаясь к Сильви.
– Как расследование? – спросил Тайандье.
– Дождем смыло все следы.
– Какое расстояние она пробегала?
– Километров на пять, по кругу.
– Можно взглянуть?
– Следуйте за мной, но предупреждаю, смотреть но на что.
Они свернули на тропинку и, петляя среди деревьев, дошли до развилки, служившей поворотным пунктом маршрута.
– В эту часть леса мало кто заглядывает, особенно в такую погоду, – заметил подполковник. – Так что злоумышленники могли действовать без помех.
– Она бегала под дождем? – удивилась Сильви, переводившая ответы Натану.
– По словам мужа, она бегала каждый день. Хоть ветер, хоть снег.
– Свидетели есть?
– Какие свидетели? Даже кошки по домам сидят.
– В какую сторону она бежала?
Морен махнул козырьком влево. Натан отправил Сильви узнать вес жертвы. Муж пропавшей, человек сухой и суровый, мрачно говорил сразу по двум мобильным телефонам.
– Пятьдесят два кило, – сообщила она, вернувшись. Потом спросила у Морена, можно ли ей осмотреть местность.
– Опять ваши психологические штучки?
– За неимением лучшего.
– Мы тут не в Америке.
– Это особенно ценное замечание.
– Вы хоть соображаете, с кем говорите?
– Конечно. Это ведь моя работа.
– В каком смысле?
– Говорить с неуравновешенными типами.
Впервые за свою карьеру она нарушила иерархию, которой должна была подчиняться, и осознала это слишком поздно. Тайандье поспешил к ней на выручку, а Натан тем временем двинулся по маршруту Николь Баллан.
– Эй, вы, там! Куда направляетесь? – крикнул ему вдогонку Морен.
Натан пропустил мимо ушей окрик на непонятном ему языке и свернул вправо, держась начеку.
Я оставил машину у кромки леса. Дождь. Он смоет следы, отгонит возможных свидетелей. Тут никого, кроме нас двоих. Она бежит. Я перехвачу ее дальше. Дождусь, кода она устанет, вымокнет, забудет про осторожность. Мне останется только взять ее и отнести к машине. Вот она, приближается. Притвориться, будто я тоже тут бегаю. Она уже рядом. Ударить ее по голове. Подхватить на руки. Никаких следов падения. Пронести пятьдесят два кило двести метров для меня пустяк.
Натан осмотрел землю. Ни следов, ни сломанных веток.
– Ну? – спросила догнавшая его Сильви.
– Дождь отлично поработал.
– Похитители наверняка знали привычки жертвы.
– Нет никаких признаков, позволяющих заключить, что это похищение.
– А ты сам что думаешь?
– Надо, чтобы это место обследовали эксперты.
– Почему именно это?
– Что известно о Николь Баллан?
– Сорок один год, без особых примет, замужем, имеет разряд по туризму.
Перечислив пункты, резко отличавшие новую жертву от Аннабель и Галан, она сообщила ему как раз то, что он хотел знать.
– Стиль жизни?
– Вполне обеспечена. Общественно активна, состоит в теннисном клубе, занимается спортом, не работает.
– Личностные особенности?
– Хочешь знать, входила ли она в группу риска?
– Была ли она замкнута в себе, пассивна или импульсивна, страдала ли беспокойством?
– Я уточню.
– Это исчезновение не похоже на два других.
– Тем не менее Николь связана с высоким чином из разведки.
– Шпион – не глава государства.
– Еще одно совпадение – дождь.
– Тут льет без остановки уже не первую неделю.
– Могу перечислить тебе и другие: внезапность исчезновения, невидимость похитителей, отсутствие следов.
– Гроза тут вчера вечером была?
