Владимир Аджалов - О Главном. IT роман
– Сейчас, дорогая, схожу, подниму его. Кстати, ты заметила, вчера вечером он что‑то сильно нервничал. Может, влюбился в кого? И теперь ночью спит плохо, а утром хорошо? – пошутил он и неспешно отправился во флигель.
Занимаясь на кухне своими делами, Исабель посматривала на вход флигеля, пытаясь угадать, прав ли окажется Муса. Лично ей новый помощник по хозяйству почему‑то не показался человеком влюбчивым и вообще романтическим, скорее наоборот.
Когда Муса твердой, какой‑то строгой походкой вышел из флигеля, Исабель сразу поняла, что его веселое утреннее настроение улетучилось. За Мусой почти сразу же вышел доктор Бирман, на ходу застегивающий рубашку и протирающий глаза.
Через пару минут они втроем сели в кружок на табуретах на кухне.
– Муса, что случилось, на тебе лица нет, – без обиняков спросил доктор Бирман. – Ты меня так разбудил, как будто здесь опять через забор какая‑нибудь банда лезет.
– У нас произошло что‑то нехорошее, доктор. Но я пока даже не пойму, что именно, – сказал Муса. – В общем, новый помощник Исабель пропал.
– Ну, мало ли, – с облегчением произнес доктор Бирман, – подумаешь, нет на месте юноши. Дело молодое. Может, судьбу свою где‑нибудь рядышком нашел да со свидания припозднился?
Исабель ничего не сказала, но было видно, что предположение доктора она не считает особо правдоподобным.
– Если бы, – тем же тревожным тоном продолжал Муса, – если бы. Нет, тут что‑то совсем другое. Дверь в его комнату не заперта. Шкафы нараспашку. Я так скажу: сразу видно, что он ушел со своими вещами.
– Ты уверен? – доктор внимательно посмотрел в лицо Мусе, постепенно осознавая его напряженность.
– Уверен. И что хуже всего, кое‑что очень странное оставил он в комнате своей.
– Что именно, – окончательно посерьезнев, спросил доктор, переглянувшись с Исабель.
– В комнате помощника, на столе, что у окна, лежит непонятный металлический предмет. Это немного похоже на гильзу от обычного охотничьего ружья. Только с резьбой, и крышка его рядом. Правда, стенки у него такие, ну, толстые какие‑то, и цвет не такой, как обычно у гильз бывает. По цвету я бы сказал, что это свинец или сплав олова со свинцом. И еще перчатки резиновые на полу валяются, доктор. В таких люди обычно всякой химией занимаются. Я ничего не трогал. Пойдемте, доктор, вместе взглянем.
– Та‑а‑а‑а‑к, – медленно протянул доктор. – Сейчас мы, конечно, пойдем, только сначала заглянем ко мне в лабораторию. Возьму я на всякий случай приборчик один. Не нравится мне это, совсем не нравится. Толстые стенки, говоришь, у этого стаканчика с резьбой и цвет темно‑серый? Ты его точно в руки не брал?
– Нет, доктор, я же сказал. Слава богу, не маленький, тоже хрен от морковки отличаю. Никакая это не гильза, а контейнер какой‑то, понятное дело. И что‑то в нем было принесено в наш дом. А вот поймем ли мы, что в этом контейнере было, и куда оно делось, и при чем здесь наш новый помощник?
– Если через пять минут мы не ответим ни на один из этих вопросов, я только обрадуюсь, – уже совсем мрачно и немного загадочно сказал доктор. Исабель подошла к окну и наблюдала, как доктор с Мусой сначала сходили в лабораторию, потом опять зашли во флигель и буквально через считаные секунды опять вышли и быстро направились к ней.
«Плохо дело, – сказала себе самой негромко Исабель. – Доктор что‑то сразу вычислил. Ох, недаром мне этот парень сразу не показался. Просила ведь еще поискать. Да мужчинам всегда только бы скорее решение принять, а я не настояла на своем. Вот и наняли мы себе, похоже, какие‑то большие проблемы».
Доктор и Муса зашли на кухню молча. Исабель тоже молчала. Но тишины не было. Радиометр в руках доктора мерзко попискивал, то дробно, то одиночно, пока Бирман шаг за шагом обходил кухню. Исабель не сразу обратила внимание, что доктор сначала аккуратно прошел со своим измерителем прямо возле нее.
Частота и громкость повизгивания прибора начали заметно возрастать по мере приближения доктора ко входу в темную комнату – подсобку. В подсобке стояли купленные оптом коробки с консервами, соками, пластиковые упаковки бутылок с минеральной водой разного размера и прочее. Когда Бирман зашел в подсобку, Исабель и Муса переглянулись, не зная, насколько это опасно и что делать, если он там задержится. Но доктор вышел к ним уже через несколько секунд. Его лицо было чернее тучи.
– Плохо дело. Очень плохо. Надо скорее поднимать и обследовать ребят.
– Что нашли, доктор? – спросил Муса.
– Там в углу валяется пустая бутылочка из‑под воды, маленькая, на треть литра. Она – главный источник излучения. Стало быть, в ней, судя по всему, помощник наш бывший и разводил то, что было в контейнере. И уж, наверное, не для того, чтобы самому выпить радиоактивное пойло. Никто из нас с вами заметно не излучает. Значит…
Доктор не успел закончить свои рассуждения до конца, как на пороге кухни показался первый из Близнецов.
– Доброе утро, сынок, – без тени сомнения в том, кто именно из двоих находящихся сегодня в поместье Близнецов пришел, сказала Исабель. И чуть дрогнувшим голосом спросила: – Как ты себя чувствуешь?
– Доброе утро, мама, доброе утро всем. Отлично я себя чувствую. А что вы все такие напряженные? И что у вас тут попискивает?
Доктор Бирман молча подошел к Бразильцу и практически уткнул радиометр в его живот. Прибор не изменил частоты и громкости сигналов. Исабель перевела дух, перекрестилась, подняла глаза к небу и прошептала какие‑то благодарственные слова. Доктор недоуменно посмотрел на Бразильца, не веря своим глазам и ушам.
– Я‑то себя чувствую хорошо, – продолжил Бразилец, внимательно разглядывая прибор в руках доктора, – но у нас какая‑то напасть на всех остальных Близнецов. Мы тут только что все немного пообщались. Несмотря на позднюю ночь у некоторых. В общем, кроме меня, все чувствуют себя неважно. И что особенно странно, у всех ребят, независимо от места нахождения, примерно одни и те же ощущения. И даже вроде начали они все чувствовать какую‑то дрянь внутри себя примерно в одно и то же время суток. Такое ощущение, что у всех это началось после еды. У кого‑то это был завтрак, у кого обед, ужин, неважно, но у всех практически по одинаковому сценарию.
– Никто не выделяется из общей картины? – расстроенно и задумчиво спросил доктор.
– Выделяется слегка Медбрат. Идет, как он сам выразился, с опережением графика.
– Непонятно, – сказал Муса, посмотрев на доктора. Тот кивнул, продолжая напряженно о чем‑то размышлять.
– А вот мне кажется, что это понятно. Сынок, скажи, пожалуйста, я правильно вчера за ужином поняла, что ты с Медбратом устраивал какой‑то маскарад? – спросила Исабель.
– Было немного, – смутился Бразилец.
– Давай‑ка поподробнее, – попросил доктор.
– Ну, мы решили проверить нашего старшего лаборанта. В общем, прикалывались. Он как‑то неровно дышит в сторону Медбрата. Вот мы захотели проверить, а сможет ли он распознать нас, если мы поменяемся одеждой.
– И как? – спросил с легкой улыбкой Муса, который тоже давно заметил нестандартное отношение старшего лаборанта к Медбрату.
– Мы вчера изобразили, что вроде кто‑то погудел за воротами, вышли на улицу буквально на минуту, быстро поменялись футболками и брюками и назад за стол. Но старший нас вычислил в один момент. Как и ты, мама, когда вчера мне подмигнула.
– Ну, не хотела портить тебе игру, хотя и не понимала, в чем она состоит. Вот и отгадка.
– Да. Получается, что вам удалось ввести в заблуждение не лаборанта, а нашего нового помощника. И он дважды отравил Медбрата, – сделал уже всем понятный вывод доктор Бирман.
Зашедший в этот момент через распахнутую дверь на кухню старший лаборант услышал почти всю фразу доктора и в момент покраснел.
– Простите, что я так ворвался. Но я проснулся с какой‑то тревогой. Ну, почувствовал, что происходит что‑то нехорошее.
– Мы ведь можем быть здесь все откровенны? – спросил доктор, глядя лаборанту в глаза.
– Конечно, доктор. Мне вообще, как я понимаю, перед всеми вами скрывать больше нечего, – еще более краснея, сказал старший лаборант. – Да, я конкретно чувствую, что с Медбратом происходит что‑то очень страшное. Смертельно опасное. И, если я правильно услышал то, что не предназначалось для моих ушей, то именно я еще в какой‑то степени и причина? Но скажите мне, зачем этому помощнику доны Исабель понадобилось отравить кого‑то из нас?
– Отравлены, судя по всему, все Близнецы, во всех своих странах, – хмуро сказал Муса. – Из‑за вчерашнего переодевания у нас здесь образовалось исключение. Сынок наш, в смысле Бразилец, видимо, не получил отраву. А Медбрат, наоборот, схватил, похоже, двойную дозу.
