Александрийское звено - Берри Стив
– В библиотеку!
– Вы не являетесь Приглашенным.
– А как насчет этого? Будешь кобениться – я прострелю тебе голову и потом найду дорогу сам.
Молодой мужчина выглядел скорее удивленным, нежели напуганным.
– Что ж, следуйте за мной.
74
Вена
Херманн очень скоро выяснил, что Торвальдсен отправился в schmetterlinghaus. Шеф его службы безопасности, грузный мужчина с темно-оливковой кожей и непомерными амбициями, следовал за хозяином, словно собачий хвост. Хозяин поместья не хотел привлекать внимание гостей, поэтому шел неторопливо, улыбаясь и радушно приветствуя членов ордена, гуляющих в розовом саду у дома.
Он был рад, что Торвальдсен пошел именно в Дом бабочек, расположенный в глубине территории. Там проблему можно будет решить тихо и незаметно. А это было именно то, чего он хотел.
Сквозь листья растений и стеклянные стены оранжереи Торвальдсен увидел приближение хозяина дома и обратил внимание на его решительную походку и насупленное лицо. Узнал он и австрийца – начальника охраны.
– Гари, к нам пожаловал мистер Херманн. Уходи в дальний конец оранжереи и спрячься в гуще растений. Он, вероятнее всего, находится в скверном настроении, и нам предстоит неприятный разговор. Я не хочу, чтобы ты выходил до тех пор, пока я тебя не позову. Ты можешь сделать это для меня?
Понятливый мальчик кивнул.
– Так иди же и сиди тихо.
Гари побежал по тропинке, тянущейся посередине искусственно созданных джунглей, и вскоре исчез в листве.
Херманн остановился перед входом в Дом бабочек.
– Оставайся здесь, – приказал он шефу своей охраны, – и проследи за тем, чтобы меня никто не беспокоил.
Затем он распахнул дверь и откинул в сторону занавеску. В теплом воздухе зигзагами летали бабочки, хотя обычное музыкальное сопровождение пока не было включено. Торвальдсен расположился в одном из кресел, в которых всего пару дней назад сидели сам Херманн и Сейбр. Херманн сразу же увидел письма – и вытащил из кармана пистолет.
– У тебя находится то, что принадлежит мне, – жестким тоном произнес он.
– Действительно. А ты, судя по всему, хочешь получить это обратно.
– Это уже не смешно, Хенрик.
– У меня твоя дочь.
– Я решил, что вполне могу обойтись без нее.
– Наверняка можешь. Интересно, знает ли об этом она сама.
– У меня в отличие от тебя хотя бы есть наследник.
Эта реплика больно резанула датчанина по сердцу.
– Тебе стало легче после того, как ты это сказал?
– Намного легче. Но, как ты сам прекрасно понимаешь, после моей смерти Маргарет развалила бы все созданное мной.
– Может, она пошла в свою мать? Та, насколько я помню, тоже была эмоциональной женщиной.
– Во многом это так. Но я не позволю Маргарет встать на пути к нашему успеху. Если хочешь убить ее, валяй, не стесняйся. Но мне нужна моя собственность.
Торвальдсен помахал в воздухе письмами.
– Ты, очевидно, читал это?
– Много раз.
– Ты всегда отзывался о Библии весьма негативно, причем твоя критика была аргументирована и, должен признать, убедительна. – Торвальдсен помолчал. – Я много думал. На нашей планете живет два миллиарда христиан, чуть меньше миллиарда мусульман и примерно пятнадцать миллионов евреев. То, что написано на этих страницах, разозлит их всех.
– В этом заключается коренной порок любой религии. Она не испытывает уважения к истине, ее заботит не то, что является реальным на самом деле, а лишь то, что она может выдать за реальность.
Торвальдсен усмехнулся.
– Христиане узнают, что их Библия сфальсифицирована от начала до конца. Евреи выяснят, что Ветхий Завет является летописью их предков, которые жили, оказывается, вовсе не в Палестине. А мусульмане столкнутся с жутким фактом, что их священные земли, самые святые места, когда-то являлись родиной евреев.
– У меня нет на все это времени, Хенрик. Верни мне письма, а потом шеф моей охраны выпроводит тебя из поместья.
– И как ты объяснишь мой отъезд остальным членам ордена?
– Тебя срочно вызвали в Данию по неотложным делам бизнеса. – Херманн огляделся. – Где сын Малоуна?
Торвальдсен пожал плечами.
– Развлекается где-нибудь на территории поместья. Я велел ему держаться подальше от неприятностей.
– Ты бы лучше самому себе это посоветовал. Я знаю о твоих связях с Израилем, и, полагаю, ты уже сообщил своим тамошним друзьям о том, что мы планируем. Но они наверняка знают о том, что мы охотимся за Александрийской библиотекой – так же, как и они сами. Они пытались помешать нам, но пока у них ничего не получалось, а теперь уже слишком поздно.
– Ты возлагаешь слишком большие надежды на своего наемника. Как бы он не разочаровал тебя.
Херманн не мог проявить неуверенность, которая на самом деле гнездилась в его душе, поэтому он бесстрастным тоном заявил:
– Этого не случится никогда.
Малоун встал из-за стола и достал из рюкзака пистолет.
– А я все думала, долго ты еще будешь здесь торчать? – язвительно сказала Пэм.
– Достаточно долго для того, чтобы понять, что наш друг не вернется.
Закинув рюкзак на спину, он открыл дверь. Снаружи не доносилось ни шума, ни голосов, ни шагов, ни звуков флейты. Лишь мрачная, торжественная тишина.
Прозвенел колокол, отбив три часа пополудни.
Они шли мимо разношерстных домов, которые цветом и корявостью напоминали мертвые листья, мимо торжественно возвышающейся башни с выпуклой крышей цвета высохшей замазки. Неровность улицы говорила о ее возрасте. Единственным признаком того, что здесь хоть кто-то живет, была одежда – нижнее белье, чулки, штаны, вывешенные для просушки на балконах.
Завернув за угол, они заметили Макколэма и Соломенную Шляпу, пересекающих маленькую площадь с фонтаном. В монастыре, по-видимому, имелись артезианские скважины, поскольку в воде здесь недостатка не было.
Макколэм держал в руке пистолет, прижимая его ствол к затылку Соломенной Шляпы.
– Приятно убедиться в том, что мы были правы относительно нашего партнера, – прошептал Малоун.
– Похоже, он хочет первым взглянуть на библиотеку.
– Это весьма невежливо с его стороны. Первыми должны быть мы.
Сейбр крепко прижимал пистолет к затылку Хранителя. Они миновали еще несколько домов, углубляясь в монастырский комплекс – до той точки, где творения рук человеческих встречались с сотворенным природой.
Он проклинал царящую вокруг тишину.
Скромная церковь, выкрашенная в бледно-желтый цвет, притулилась у склона горы. Ее внутреннее пространство с высоким сводом, освещенное естественным светом, изобиловало иконами, триптихами и фресками. Целый лес серебряных и золотых канделябров бросал блики на пол, богато украшенный мозаикой. Все это разительно контрастировало с тем, как невзрачно церковь выглядела снаружи.
– Это не библиотека, – сказал Сейбр.
На алтаре появился человек. Он также был смуглолицым, но ниже ростом и седой как лунь.
– Добро пожаловать, – проговорил старик. – Я – Библиотекарь.
– Ты тут главный? – грубо спросил Сейбр.
– Да, мне дарована такая честь.
– Я хочу видеть библиотеку.
– Для этого вам придется отпустить человека, которого вы удерживаете.
Сейбр оттолкнул Хранителя в сторону.
– Ладно, – прорычал он, направив пистолет на старика. – Тогда меня отведешь ты.
– Безусловно.
Малоун и Пэм пошли в церковь. Их встретили два ряда монолитных гранитных колонн, выкрашенных в белый цвет и с золочеными капителями. На колоннах были медальоны с ликами ветхозаветных пророков и новозаветных апостолов. Фрески изображали Моисея, принимающего скрижали с десятью заповедями и разговаривающего с горящим кустом. Ящики со стеклянными крышками содержали святые мощи, дискосы, чаши для Святого причастия и кресты.
И – никаких следов Сейбра и Соломенной Шляпы.
Справа от себя, в алькове, Малоун заметил две бронзовые клетки. В одной находились уложенные жуткой пирамидой сотни выбеленных временем человеческих черепов, в другой – не менее кошмарная груда костей.
