Шарлатаны - Робин Кук
Глава 31
Понедельник, 14 августа, 19:15
Вернувшись домой, Ной стянул насквозь промокшую рубашку, включил кондиционер и без сил рухнул на кровать в спальне. Это был ужасный день. Даже разговор с Лесли не принес желанного облегчения. Напротив, беспокойство и раздражение по поводу Авы только усилилось. И ее упорное нежелание обсуждать неприятные эпизоды, которые заставили Ноя насторожиться, только усилили опасения и породили новые вопросы. А ведь Ава могла бы с легкостью успокоить его, и Ротхаузеру даже в голову не пришло бы делиться своими сомнениями с доктором Кумаром. И последующих бед тоже удалось бы избежать. Так или иначе, но за болезненной реакцией Авы на любые разговоры, связанные с ее профессиональной подготовкой, должна стоять какая-то причина. Интересно было бы разобраться, хотя бы для того, чтобы отвлечься от собственных проблем и унять тлеющее в глубине души негодование из-за ее поступков.
Вот только как это сделать? Поскольку доктор Мейсон был единственным человеком, который усомнился в компетентности Авы, у Ноя мелькнула шальная мысль поговорить с ним и выяснить, основаны ли его утверждения на конкретных фактах, а не просто на желании свалить ответственность за смерть Брюса Винсента на анестезиолога. Однако идея была настолько абсурдной, что Ной даже усмехнулся. Он сомневался, что этот тщеславный индюк способен на что-либо, кроме злорадства по поводу отстранения давнего врага. Вряд ли разговор вообще удержится в рамках беседы цивилизованных людей. Ротхаузер понимал, что и сам не устоит перед искушением вытрясти из Дикого Билла правду о том, кто надоумил его вытащить на свет злосчастную докторскую диссертацию.
И как, черт возьми, она оказалась на столе у Мейсона? С тех пор как научные публикации стали доступны в интернете, библиотека Массачусетского института перестала выдавать их на руки. Если кто-то желал ознакомиться с оригиналом, ему следовало пойти в читальный зал.
Ной посмотрел на часы: четверть восьмого. Он не помнил, во сколько закрывается библиотека, но предположил, что она должна работать как минимум часов до восьми, а то и позже. Ной решил наведаться в знакомые места — он провел там немало времени, когда писал докторскую. К тому же это хороший повод выбраться из опостылевшей квартиры. План был прост: выяснить, кто заказал в архиве бумажный экземпляр и каким образом неведомому читателю удалось вынести его из библиотеки.
Вечер был таким же жарким и душным, как прошедший день. Ной натянул свежую футболку с джинсами и сунул босые ноги в легкие кожаные мокасины. Пять минут спустя он уже шагал по Ривер-стрит, направляясь к остановке транспорта на Чарльз-стрит. Здесь народу было особенно много. Ограничив свою жизнь больницей и домом, Ной всякий раз испытывал нечто вроде удивления, оказываясь в толпе и вспоминая, что живет в центре густонаселенного мегаполиса.
Застекленный вестибюль станции метро «Чарльз», расположенный на мосту Лонгфелло со стороны Бостона, возвышался над улицей, поддерживаемый массивными опорами. Ной не стал пользоваться эскалатором, а взбежал по лестнице, чтобы немного размяться. Если не считать нескольких коротких прогулок до супермаркета и вчерашнего визита к адвокату, он почти неделю не выходил из дома.
На платформе было многолюдно, особенно на площадке у выхода с лестницы, по которой поднялся Ной. В дальнем конце перрон был гораздо свободнее, но, планируя проехать всего одну остановку до Кендалл-сквер, он не стал пробираться туда. Ной слегка вздрогнул, когда, бросив рассеянный взгляд на ползущий вверх эскалатор, заметил в толпе чернокожего атлета. Выскакивая из дома, он поискал глазами хвост, но провожатые как сквозь землю провалились. Ной уже привык, что за ним присматривают, и перестал беспокоиться. К тому же, если бы кто-то хотел причинить ему вред, они давно нашли бы способ сделать это.
Ной изучал приближающегося человека. На мгновение их взгляды встретились. Атлет никак не прореагировал. На кого бы ни работал этот тип, ясно, что он был профессионалом, хотя, возможно, не столь искусным, как его напарник. Когда мужчина поднялся на платформу, молодой врач даже подумал подойти и спросить, не больница ли наняла их следить за ним, но потом отказался от этой затеи, интуитивно зная, что чернокожий атлет снова будет все отрицать. Ной просто наблюдал, как человек повернулся к нему спиной и смешался с толпой.
Высадившись на Кендалл-сквер, Ной оглянулся — атлета нигде не было — и, только не доходя нескольких кварталов до библиотеки, наконец заметил его. Мужчина шел на некотором расстоянии, явно подстраиваясь под темп движения объекта слежки, но не пытаясь нагнать его и довольствуясь тем, что тот находится в поле зрения. Ной пожал плечами; ему показалось любопытным, что слежка больше не тревожит его, хотя сама ситуация по-прежнему выглядела загадочной: допустим, больница заинтересована, чтобы изгнанный доктор не проник на ее территорию, но какой смысл сопровождать его в городе?
Подойдя к дверям библиотеки, Ной прочел, что она работает до одиннадцати вечера. Значит, спешить не придется. Он воспользовался пропуском клиники, позволяющим пройти внутрь благодаря тому, что все академические учреждения Бостона были включены в общую электронную базу данных, и отправился в административную часть здания, намереваясь поговорить с дежурным библиотекарем. Единственным сотрудником, которого ему удалось застать на месте, была Гертруда Гессен.
— Вы совершенно правы, — сказала Гертруда, выслушав вопрос посетителя, — после оцифровки научных работ оригиналы из архива не выдаются.
Ной объяснил, что является хирургическим ординатором Бостонской мемориальной больницы и был крайне удивлен, когда увидел на столе у профессора экземпляр своей диссертации, написанной в Массачусетском технологическом институте.
— Возможно, существуют какие-то исключения для профессуры? — предположил он.
— Насколько мне известно, нет. А вы уверены, что это была именно ваша диссертация?
— Абсолютно! Если не возражаете, я загляну в хранилище? — спросил Ной.
— Да, пожалуйста. Сейчас выдам вам ключ, — сказала Гертруда.
Несколько минут спустя Ротхаузер стоял в подвале библиотеки перед зарешеченной дверью архива, за которой хранились все диссертационные работы Массачусетского технологического института начиная с девятнадцатого века. Ключ висел на короткой цепочке, прикрепленной к увесистой деревянной бирке. Как только Ной открыл замок и переступил порог хранилища, дверь за ним автоматически захлопнулась. В тишине архива, похожей на молчание гробницы, металлический щелчок прозвучал особенно громко. Ной понял: чтобы выйти наружу, ему снова придется воспользоваться ключом. От мысли о том, что он заперт в подвале, по спине пополз неприятный холодок. С тем количеством материала, который сейчас доступен в интернете, вряд ли найдется много желающих спускаться в библиотечные подземелья. Ной прикинул, сколько времени потребуется на его спасение, если что-то пойдет не так и он не сможет открыть дверь,
