К. Сэнсом - Седьмая чаша
Я резко дернул за поводья, чтобы не столкнуться с седобородым уличным торговцем, который толкал перед собой тележку с одеждой. Беспризорные дети и беспризорные животные, думал я. Они повсюду. А еще — нищие и торгаши. Больница — вот о чем надо думать. Когда все это останется позади, я должен вплотную заняться больницей.
Чтобы добраться до Вестминстерского причала, мне понадобилось больше времени, чем обычно, потому что улицы раскисли от дождя, а одна или две и вовсе оказались затоплены. Люди говорили, что река Тайберн выше по течению вышла из берегов и залила поля. Я обратил внимание на мастерскую печатника. Она была закрыта и заколочена досками, и я подумал: уж не наложили ли лапу на ее хозяина люди Боннера?
В кабинете Кранмера в Ламбете уже собрались все государственные мужи, вовлеченные в наши мрачные поиски. Харснет, потупившись, стоял у двери, лорд Хартфорд — напротив него. Он нервно перебирал пальцами свою длинную бороду и гневно сверкал глазами. Рядом с ним, скрестив руки на груди, с недовольной миной на лице стоял его брат, сэр Томас. Как обычно, одежда на нем была яркая и дорогая: зеленый дублет с рукавами, через разрезы на которых выглядывала красная шелковая подкладка. Кранмер в белой сутане и епитрахили сидел за своим столом. Архиепископ был мрачнее тучи.
— Надеюсь, я не опоздал, милорд? — осведомился я.
— У меня мало времени, — ответил он. — Есть и другие дела, которые требуют моего внимания.
Он выглядел уставшим и одновременно возбужденным.
— Например, не объясняя причин, убедить Тайный совет дать разрешение на допрос настоятеля Бенсона. — Он горько рассмеялся. — Хотя большинство из его членов с большей радостью арестовали бы меня, нежели его.
Хартфорд посмотрел на меня.
— Мы пытались выяснить у коронера Харснета, как это ему до сих пор не удалось найти Годдарда, несмотря на широкие полномочия и ресурсы, которыми мы его наделили.
— Лондон — большой город, в нем несложно раствориться.
Харснет едва заметно кивнул мне в знак благодарности.
— Но ведь была же у этого человека какая-то прошлая жизнь! — взорвался Кранмер, грохнув кулаком по столу.
Это было так неожиданно, что все стоявшие в комнате вздрогнули.
— Ведь откуда-то он приехал, где-то жил, прежде чем появился в аббатстве, или, по-вашему, он вдруг взял да и выскочил из-под земли, как бес из преисподней?
— Не думаю, что его семья родом из Лондона, — сказал Харснет. — Возможно, они живут в ближних к нам районах Мидлсекса, Суррея или Кента. По крайней мере, они должны были жить где-то недалеко, чтобы он имел возможность приезжать и уезжать из Лондона. Я до сих пор навожу справки у тамошних властей, но это требует времени.
— Вот как раз времени-то у нас и нет, — отозвался Кранмер. — Еще три чаши должны быть излиты, три убийства — совершены, и с каждым из них становится все труднее держать происходящее в тайне.
Архиепископ устремил на меня колючий взгляд.
— Мастер Харснет сказал, что, по вашему мнению, может быть еще один подозреваемый, какой-то молодой человек, посещавший шлюху Ярингтона. Шлюху, которая сбежала, — добавил он, красноречиво покосившись на Харснета.
Я понял, что они хотят свалить на него вину за все: за отсутствие успехов в расследовании, за побег проститутки и за исчезновение Локли.
— Один лишь тот факт, что этот молодой человек знал о пребывании девицы в доме Ярингтона, уже делает его подозреваемым, — осторожно заговорил я. — Но нет ничего, что связывало бы его с другими тремя убийствами. Но с другой стороны, улики, свидетельствующие против Годдарда, тоже косвенные.
Я посмотрел на Харснета и снова перевел взгляд на архиепископа.
— Милорд, человек, которого мы ищем, чрезвычайно умен. Похоже, он превратил убийства в миссию всей своей жизни.
— Он больше похож на одержимого дьяволом, чем на безумца, — возразил лорд Хартфорд, и я подумал, не является ли он единомышленником Харснета?
— Мы не можем этого знать, — ответил я.
— Это что-то новенькое, — заметил сэр Томас. — Впрочем, новости в этом мире случаются каждый день.
Он цинично ухмыльнулся.
— Может, нам не следует мешать этому человеку выполнять пророчества, а сосредоточить все внимание лишь на том, чтобы скрыть убийства? После седьмого он наверняка остановится. Кто знает, возможно, по его мнению, этого будет достаточно, чтобы наступил конец света. А когда этого не произойдет, он возьмет да и покончит с собой от горького разочарования.
— Боюсь, человек, столь пристрастившийся к убийствам, вряд ли остановится, — ровным голосом ответил я, не обращая внимания на фиглярничание аристократа.
— Согласен, — откликнулся Кранмер. — Но можем ли мы позволить, чтобы эти чудовищные преступления продолжались?
Он снова повернулся к Харснету.
— Сколько у вас людей, Грегори?
— Четверо.
— И вы должны отыскать тех, кого Кантрелл назвал вам в качестве членов бывшей радикальной секты?
— Да.
— А теперь нам предстоит найти Локли и эту девчонку Абигайль. — Кранмер задумался. — Вам нужно больше людей, причем людей компетентных, способных вести такие поиски. Из моего окружения брать никого нельзя, там сейчас слишком много шпионов.
— Мне тоже следует проявлять осторожность, — вставил лорд Хартфорд.
— Возможно, тут смогу помочь я, — вызвался сэр Томас. — Среди моих сподвижников — множество умных и исполнительных молодых людей. Если надо, я вам предоставлю хоть дюжину таких.
Его брат и Кранмер переглянулись. По их лицам я понял: они размышляют, можно ли довериться сэру Томасу до такой степени. В то же время мне было интересно, почему Сеймур-младший сделал такое предложение. Возможно, он воспринимал это как некое приключение, что-то вроде войны с турками, только в уменьшенном варианте. Поколебавшись, Хартфорд наконец кивнул.
— Хорошо, Томас, — сказал Кранмер, — если бы вы обеспечили нас надежными людьми — тихо и незаметно, — вы оказали бы нам неоценимую услугу. Но они должны подчиняться напрямую коронеру Харснету.
Сеймур скептически посмотрел на коронера.
— Чтобы мои люди выполняли приказы какого-то клерка?
— Да, если ты хочешь, чтобы мы приняли твою помощь, — отрезал лорд Хартфорд.
Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза, словно играли в гляделки, и сэр Томас, сдавшись, пожал плечами.
— Я использую их с умом, — пообещал Харснет. — Я отправлю их к констеблям всех городков, расположенных вокруг Лондона — от Барнета до Энфилда и от Бромли до Сарбитона, — чтобы они выяснили, знают ли те кого-нибудь по имени Годдард.
Архиепископ посмотрел на коронера и беззлобно усмехнулся.
— Наверное, мне следовало побеспокоиться о том, чтобы у вас не было недостатка в людях, раньше, до того, как я намылил вам шею.
Я взглянул на него с уважением. Чтобы государственный деятель столь высокого ранга публично признавал свои ошибки? Это было большой редкостью.
Харснет благодарно кивнул головой.
— А вы, Мэтью, — добавил Кранмер, обращаясь ко мне, — продолжайте думать, пытайтесь собрать эту головоломку. Это ваша основная задача. И берегите себя и своих близких.
Он приложил ладонь ко рту и зажал нижнюю губу между большим и указательным пальцами.
— Как вы полагаете, что он предпримет после того, как будут излиты все семь чаш?
— Найдет новую тему для убийств, — ответил я. — В Книге Откровения их сколько угодно.
Вскоре после этого Кранмер объявил совещание закрытым, попросив братьев Сеймур задержаться. Мы с Харснетом шли по сумрачным коридорам архиепископского дворца.
— Подкрепление сейчас будет для нас как нельзя кстати, — проговорил он.
— Да, — согласился я, — Кранмер видит, что вы работаете на пределе сил.
— Он неизменно благожелателен по отношению к тем, кто верен ему. И все же мне кажется, что я не оправдываю тех надежд, которые он на меня возлагает. Сначала упустил шлюху, потом — Локли… Кстати, слугу Ярингтона я отпустил. Он больше ничего не знает.
— Мы все совершаем ошибки, Грегори.
Он покачал головой.
— Я должен был лучше служить ему. Ему и так сейчас приходится ох как непросто. Вы сами видели, насколько он напряжен и напуган.
— Нашли ли у его подчиненных, которые были арестованы, что-нибудь, что может уличить их в ереси?
— Не нашли и не найдут. Архиепископ слишком осторожен, чтобы нанимать людей, которых паписты могут изобличить в ереси.
— Тогда, возможно, ему ничего не угрожает. Его враги не могут идти к королю, не имея на руках улик.
— Они так просто не успокоятся. Да и в парламенте дела идут не лучшим образом. Работа над актом, который сделает Библию недоступной для женщин и простого люда, буквально кипит. Но Иисус и его святые в конце концов все равно одержат победу, ибо так сказано. Гонимая церковь есть церковь истинная.