Андрей Курков - Ночной молочник
Выпили сначала кагора за счастье, потом крепкой водки по стопочке за крепость семьи. Тут и аппетит разыгрался. Два раза баба Шура командовала «Горько!», чтобы повод для застолья лучше ощущать.
– Завтра вам часто кричать будут! – говорила она, и в ее глазах хмельной веселый огонек горел. – Сорок семь человек придет! Ну, может, и не все… А с самого утра к маме твоей поедем с шампанским! Там утро начнем! Потом здесь пообедаем! А к вечеру – в «наливайку»!
Егор был согласен. Ему даже понравилось, что главный день и так без него расписан и что про его маму не забыли.
Водки Александра Васильевна выпила больше молодых. Ирина – та вообще только пригубливала. Иногда поднималась и заглядывала в мамину комнатку. Наконец, вернувшись за стол, сообщила, что малышки проснулись. Пошла, покормила их. А потом налила в бокал кагора, взяла чайную ложечку и пошла их сладким вином присыплять.
Тут и мама Ирины собираться стала.
– Я сегодня у подруги на соседней улицы заночую. Мы с ней еще посидим за рюмочкой. А вы тут располагайтесь, – она кивнула на красиво застеленную полуторную кровать Ирины. – Вам никто мешать не будет! Детки до утра проспят!
Отнесла она посуду на кухню, загрузила всю мойку. Только бокалы, бутылки да стопки на столе оставила. Набросила пальто, влезла ногами в валенки, еще раз зашла в комнату, чтобы Егора поцеловать.
– Ну, сынок! Не забижай дочку! – попросила.
Дверь глухо за ней закрылась. Бросил Егор взгляд в темное окно. Теперь они сидели за столом вдвоем – он лицом к окну, а Ирина – лицом к мужу.
– Может, ложиться будем? – осторожно спросила она.
Егор кивнул.
Утром Егор проснулся от жары. В доме было тихо. Ирины рядом нет. Прислушался. Ее ласковый шепот едва доносился из маминой комнаты – она кормила малышек.
Электронный будильничек на тумбочке показывал половину седьмого. Егор ощутил в теле вялую тяжесть. Вспомнил ночь. Вспомнил, что когда засыпал, устав обцеловывать спину и полные молока тугие груди уже спящей Ирины, этот же будильничек косоватыми зелеными черточками начало пятого показывал. Значит, он почти не спал!
Не спал, но захотелось ему подняться. На порог выйти, новой, свежей жизни вдохнуть.
Сперва в ванной лицо умыл. Умывая, почувствовал, что от собственных рук Ириной пахнет. Терпкий, молочный, облепиховый запах. Облепиховый – это от ее крема для лица, а вот терпкий и молочный – это ее собственный аромат.
Вышел на порог и тут же краем глаза бабу Шуру увидел – она под окошком своей комнатки на маленькой скамеечке сидела. Сидела неподвижно, как будто уже давно.
– Александра Васильевна! Вы что, ночевали здесь? – шутливо крикнул он, думая, что теща вернулась от подруги, но стеснялась, пока они не встали, в дом входить.
– Ночевала, – кивнула она. – Ну и что! Ваше счастье стерегла. Счастье в первую ночь ой как стеречь надо, чтобы его не потревожили. Всякое бывает, а собаки у нас во дворе нет.
– Да заходите же быстрей в дом! – разнервничался Егор.
– А ты оденься сперва! – попросила баба Шура, показывая взглядом на трусы Егора.
Только в этот момент ощутил он освежающий холод бетонного порога и приятное влажное касание утреннего воздуха на плечах и груди.
Зашел снова в ванну. Облился холодной водой.
– Егорушка! Я завтрак сделала! – услышал голос Ирины.
Услышал перед зеркалом в ванной. Улыбнулся. Расчесал свой мокрый короткий ежик волос. За дверью, в коридоре, Александра Васильевна, кряхтя, валенки с ног стаскивала.
День обещал быть радостным и важным.
112
Киев. Улица Рейтарская. Квартира номер 10
Три дня спустя Семен получил в руки маленький живой сверток. Это была самая радостная и самая аморальная сделка в его жизни. Настоящая сделка. Он сел в «фольксваген туарег» врача-акушера Валентина. Врач перегнулся назад и взял с заднего сиденья завернутого в толстую и теплую фланелевую простынку малыша. Протянул его Семену и, когда тот уже взял малыша в руки, приподнял с маленького личика уголок фланелевого «конвертика».
– Здоровенькая, черты лица правильные, патологий нет, – сказал он.
– А мать? – спросил Семен.
– Восемнадцатилетняя дурочка, студентка. Написала заявление об отказе. Заявление я оставил себе, адрес ее знаю. Если что, найдем возможность решить проблему. Вот справка о рождении. Имя и фамилию впишите сами.
Семен с благодарностью кивнул. Достал из портмоне две тысячи долларов. Протянул врачу. Тот, не пересчитывая, сунул их в карман короткой дубленки.
– Я вас подвезу, чтобы малышку не простудить? – предложил он.
Семен согласился. Назвал адрес.
Доехали быстро. Город готовился ко сну. На дорогах было просторно. Дождик заставил водителя-врача включить дворники.
– Вы уверены, что ваша жена справится? – несколько нервно спросил врач.
– Справится, – уверенно ответил Семен.
– Если проблемы со здоровьем, – врач кивнул на малышку, – звоните! Дам совет, а если надо – приеду. Участкового врача лучше не вызывайте!
Семен понимающе кивнул. Уже заходя в парадное оглянулся и заметил, что врач изучает взглядом табличку с номером дома и названием улицы.
– О господи! – воскликнула Вероника, выйдя в коридор на шум открывшейся двери и получив в руки от мужа живой сверток в светлой фланели. Сверток, издававший негромкие, недовольные звуки.
– Сенечка, что ж ты не позвонил? Не предупредил? А кроватка? А кормить чем?
Семен перестал снимать куртку. Задумался. Понял, что жена права.
– Я сейчас, какой супермаркет еще работает? – забормотал он нервно.
– В универмаге «Украина», ближе ничего нет!
Семен выскочил на лестничную площадку. Побежал, перепрыгивая через ступеньки, вниз. Вышел, сразу посмотрел на дорогу и увидел приближающиеся огни фар. Поднял руку. Рядом остановилось такси.
– Универмаг «Украина», там обождать и обратно сюда! – быстро проговорил Семен в открывшееся окошко дверцы водителя. – Пятьдесят гривен!
– Садитесь! – в голосе таксиста прозвучало уважение. Уважение к названной сумме.
– Так, памперсы и питание, – прошептал сам себе Семен, когда машина, объехав универмаг, остановилась у бокового входа, над которым светилась вывеска супермаркета.
Внутри было ярко и чисто. Покупателей – несколько человек. Скучающая продавец-консультант расслабленно болтала с кассиршей.
– Где у вас для грудных малышей? – перебил их беседу Семен.
– Пойдемте! – девушка-консультант в желтой жилетке повела его внутрь магазина. – Вот, молочные смеси! Эти вот подороже, но лучше!
– А эта, «Малыш»? – поинтересовался Семен, заметив только одну упаковку с явно отечественным товаром.
– Это для бедных, – улыбнулась девушка.
Семен бросил в корзинку пять коробок рекомендованной девушкой молочной смеси. По ее же совету взял несколько бутылочек и набор сосок. Потом она отвела его к памперсам.
Десять минут спустя он уже был дома. Из комнаты доносился детский крик. Вероника ему навстречу в коридор не вышла. Он нашел ее в гостиной. Она пыталась укачать девочку на руках, но ребенок кричал все громче и громче.
Семен быстро поставил на огонь чайник. Взял в руки коробочку молочной смеси, остановился по центру кухни прямо под люстрой, чтобы было легче прочитать мелкий шрифт инструкции по приготовлению и дозировке.
Наконец девочка получила долгожданное молоко. Пусть и не настоящее, но импортное и наполненное витаминами. Вероника сидела в кресле, удерживая в левой руке укутанную девочку, а в правой – бутылочку с разведенной молочной смесью.
Семен, стоявший над женой и наблюдавший над процессом кормления, неожиданно ощутил в теле приятную усталость. Если сейчас он сядет или ляжет, то глаза сами сомкнутся. Но что-то он еще не сделал, что-то важное! Семен задумался, припоминая. А! Надо позвонить Геннадию Ильичу. Поздновато, конечно, но за такую новость он все простит!
– Что там у тебя? – не поздоровавшись, спросил депутат.
Семен прижал мобильник к щеке.
– Нашел. Девочку. Уже у меня дома, – сказал он и удивился, что в этот момент вспомнилась ему девочка, найденная Егором, там, в кирпичном одноэтажном домике с дверью, к которой прибита старая подкова. Это ведь ту девочку он нашел, обнаружил. А сейчас он говорил Геннадию Ильичу о другой девочке. Или сразу о двух, чтобы не лгать? Но ведь он и не лжет. Он просто говорит о том, что у него теперь есть приемная дочь, грудная малышка. А его шеф понимает информацию так, как ему хочется и приятно! Вот и все!
– Отлично! – голос Геннадия Ильича стал сдобным, как свежая сладкая булка. – Жена справляется?
Семен бросил взгляд на Веронику, которая уже отобрала у малышки изо рта соску и поднесла указательный палец ко рту, давая мужу понять, что ребенок заснул.
