Александр Варенников - Таблетки
— Куда же ты все время бежишь? — услышал я родной голос позади себя. Обернувшись, я увидел Лилю. Она смотрела на меня своими большими голубыми глазами.
— Я бегу к тебе, — ответил я. — Ты в опасности.
Она подошла ко мне вплотную и коснулась моего лица своей теплой ладонью. Она была ярким пятном на фоне темного мира, теплым пристанищем в студеную зимнюю ночь. Я хотел, чтобы она касалась моего лица снова и снова, но времени у нас было слишком мало. Я слышал звук их шагов.
— Нам нужно бежать! — с надрывом произнес я и схватил ее за руку. — Доверься мне!
Не оглядываясь назад, мы бежали по переулку. Наши преследователи были уже совсем близко. Вооруженные до зубок детишки в бронежилетах-подгузниках. Настоящие убийцы, хладнокровные, дерзкие. Я не знал, почему они гонятся за нами. В дикой спешке у меня просто не было времени уточнить, что стало причиной этой погони. Она началась так же неясно, как и вся моя жизнь. Я просто не помнил ее начала.
Я также не знал, что ждет нас впереди: широкая улица, или же тупик. Я просто знал, что нужно бежать вперед. Воздух вырывался из груди, и становилось больно дышать. Но страх был куда сильнее тела. Страх заставлял ноги двигаться быстрее.
— Я больше не могу, милый, — кричала Лиля.
— Еще немного!
Переулок пересекался с дорогой, которая снова выходила к набережной. Как будто мы бежали по кругу. Схватив руку Лили крепче, я рванул в сторону набережной. Мое внимание привлек деревянный мост, по которому я намеревался перебраться на другую сторону реки. Там огни домов горели ярче, да и улицы казались светлее. Я думал, что там нас ждет спасение.
Я слышал позади себя громкий детский крик. Так кричат грудные младенцы посреди ночи. Их было так много, что крик их по громкости и силе своей превосходил рев реактивного двигателя. Мне казалось, что окна домов вот-вот потрескаются, а вода в реке внезапно закипит. Мое сердце билось чаще. Но я продолжал бежать.
Мост через реку оказался довольно хлипким. Ширины его едва хватало для того, чтобы один человек спокойно прошел от берега к берегу. Нам же нужно было пробежать по нему, да еще и не сбавляя темп. Наши преследователи с каждой новой секундой становились все ближе и ближе. Времени на раздумья не оставалось.
— Не бойся! — кричал я.
Доски под нашими ногами хрустели со страшной силой. Одна из них просто отлетела в сторону, оставив вместо себя лишь пустое место, и Лиля взвизгнула.
— Не останавливайся, милая, — продолжал подгонять я. — Они уже близко!
Но она остановилась. Ее взгляд был полон отчаяния. Этого я больше всего и боялся. Она готова была сдаться.
В тот момент, когда она остановилась, доски под ней хрустнули с новой силой. Позади нее темнела масса наших преследователей. Однородная, страшная масса, готовая поглотить все на своем пути.
— Дай мне руку! — крикнул я. Но было уже слишком поздно.
Когда доски совсем прохудились и сломались под тяжестью ее хрупкого тела, она вскрикнула беспомощно и взмахнула руками. Я хотел прыгнуть за ней, но застыл на месте. Ее больше не было передо мной. Ее унесла темная река, озаряемая светом полной луны.
Я кричал, как будто в меня одним махом вонзили десяток ножей. Рука моя дрогнула, когда я поднял оружие и направил его на своих преследователей, столь внезапно затихших. Настало время моего крика. Настал мой ход.
Закрыв глаза, я нажал на спусковой крючок. В ярком блеске растворилось все, что меня окружало. Мир посыпался вниз миллионом осколков, будто весь он состоял из нагромождений зеркал разных размеров и форм. Я снова выпал из времени.
Сны преследовали меня и в реальности. Просыпаясь, я продолжал отчетливо ощущать присутствие духа нереальности, вымысла. Оно отступало со временем, но порой держало меня до последнего на своем крючке. И только шелест пластины с таблетками в моем кармане давал мне право не сойти с ума. Я верил в это свое право. Оно есть у каждого из нас. Никто не хочет сойти с ума. Да вот только когда человек, сам не замечая того, сходит с ума, все правила и вся вера становятся лишь пустым звуком. Они трансформируются в нечто новое.
Я проснулся в постели. На мне была одежда, в которой я бродил по городу прошлой ночью. А бродил ли я, или все это мне только привиделось? Лили не было рядом. Я терял ее во сне и терял ее в реальности. Выдохнув, я поднялся на ноги и направился в туалет.
Стоя под душем, я наслаждался тем, как тонкие струйки воды бьют по моему телу; как пар распространяется по ванной комнате, застилая мне глаза. Полотенце впитывало влагу, мягко касаясь моей кожи. Запотело зеркало, и я провел по нему рукой. Я хотел увидеть в нем другое отражение, не свое. Я хотел видеть там лицо другого человека, от которого еще не устал так сильно, как от себя самого.
Иван Капустин, самый рядовой сотрудник самого рядового офиса, был, как и прежде, одет в классический костюм. За толстыми линзами очков скрывался взгляд человека, о котором я ровным счетом ничего не знал. Он сжимал в руке черный портфель, содержимое которого также оставалось для меня загадкой. Еще одно пятно, побочный продукт внезапной химической реакции, о которой я тоже ничего не знал. Мы были друг для друга продуктами современного мира, средством достижения целей.
Я приветствовал его рукопожатием. Он чуть улыбнулся мне, но улыбка та была искусственна, как цветы, стоявшие в горшке в углу моего кабинета.
— На этот раз я не опоздал, — сказал он, усаживаясь в кресло.
— И даже пришли раньше, — я широко улыбнулся ему. — Ну а я для вас подготовил приятную новость. Все согласовано.
Иван Капустин прямо-таки засиял. Несмотря на то, что его взгляд во время разговора был направлен в сторону, я почувствовал, как в нем проснулся живой интерес. Он поправил галстук, после чего спросил:
— И когда теперь можно получить услугу?
— Думаю, к завтрашнему дню все будет готово. Как я и говорил в прошлый раз, задача перед нами стоит весьма необычная, но, тем не менее, очень интересная. Вот только некоторые детали, которые вы указывали во время нашего прошлого разговора, придется изменить.
— Например? — Иван Капустин напрягся.
— Тигровые акулы не водятся в Средиземном море. Мы можем предложить вам тропическую часть Австралии, или же Калифорнию. Да и тигровую акулу лучше заменить на большую белую. У нее более агрессивный вид. Что насчет рыбешек и кораллов… тут все будет исполнено в лучшем виде.
— Ага, — кивнул Капустин. — Но… я хочу Средиземноморье.
— Но там не водятся такие акулы…
— Да и пусть. Я хочу, чтобы действие происходило на побережье Средиземного моря. Я уже говорил, что для меня это очень важно. По поводу акулы… что ж, давайте остановимся на большой белой. Если вы считаете, что так лучше, я соглашусь с вами.
Иван Капустин снял свои очки, достал из кармана платок и хорошенько протер линзы. Глаза его показались мне маленькими, словно они изначально принадлежали совершенно другому телу, более тонкому.
— Я вас понял, — немного пораздумав, сказал я. — Можно будет забронировать время сеанса на завтра. Любое удобное для вас время. И еще, — я достал из ящика стола необходимый комплект бумаг. — Нужно поставить пару подписей, а чуть позже пройти самый обыкновенный медицинский осмотр.
Мой клиент кивнул с понимающим видом. Не хватало еще, чтобы ты откинулся во время своей смерти, подумал я тогда. Компания и без того получила огромную известность благодаря случаю с мэром. Нежданная и столь неприятная слава.
Когда бумаги были подписаны, Иван Капустин заметно расслабился. Он откинулся в кресле и стал смотреть в окно, пока я вкратце объяснял ему принцип работы всей системы и самые ключевые моменты. Все согласно стандартной процедуре.
Бывали на моей памяти случаи, когда клиенты оставались недовольны услугами нашей компании. Некоторым не хватало влажности в тропиках, где они, прорубая себе путь с помощью мачете, искали затерянные сокровища инков. Некоторым не хватало ощущения перегрузок в момент выполнения фигур высшего пилотажа на тренировочном самолете. Ну а некоторые бедолаги просто не получали оргазм во время группового соития. Что я мог сказать им всем в ответ? Да пошли вы…
Я был уверен на девяносто девять процентов, что первые никогда не выезжали за пределы города, то есть никогда в своей жизни не ощущали тропическую влажность. Вторые вряд ли когда-либо летали на самолетах. Про фигуры высшего пилотажа я вообще молчу. Ну а третьи… что ж, некоторые таблетки вызывают отсутствие оргазма. В нашем химическом мире такое не редкость.
Конечно, я ссылался на то, что мы каждый божий день работаем над ошибками, что компания предлагает своим постоянным клиентам скидки. Я выкручивался как мог, но порой был бессилен.
Общаясь с Иваном Капустиным, я предположил, что он не из тех людей, которые заведомо готовы жаловаться на любые оказанные им услуги. Мне даже казалось, что он имеет некую фанатичность по отношению к процедуре собственного искусственного умерщвления. Нужно было лишь предложить ему то, чего он хотел. Хорошая сделка без лишних проблем.
