Маша из дикого леса - Дмитрий Александрович Видинеев
Дана рассказывала, что Илья всегда был решительным. Когда нужно и ненужно на пролом шёл, презирая опасности. И именно благодаря своему твёрдому характеру стал влиятельным человеком в городе. Но теперь Маша видела человека постоянно сомневающегося, осторожного. Она Илью понимала – за неё ведь беспокоится, за семью, – но беспокойство его не разделяла, да и к предостережениям Мертвеца относилась с беспечностью ребёнка. Ей казалось, что весь мир у её ног, и она справится с лёгкостью с любыми проблемами. С такими-то нечеловеческими способностями – конечно, справится! Маше хотелось явиться на один из семинаров, которые сектанты проводили в Доме Культуры, и изменить сознание всех присутствующих. Вот было бы здорово! За один раз и такую кучу народу «излечить». Ей бы нелегко пришлось, но она бы справилась. Не покидающий Машу в последнее время кураж, уверял, что для неё нет невыполнимых задач. Замечательный кураж, ну как ему не верить?
Однако приходилось слушаться Илью. Он – главный в семье.
Была суббота. Маша с Ильёй отправились в город, в кинотеатр. Договорились, что сегодня сделают перерыв, и ни к каким сектантам даже близко не подойдут. Обычно они всей семьёй ездили развлекаться, но в этот раз Дана дома осталась – с утра чувствовала себя неважно.
В кинотеатре показывали «Короткое замыкание». Маше очень понравилось. В фильме был просто замечательный робот. Хотелось бы ей с ним подружиться. Она решила, что сегодня же нарисует его, а картинку повесит над своей кроватью.
Когда покинули зал, Илья встретил в вестибюле своего знакомого, они разговорились. Маша буркнула, что подождёт его на улице и вышла из кинотеатра. День был отличный, на небе ни облачка. Жарко. Она подумала, что нужно попросить Илью, чтобы он мороженого купил, её любимое, «Эскимо» на палочке.
А потом внимание Маши привлекла женщина в серой косынке. Та топталась возле раскладного столика, на котором стоял белый ящик. Рядом на шестах располагалась табличка: «Церковь Прозрения. Сбор пожертвований в фонд помощи онкологическим больным».
Маша нахмурилась. Илья рассказывал, что всё это враньё: пожертвования не доходят до больных, а оседают в карманах всяких сволочей. Он назвал это «развод лохов».
Женщина стояла одна, поблизости никого, кроме неё. Маша покосилась на двери кинотеатра. Сколько ещё Илья будет болтать? Она рассудила, что для обработки этой тётки ей понадобится всего пара минут. А может, и меньше.
Но она же обещала Илье не приближаться сегодня к сектантам!
Пробудившийся в Маше чёртик-искуситель настаивал, говорил, что ничего страшного не случится, а время-то уходит, уходит! Эта тётка наверняка чья-то мать, и её дети страдают из-за того, что она ушла в проклятую секту. Её нужно спасти! Пока Илья не видит.
Чёртик победил.
Маша мигом спустилась по широкой фасадной лестнице кинотеатра и через несколько секунд уже была возле женщины. Суетливо поглядела по сторонам. Рядом – по-прежнему никого. Ближайшие люди – в конце площади и им нет никакого дела до маленькой девочки возле столика с коробкой.
«Торопись!» – крикнул чёртик.
И Маша уставилась на женщину.
– Ты видишь луну в глазах моих?
На то, чтобы уничтожить красный шар в сознании «пациентки» ей понадобилось не больше минуты. Закончив, она бросилась обратно к кинотеатру. Вовремя успела, Илья как раз выходил на улицу. Он посмотрел на неё удивлённо: слишком уж вид у неё был взволнованный. Но она мгновенно взяла себя в руки, широко улыбнулась и радостно спросила:
– А может, мороженого поедим?
Илья усмехнулся.
– Само собой, Машка. Я весь фильм только о мороженом и мечтал. А ещё о кружке кваса!
Она взяла его за руку, и они зашагали вниз по ступеням. Маша чувствовала себя так, словно совершила страшное преступление, но была довольна, что не попалась. Чёртик в голове ещё не уснул, он радостно хихикал: «Получилось, получилось!..»
Стыд придёт позже, а пока Маша гордилась собой.
Откуда ей было знать, что кое-кто видел, как она подходила к сборщице пожертвований. И этот «кое-кто» заподозрил неладное.
Его звали Захар Горохов, адептом Церкви Прозрения он стал восемь месяцев назад. Маленький толстенький человечек с поросячьими глазками, двойным подбородком и «прилизанными» волосами. Захар всегда считал себя крайне бдительным. Чуял слабый запах алкоголя возле двери соседа – тут же сообщал, куда нужно. А может, там самогон варят? Непорядок! Слышал шум за стеной – сразу же в милицию звонил. А вдруг там драка? Без бдительности никак, иначе – хаос. Вот и в Церкви Прозрения учили, что мир переполнен злом и только бдительные люди смогут не попасть в сети тьмы. А два дня назад люди Галины лично ему сказали: «Смотри по сторонам! Если заметишь что-то подозрительное, сразу же докладывай!»
Захар для такого дела даже свой старенький театральный бинокль с пыльной антресоли достал – что бы видеть «подозрительное» на большом расстоянии. И книжку записную купил – чтобы записывать в неё всё, что покажется подозрительным.
Вооружился, настроился.
Вчера он записал в книжке, что Пётр Фролов о чём-то подозрительно долго разговаривал с милиционером. А в следующей записи значилось, что Роза Карпова и Юлия Попова стоят на своих «точках» на одном месте, хотя должны постоянно ходить и предлагать брошюры прохожим. Очень подозрительные дамочки! Однако эта информация людей Галины не заинтересовала. Им нужно было что-то другое, особенное.
Захар очень надеялся, что скоро порадует Галину и чудотворца особенной информацией. Ну кто, если не он?
Возвращаясь из пельменной на свою «точку» возле кинотеатра, Захар заметил нечто странное. Девочка в джинсовом комбинезоне – она быстро, словно боясь не успеть, подошла к Анфисе, его хорошей знакомой, которая собирала пожертвования. Почему девчонка так спешила? Явно не для того, чтобы монетку в ящик бросить. Любопытно. Очень любопытно! И подозрительно!
Захар вынул из кармана бинокль, поднёс его к глазам. Девчонка что-то говорила Анфисе, а та… Что-то с ней было не так! Она словно окаменела, на лице – какое-то глупое выражение. Сердце Захара заколотилось, ладони вспотели. Он продолжал наблюдение, стоя возле торгового ларька и чувствуя себя опытным шпионом.
Перестав говорить, девчонка сразу же побежала к кинотеатру. Из дверей вышел какой-то мужик… Да нет, ни какой-то. Захар отлично его знал. Это был Илья Погодин, уважаемый человек в городе и, как сейчас модно говорить: «новый русский». Девчонка взяла Погодина за руку, они спустились по лестнице и двинулись через площадь к парковке. Оба улыбались. Захар снова направил бинокль на Анфису. Та стояла без движения и с глупым видом глядела на коробку на столе.
И всё? Неужели ложная тревога?
Но почему же сердце колотилось
