Эдди Шах - Оборотни
Сверху по стене растянулись кольца колючей проволоки; заостренные концы битого стекла, воткнутого в восьмиметровые бетонные блоки, усиливали непреодолимость стены. Через каждые пятьдесят метров были размещены телевизионные камеры, направленные в сторону дороги. Не нужно большого соображения, чтобы понять, как здесь оберегались от любых случайностей.
Он осмотрел ближайший участок дороги и принял решение о дальнейших действиях. Положение трудное, но стоит рискнуть. Машины двигались теперь не сплошным потоком, а с некоторым интервалом. Он решил подождать на пятачке первой же автобусной остановки.
Минут через пять Эдем увидел то, что всего более соответствовало его плану.
Небольшой желто-черный автобус мчался в первом ряду, фары его ярко светили, машин перед ним не было. Когда автобус приблизился на какие-нибудь десять метров и стало очевидно, что водитель не собирается делать остановку, Эдем выскочил на проезжую часть. При этом он отчаянно махнул руками, призывая водителя подать в сторону.
Водитель, державший скорость восемьдесят километров в час, резко затормозил и крутанул влево. Автобус почти выбросило на тротуар. Он остановился в четырех футах от бетонной стены.
Попадавшие пассажиры еще не поднялись с пола, а водитель уже с бранью выскочил из кабины, чтобы узнать, жив ли виновник происшествия. Поблизости никого не было. Водитель обошел автобус и снова проверил дорогу. Удивленный, но довольный тем, что наезда на человека он избежал, водитель, продолжая чертыхаться, опять забрался в свою кабину.
Эдем наблюдал за ним с крыши автобуса. Ему хватило какого-то мгновения, чтобы вцепиться в заднюю лесенку автобуса, подняться наверх и распластаться как раз над кабиной. Хлопнула затворившаяся дверца. Водитель, наверное, извиняется и оправдывается перед пассажирами. Наконец заработал мотор, и автобус двинулся.
К этому моменту Эдем уже стоял на коленях, готовый к финальному броску. Как только автобус попятился назад, Эдем сделал несколько шагов вдоль салона и прыгнул через стену. Автобус снова остановился, когда водитель услышал непонятное громыхание по крыше. Но больше не было никаких звуков, никакой чертовщины, и машина медленно подалась назад на дорогу. От ворот подошли штурмовики для того, чтобы узнать, что произошло с автобусом. Но смотреть было не на что, автобус набрал скорость, и они возвратились на свой пост.
Эдем приземлился на прогалине между стеной и опушкой леса. Он упал, прокатился несколько метров по мягкой земле и наскочил на ствол дерева. От рывка у него перехватило дыхание, и теперь он лежал без движений, стараясь глубоко дышать. Убедившись, что с ним все в порядке и никто его не ищет, он подобрал коричневую сумку и переместился под прикрытие деревьев.
Через сотню метров ему встретилась первая танковая дорожка, которая, как ему показалось, была расширена уже после того, как русские ушли и вывели свои боевые машины. Подобные дорожки он видел около Фэрнборо. Но когда он пощупал землю руками, ему показалось, что некоторые следы были свежими. Прощупывались четырехколейные следы от широких колес. Он задавался вопросом: какого рода машины могли их оставить?
Он осторожно двигался по самой широкой дорожке в северном направлении и вскоре вышел на пустынный аэродром. На дальнем его конце были видны три ангара с волнистыми покатыми крышами, доходившими до самой земли и замаскированными от фотосъемок с воздуха. От взлетно-посадочной полосы, проходившей с востока на запад, во все стороны ответвлялись подъезды к бывшим стоянкам русских вертолетов. Картина знакомая. Он заметил также охранников, которые располагались в небольшом доме на восточном конце полосы. В окнах его горели яркие огни, из трубы шел дым.
Он обнаружил два бронетранспортера, которые и оставляли четырехколейные следы, четыре джипа, пять мотоциклов для езды по пересеченной местности и два военных грузовика. Все они стояли в первом ангаре.
Второй ангар, освещенный рядом ламп дневного света, был до краев заполнен большими деревянными ящиками. Он пробрался к боковой стене, откуда мог наблюдать за входом, и открыл один из ящиков. Там было военное обмундирование без каких-либо опознавательных знаков.
Предстоит большая работа, Маркус. Работы до чертовой матери.
Перед тем как уйти, он осмотрел еще три ящика. То же самое: рубашки, штаны, носки цвета хаки. Кто-то скупал армейские излишки, барахла бы хватило на целую дивизию.
Перебравшись в третий ангар, он обнаружил два реактивных вертолета «Рейнджер», два легких двухмоторных самолета «Пайпер», одномоторный четырехместный «Сессна» и шестимоторный реактивный самолет «Ситейшн». Он постарался запомнить их регистрационные номера; это облегчило бы поиски их владельцев, когда он вернется к своим сотрудникам.
Покинув ангары, он стал пробираться к центру парка, придерживаясь опушки леса. Вскоре он увидел кучу жилых домов, разбросанных среди деревьев. Очевидно, это были русские бараки, где жили офицеры и другие расквартированные лица. В центре этого участка находился квадратный плац для парадов с заброшенным флагштоком. Он вел наблюдение из укрытия под деревьями.
В некоторых домах жили семьи, а в некоторых, по-видимому, одинокие мужчины. Это были, как на подбор, бритоголовые типы с квадратными мордами, на которых читалось пугающее выражение жестокости… Вроде наших болельщиков футбола, Маркус. Жестокие люди. Жаждущие насилия. Многие из них носили военную форму даже в эти вечерние часы: горчично-коричневые рубашки, темно-коричневые бриджи, черные кожаные ботинки. Эмблемы в виде креста с соединенными концами и головой орла в центре не многим отличались от прежней нацистской свастики.
Плохо, Маркус. Это снова появились эти нацистские жлобы.
Все так же, под защитой деревьев, Эдем последовал за группой, которая уходила от бараков. Пройдя примерно двести метров, они миновали большой старый дом, стоявший отдельно. Хотя он ярко освещался, было очевидно, что доступ в него закрыт. Рядом с ним стояло современное здание из цементных блоков, куда и направлялись эти люди. Эдем постарался подойти к нему как можно ближе. Это была большая военная столовая И} очевидно, главное место сбора воинских частей. Теперь Эдем в этом убедился. Именно воинских частей. Вояк.
Штурмовики, Маркус. «Коричневорубашечники». Сраные нацисты.
Он подумал о Билли с тоской и надеждой, что она сейчас вне опасности. Никто из них не ожидал такого, в таких масштабах. Их здесь сотни, а может, и тысячи. А он-то понимал эффективность небольших специальных частей. Частей САС, например. Он знал, что каждый боец САС стоит двадцати обычных солдат.
Оставайтесь же в безопасности, Билли. Не отрывайтесь от потока машин. Не исчезайте в темноте, где они могут наброситься на вас. Держитесь уличного движения. Он чувствовал, что вернулся мрак, ощутил его липкость на своем лице и начал покрываться потом. Ему стало не по себе, все та же тревога за Билли.
Остановись, Эдем. Казалось, что Маркус совсем рядом, сейчас он держит над ним верх. Остановись, Эдем. Ради вас двоих.
Ради нас троих, Маркус. Ради всех троих.
Он посмотрел на часы. До встречи с Билли оставалось еще сорок минут. Он был менее чем в пяти минутах от дороги, еще пять понадобится, чтобы преодолеть стену. Он видел много деревьев, стоявших у ограды, и знал, что мог бы использовать их, чтобы подняться, а плащ предохранил бы его от колючей проволоки. Преодоление подобных стен было частью его профессиональной подготовки. У него оставалось достаточно времени, чтобы осмотреть дом.
Некоторое время он наблюдал за зданием столовой. Находившихся внутри людей, которых Эдем уже окрестил штурмовиками, связывало тесное товарищество. Он видел, как они шутили друг с другом, вместе распевали песни. Будет трудно иметь дело с этой сворой бритоголовых.
Он обошел здание и приблизился к большому дому, освещенному, как рождественская елка. Все свободное пространство вокруг него было просто залито светом. Даже здесь, на приличном расстоянии от дороги, отделенные от внешнего мира стеной с колючей проволокой, они принимали крайние меры предосторожности. Вход в дом охранялся тремя штурмовиками, каждый из которых был вооружен пистолетом в кобуре на поясе. Один из них сжимал ручной пулемет.
Преисполненные долгом бритоголовые, Маркус. Вот до чего дошло.
Он обошел дом связи, но охранники были и там. Только на этот раз их было двое, и оба с пистолетами.
Не теперь, Маркус. Не настало еще время для собственных действий. Пора сматываться отсюда с докладом. Рассказать им, где кончилась дорога Триммлера. Это учебный лагерь для нацистов.
Здесь должно быть и оружие. Копай поглубже. У тебя еще остается двадцать минут.
