Шарлатаны - Робин Кук
— Я ведь сказала, что все еще злюсь на тебя.
— Но я же извинился. Мне очень жаль, что так получилось, Ава. Я думал, ты сможешь простить меня и поддержать, учитывая наши отношения. Окажись ты в моей ситуации, я не отвернулся бы от тебя.
— Не уверена, — процедила Ава.
— Почему? Разве я давал тебе повод усомниться во мне?
— Ты предал меня. И не только когда залез в мой компьютер, но и когда пошел к доктору Кумару выяснять, насколько я компетентный специалист. А знаешь, откуда мне это известно? Он сам рассказал! В отличие от тебя, доктор Кумар не плетет интриги у меня за спиной.
У Ноя пересохло во рту. Он знал, что Ава отчасти права. В обоих случаях его поступки выглядели как предательство.
— Я считал, что из этических соображений обязан был поделиться возникшими у меня сомнениями. Ты не захотела обсуждать их со мной, а я не анестезиолог и не могу понять, ошибаюсь я или прав. Но признаю, пойти к твоему шефу было ошибкой. Мне следовало поговорить со своим заведующим и позволить ему обратиться к доктору Кумару. И за этот поступок тоже прошу прощения.
— Похоже, твоя этика действует избирательно, — огрызнулась Ава. — Ходят слухи, что тебя уволили за подделку диссертации, благодаря которой тебе удалось поступить на медицинский факультет.
— Откуда тебе это известно?
— Доктор Мейсон шепнул по секрету Дженет Сполдинг, а уж она разнесла по больнице.
Ной понимал: Мейсон никогда не расскажет всей истории, включая свои угрозы отомстить за уволенную любовницу, но его беспокоило, что расползшиеся слухи могут повлиять на решение членов совета ординатуры.
— Доктор Кумар настоятельно советовал мне прекратить всяческие отношения с тобой и держаться подальше, — добавила Ава.
Почти минуту они молча ели друг друга глазами. Обоих переполняли эмоции. Ной первым нарушил молчание:
— Значит, нашему маленькому роману конец?
— Не знаю, — Ава отвела глаза. — Я пытаюсь переварить случившееся.
— Если наши отношения окончены, — раздраженным тоном произнес Ной, — я хотел бы выяснить одну вещь. Это ты надоумила доктора Мейсона покопаться в моей диссертации и достала печатный экземпляр в архиве Массачусетского технологического института?
Ава запрокинула голову и расхохоталась.
— Черт подери, нет конечно! Я терпеть его не могу. И ни за что не стала бы помогать Дикому Биллу. С какой стати ты вообще решил, что это моих рук дело?
— Потому что ты была единственным человеком, которого я посвятил в «тонкости» написания моей диссертации. Сам Мейсон ни за что до такого не додумался бы.
— Я этого не делала, — отрезала Ава. — Может, твоя бывшая девушка затаила обиду и решила таким образом отомстить тебе?
— Нет, Лесли тут ни при чем! — рявкнул в ответ Ной.
— Ну, тогда не знаю, — пожала плечами Ава. — А теперь, если не возражаешь, я попросила бы тебя уйти.
Эмоции душили Ноя. Если, идя сюда, он чувствовал себя подавленным, растерянным и встревоженным, то вышел подавленным, растерянным и злым. Несмотря на протесты Авы, он по-прежнему считал, что никто, кроме нее, не мог подсказать Мейсону, где следует искать компромат. И все же слова Авы о возможной причастности Лесли не давали ему покоя, хотя Ной и был уверен, что его бывшая подруга ни в чем не виновата. Лесли уходила без обиды и гнева. Скорее уж Ной сердился, и не столько на Лесли, сколько на самого себя.
Свернув на Ривер-стрит, он бросил взгляд на часы — пять вечера. Ной вытащил мобильник и набрал номер Лесли, понятия не имея, ответит ли она.
— Что случилось? — Она ответила уже после второго сигнала. — Ты в порядке?
Ной заверил, что у него все в порядке, и объяснил причину звонка:
— Просто хотел уточнить на всякий случай: ты никому не рассказывала о моей диссертации, особенно в последнее время?
— Исключено! — заявила Лесли. — Честно говоря, я и забыла о той истории, пока ты сам не напомнил. К тому же мне не с кем разговаривать о твоей диссертации. Я даже не уверена, что помню ее название.
— А, хорошо-хорошо, я просто хотел лишний раз убедиться.
— После нашего разговора в субботу я много думала о твоей ситуации. Если тебе интересно, могу поделиться выводами.
— Да, конечно, интересно.
— Чем больше я думаю, тем очевиднее становится, что твоя подружка Ава замешана в этом деле.
— Пять минут назад я напрямую спросил ее об этом, и она все отрицала.
— Значит, она наконец позвонила тебе?
— Нет. Я сам пошел к ней домой и позвонил в дверь. — Ной не стал говорить, что прикинулся курьером: уловка казалась невероятно глупой.
— Ну и как, она приняла тебя?
— Нет, сказала, что все еще злится.
— Ты поверил, что она не причастна к твоему отстранению?
— До некоторой степени. Она среагировала моментально. Даже высмеяла мое предположение, будто они в сговоре с Мейсоном.
— Ну, определенно, я этого тоже не делала. Значит, кроме Авы, больше некому, коль скоро ты утверждаешь, что о подтасовке данных знали только мы двое. Хотя странно, судя по тому, какие у вас были отношения. Правда, ты залез в ее компьютер…
— Я сделал еще кое-что, о чем не сказал в прошлый раз, — со вздохом произнес Ной. Он выложил Лесли горестную историю своего похода к шефу Авы, когда он за спиной доктора Лондон выяснял, насколько она компетентный специалист.
— Ух ты! — воскликнула Лесли. — Как по мне, это гораздо больше тянет на предательство, чем чтение какого-то дурацкого письма. А откуда она узнала, что ты был у заведующего?
— Он сам ей сказал.
— Ух ты, ух ты! — повторила Лесли. — Ну, теперь все становится на свои места. Если она действительно подставила тебя, это смахивает на месть: зуб за зуб, чтобы начальство усомнилось в твоей компетентности.
— Да, я подумал об этом.
— А у тебя есть основания сомневаться в ней как в специалисте?
— Нет, в целом нет. Она хороший анестезиолог. Одно то, что ее взяли в штат БМБ, говорит само за себя.
Ной добрался до дома, но не решался зайти внутрь, опасаясь, что на лестнице сигнал окажется слабее и разговор прервется.
— Ты виделся с адвокатом? — спросила Лесли.
— Да, но это не адвокат, а одно сплошное расстройство. Мальчишка, который только вчера получил диплом. Наверное, ему поручают самые безнадежные дела. Вряд ли от него будет толк.
— Сочувствую, — вздохнула Лесли.
— Спасибо.
Распрощавшись с ней, Ной вошел в подъезд и начал медленно подниматься по ступенькам. Ноги вдруг сделались странно-тяжелыми, словно не хотели нести его обратно
