Дэн Симмонс - Темная игра смерти. Том 1
– Привет, Траск,– поздоровался он на английском. Сухопарый мужчина, сидевший за столом, с легким удивлением поднял голову, и тут же на них бросился огромный парень в коричневом костюме, отдыхавший на кожаном диване. Френсис дважды выстрелил в телохранителя, наклонился, чтобы рассмотреть маленький пистолет, выпавший из руки парня, и, поднеся ствол к его левому уху, выстрелил в третий раз. Огромное тело дернулось на толстом ковре и затихло.
Ниман Траск не шевелился. Он продолжал держать в левой руке скрепленный тремя кольцами блокнот, а в правой – ручку с золотым пером.
– Садись.– Френсис указал Ласки на диван.
– Кто вы? – спросил Траск с легким любопытством.
– Вопросы потом,– ответил Харрингтон.– А сначала, пожалуйста, уясните, что моего друга,– он указал на Сола,– трогать нельзя. Если он сдвинется с этого дивана, я разожму левый кулак.
– Разожмете кулак? – переспросил Траск.
Когда Френсис входил в кабинет, в левой руке у него ничего не было, но теперь он сжимал пластиковое кольцо с небольшим выступом посередине.
– А, понимаю,– устало промолвил Траск. Он положил блокнот и стиснул обеими руками ручку с золотым пером.– Взрывчатка?
– Си-четыре.– Не выпуская из правой руки автомат, Харрингтон начал расстегивать плащ. Под ним оказалась бесформенная рыболовная куртка, каждый карман которой был забит до отказа. Сол разглядел маленькие петли проводов.– Двенадцать фунтов,– добавил он.
Траск кивнул. Вид у него был невозмутимый, но костяшки пальцев, которыми он сжимал авторучку, побелели.
– Более чем достаточно,– промолвил он.– Так чего же вы хотите?
– Я хочу поговорить.– Харрингтон опустился в кресло, стоявшее в трех футах от стола.
– Конечно,– кивнул Траск и откинулся на спинку. Взгляд его метнулся к Солу и обратно.– Прошу вас, приступайте.
– Свяжитесь с мистером Колбеном и мистером Барентом по многоканальной связи,– приказал Харрингтон.
– Прошу прощения.– Траск разжал пальцы и положил ручку на стол.– Колбен в данный момент направляется в Чеви-Чейс, а мистера Барента, насколько мне известно, сейчас нет в стране.
– Считаю до шести,– предупредил Харрингтон. Траск снял трубку на счете «четыре», но для того, чтобы связаться со всеми, потребовалось еще несколько минут. Колбена он поймал в его лимузине на скоростном шоссе «Горный ручей», а Барента – в самолете где-то над штатом Мэн.
– Включите микрофон,– распорядился Харрингтон.
– В чем дело, Ниман? – раздался ровный голос с легким кембриджским акцентом.– Ричард, вы тоже здесь?
– Да,– пророкотал Колбен.– Ни черта не понимаю, что все это значит. Что происходит, Траск? Вы держите меня уже две минуты!
– У меня здесь небольшая проблема,– пробормотал Траск.
– Ниман, это линия небезопасна,– донесся тихий голос, принадлежавший Баренту, как догадался Сол.– Вы один?
Траск замешкался и бросил взгляд на Френсиса. Но тот лишь улыбнулся, и он ответил:
– Нет, сэр. Тут со мной двое джентльменов в кабинете сенатора Келлога.
– Какого черта, что у вас там творится, Траск? – заорал Колбен так, что микрофон завибрировал.– Что все это значит?
– Спокойно, Ричард,– донесся голос Барента.– Продолжайте, Ниман.
Траск сделал жест рукой, предлагая Харрингтону ответить.
– Мистер Барент, мы бы хотели вступить в один из ваших клубов,– произнес, цинично усмехаясь, Френсис.
– Прошу прощения, сэр, но вы пользуетесь своим преимуществом,– ответил Барент.
– Меня зовут Френсис Харрингтон. А мой работодатель – присутствующий здесь доктор Соломон Ласки из Колумбийского университета.
– Траск! – рявкнул Колбен.– Что происходит?
– Тихо! – приказал Барент.– Мистер Харрингтон, доктор Ласки, рад познакомиться. Чем я могу вам помочь?
Сол тяжело вздохнул. До того как Френсис назвал его имя, у него еще оставалась слабая надежда выбраться живым из этого кошмара. Теперь, хоть он и не имел ни малейшего представления, в какую игру играет Уильям Борден с этими людьми, не сомневался, что оберст вознамерился принести его в жертву.
– Вы упомянули какой-то клуб,– напомнил Барент.– Может, уточните?
Харрингтон жутко ухмыльнулся, обнажив зубы. Он так и держал левую руку поднятой, не убирая большого пальца с детонатора.
– Я бы хотел вступить в ваш клуб,– повторил он. В голосе Барента появилась веселая нотка.
– Но я являюсь членом многих клубов, мистер Харрингтон. Вы можете выражаться конкретнее?
– Меня интересует клуб для самых избранных,– сказал Френсис.– К тому же я всегда питал слабость к островам.
Из микрофона донесся сдавленный смех.
– Как и я, мистер Харрингтон. Но, несмотря на то, что мистер Траск является замечательным спонсором, боюсь, для вступления в клубы, к которым я принадлежу, потребуются дополнительные рекомендации. Вы упомянули, что с вами присутствует ваш работодатель, доктор Ласки. Вы тоже хотите вступить в клуб, доктор?
Сол не мог придумать ничего, что как-то повлияло бы на ситуацию, поэтому он решил промолчать.
– Может быть, вы… э-э… представляете кого-нибудь? – спросил Барент.
Харрингтон лишь рассмеялся.
– У него двенадцать фунтов пластиковой взрывчатки,– ровным голосом произнес Траск.– По-моему, это вполне впечатляющая рекомендация. Почему бы нам всем не договориться где-нибудь встретиться и обсудить это?
– Мои люди уже в пути,– донесся четкий голос Колбена.– Держитесь, Траск.
Ниман Траск вздохнул, потер лоб и склонился ближе к трубке.
– Колбен, сукин сын, если кто-нибудь из ваших людей окажется ближе чем в десяти кварталах от этого здания, я задушу вас собственными руками. Не суйтесь в это дело. Барент, вы здесь?
– Мне очень жаль, мистер Харрингтон, но я взял за правило никогда не входить в выборные комитеты клубов, завсегдатаем которых являюсь,– продолжил К. Арнольд Барент так, словно и не слышал предыдущего диалога.– Однако иногда мне нравится спонсировать новых членов. Возможно, вы посоветуете, к кому мне следует обратиться, чтобы составить на вас рекомендации?
– Пошел к черту,– разозлился Харрингтон. Именно в этот момент Сол Ласки почувствовал, как Траск проскользнул в его сознание. Это было невыносимо больно – словно кто-то воткнул длинную острую проволоку ему в ухо. Он вздрогнул, но закричать ему не дали. Взгляд его механически замер, остановившись на ковре, в футе от вытянутой руки мертвого телохранителя. Сол ощутил, как Траск холодно рассчитывает время и необходимые действия: две секунды на то, чтобы вскочить и схватить пистолет с пола, секунда – чтобы выстрелить в голову Харрингтона, одновременно схватив его руку. Кулаки Сола самопроизвольно сжимались и разжимались, мышцы ног напряглись, словно у бегуна перед стартом. Заталкиваемый все дальше и дальше на чердак собственного сознания, он ощущал полную беспомощность. Неужели именно это происходило с Френсисом на протяжении нескольких недель?
– Уильям Борден…– тихо проговорил Барент. Сол уже забыл, о чем шла речь. Траск чуть подвинул его правую ногу и сместил центр тяжести.
– Я не знаком с этим джентльменом,– невозмутимо откликнулся Харрингтон.– Следующий?
Сол чувствовал, как напрягаются все мышцы его тела по мере того, как Траск подготавливал его к броску. Он уловил, что план изменился. Траск заставит его налететь на Френсиса, толкнуть его, одновременно зажав левую руку, и втащить в главный кабинет сенатора. После чего Сол должен прикрыть своим телом взрывную волну, а сам Траск в это время спрячется за массивным дубовым столом. Сол прикладывал все силы, чтобы как-то предупредить оберста.
– Мелани Фуллер? – спросил Барент.
– О да,– откликнулся Харрингтон.– Кажется, с ней можно связаться в Джермантауне.
– Что это за Джермантаун? – осведомился Траск, продолжая готовить Сола к нападению. Не обращать внимания на автомат. Схватить руку. Вытеснить назад. Держаться между Харрингтоном и письменным столом.
– Это квартал Филадельфии,– дружелюбно пояснил Френсис.– Точный адрес я припомнить не могу, но если вы проверите списки жителей по Квин-лейн, то сможете связаться с этой леди.
– Очень хорошо,– послышался в трубке смешок Барента.– Еще одно. Не могли бы вы…
– Прошу прощения.– Харрингтон тоже рассмеялся, но не своим, а старческим смехом Вилли Бордена.– Боже милостивый, Траск, неужели вы считаете, что я ничего не замечаю? Вам и за месяц не удастся его обработать… Mein Gott, вы же ходите вокруг да около, как подросток, тискающий соседку в темном зале кинотеатра. И оставьте в покое моего бедного еврея. Как только он шевельнется, я разожму кулак. Этот стол разлетится на тысячи щепок. О, вот так уже лучше…
Сол рухнул на диван. Все его тело, освободившееся от плотных тисков чужой воли, охватила судорога.
– Так на чем мы остановились, мистер Барент? – продолжил Френсис.
В течение нескольких секунд из микрофона доносились лишь звуковые помехи, после чего вновь раздался спокойный голос Барента:
