Ричард Лаймон - Ночь без конца
Если бы в него попала пуля, наверное, он бы не ухмылялся".
Передние зубы тоже были все в крови.
— Я предупреждал, что он заряженный, — тихо промолвил Энди. Теперь его голос звучал уже не так странно. Почти как обычный, но не совсем. — Я уже здесь был. Когда ты бросил Джоуди на кровать. Тогда я поднял пистолет Но он был пустой, так что я сходил в комнату Джоуди за запасной обоймой.
— Очень умно, — заметил Саймон. — Знаешь, я как раз ищу такого сообразительного молодого человека. Мы могли бы стать партнерами. Как тебе мое предложение? Ты только представь себе.
— Пристрели его, черт побери! Ты что, сделал предупредительный выстрел? Да тебе надо было отстрелить ему башку!
— Я испугался, что зацепит тебя, — промямлил Энди.
— Сейчас ты не попадешь в меня! Стреляй в него! Он убил моего папу! Убил твоих маму и папу. И Ивлин. Он...
— Это неправда, Энди. За ее старика какую-то часть вины я, разумеется, признаю, но он сам не оставил мне никаких шансов Это была чистейшей воды самооборона. А что касается твоей семьи, то я здесь совершенно ни при чем.
— Ложь! — выкрикнула Джоуди. — Мы тебя видели. Ты один из тех, кто нас преследовал. Это ты схватил меня, когда я упала на лужайке.
— Я не отрицаю, что там был, — начал выкручиваться Саймон. — Но был там, чтобы остановить остальных. Я хотел им помешать...
— Лжец! — Она вскинула голову и взглянула на Энди. Его пистолет был все еще направлен на Саймона. Но он хмурился и выглядел озадаченным. Штаны все еще оттопыривались, но уже не так сильно. — Не слушай его, Энди. Он хочет запудрить тебе мозги.
— На самом деле я убил тех, кто вырезал твою семью. Ты этого не знал?
— И ты знаешь, почему он убил их, — вставила Джоуди. — Он сделал это не ради тебя. Это никак не связано.
— Но я убил их, Энди. Заставил их заплатить. Убил всех до единого.
— Стреляй в него, черт побери!
— Я хочу вначале узнать, куда он дел тела, — покачал головой Энди.
— Чьи тела?
— Мамы, папы и моей сестры.
— Я в этом не участвовал. Меня оставили позаботиться о тебе и Джоуди. Но я знаю, что обычно делают с телами. Знаю, где мы хороним те части, которые больше не нужны. Могу отвезти тебя туда. Если ты меня, конечно, не пристрелишь.
— Стреляй, Энди, — взмолилась Джоуди.
— Я еще хочу узнать, как ему это удалось, — вновь покачал головой Энди.
— Как что удалось, амиго? — ухмыльнулся Саймон. Оттолкнувшись от пола, Джоуди попыталась подняться.
Саймон больно шлепнул ее по заду. Удар пришелся как раз по укусу. Вспышка боли судорогой свела все тело. Джоуди сделала огромный судорожный вздох и неожиданно для себя самой упала, обмякнув, на пол, тяжело дыша и всхлипывая.
«Боже, Энди! Энди! Почему ты позволяешь ему так со мной обращаться?»
— Ты зря это делаешь, — лишь пробормотал Энди.
— Она вмешивается в наш разговор. Иногда надо быть пожестче с этими сучками. Понимаешь? А знаешь еще что? Им это нравится. Они от этого возбуждаются. Ну, что еще я должен тебе объяснить?
— Тебя считали мертвым. Только поэтому мы вернулись Так вот, как... среди сгоревших тебя не оказалось, а?
— Среди пяти сгоревших меня действительно не было, — повеселел Саймон.
— Кто был тот, кого приняли за тебя?
— Догадайся.
— Я не хочу гадать. И я не хочу, чтобы ты еще хоть раз сделал Джоуди больно. Так что не двигайся. Говори, но стой смирно, или я тебя пристрелю.
— А ты не хочешь, чтобы Джоуди перевернулась на спину? Хочешь посмотреть на?..
— Заткнись. Как тебе удалось нас провести?
— А сколько вам известно?
— Сержант Фарго прослушивал пленки. Он все нам о них рассказал.
— Неужели? Я знал, что он нес какой-то вздор и говорил о разных пустяках, но...
— Что ты хочешь сказать? Ты здесь был?
— На чердаке. Сидел тихонечко, как мышь. Все это время... о, с самого рассвета.
— Ты был здесь весь день?
— О, да. В темноте и духоте, один-одинешенек, весь день и еще полночи.
— Как ты проник в дом?
Саймон хихикнул.
— Через кухонное окно. Так же, как при первом моем посещении. Очень остроумно, не находишь? Никому и в голову не могло прийти, что я могу оказаться сегодня в доме. Тебе ведь тоже?
— Все говорили, что тебя нет в живых.
— На что я и рассчитывал. Понимаешь, я специально несколько раз подчеркнул, что в гараже будет четверо. Но ты ведь не слышал пленок, верно?
— Верно.
— Если бы ты их слышал, ты, возможно, вспомнил то место вскоре после моего выезда из Индио — и до того, как я похитил свою подставную Джоуди, — когда я пожалел о том, что не прихватил бронежилет Праха.
— Об этом я ничего не слышал, — признался Энди.
— Ну и зря Здесь как раз и был один из моих маленьких фокусов. Внимательно слушаешь? Как раз после того, как я проговорился о своем сожалении насчет жилета Праха, выключаю магнитофон и на первом же разъезде поворачиваю и возвращаюсь в Индио. Прямо к тому дому, где убил Праха, Ковбоя и пацана.
— Генри? — переспросил Энди.
— Верно. Генри. Генри пацана, а не Генри пса. Так вот, все было в таком состоянии, как я оставил. Только стало еще жарче и появилась вонь. — Он хихикнул. — Но неважно. А сделал я вот что — стянул с Праха жилет, который потом надел под рубашку, перед тем как отправляться в гараж разбираться с Томом и прочими. Но это еще не все. Еще я прихватил с собой тело Генри и запер его в багажнике. Прямо среди бела дня. Очень рискованно и очень волнующе. Небольшой риск — все равно что приправа, понимаешь, — повышает аппетит. Риск — это горчица на колбасе нашей жизни.
Он пролежал в багажнике до самого Лос-Анджелеса. Но потом одиночество ему скрасила девчонка. Ты бы посмотрел на нее, Энди. Кажется, ей не очень понравилось лежать запертой в темном багажнике с мужчиной. Кстати, о потере самообладания! Слышал бы ты, как она верещала! Когда в пустыне я вытащил ее из багажника, чтобы трахнуть, она была вся измазана кровью и дерьмом того пацана. Но это было что-то. Если уж на то пошло, я лично присудил бы ей десятку.
Разумеется, с нашей Джоуди она и рядом не стояла. Ты вообще когда-нибудь видел более красивую девчонку, чем Джоуди?
— Не говори о ней в таком тоне.
— Но это же тебя возбуждает.
— Нет. Заткнись. Что случилось в гараже?
— О, это было нечто. Настоящий шедевр, Энди. Во-первых, я позаботился, чтобы пленки были то что надо, — действительно сыграл так, чтобы ни у кого не возникло сомнения, что я шел на верную смерть. И, разумеется, ни намека на то, что на мне был бронежилет Праха, а в багажнике — запасной труп. И все для того, чтобы заставить фараонов поверить, что я погиб вместе со всеми. И чтобы вы смогли вернуться в Лос-Анджелес. Не ты. Джоуди. Все это было для Джоуди.
Мне нужна была она, чистая и простая. Ну, может, и не такая уж чистая, а? Но она должна была стать моей, в этом все дело. Она особенная. Такая милая и прелестная... и невинная. Хотя знаешь что, Энди. Ты ведь хочешь ее ничуть не меньше, чем я, так ведь?
Энди ничего не ответил.
Но Джоуди знала ответ.
Энди ее хотел. И в этом у нее не было ни малейших сомнений.
«Да, хочет. Конечно, хочет. Но он не такой, как этот. Он просто ребенок, сексуально озабоченный ребенок. Он меня хочет, но никогда бы не пошел на такое. Только не Энди».
— Та девчонка была голой, так же как и Джоуди. Только каким-то неуклюжим подобием нашей красавицы. Не крокодил, нет, но и кисулей ее не назовешь, понимаешь? Что скажешь, если мы перевернем Джоуди? Знаю, ты очень хочешь посмотреть, что у нее спереди.
— Не надо, — проронила Джоуди. Она не только не подняла головы, но и не шелохнулась, просто лежала вытянувшись и уткнувшись лицом в скрещенные руки, и слово было произнесено в ковер.
Она надеялась, что этот тихий протест не спровоцирует Саймона на очередную грубость.
Но все же ждала удара.
— Ей не нужно переворачиваться, — буркнул Энди.
— Ладно, может, позднее.
— Итак, ты входишь в гараж и ведешь перед собой для прикрытия Карен?
— Ее так звали, Карен?
— Ну да.
— Гм. Ну что ж. Да. Они нас ждали. Митч открыл дверь и отступил в сторону, чтобы нас пропустить. Левая моя рука лежала на шее девчонки. Карен? Правая была за спиной, так чтобы мои бывшие дружки ее не видели, потому что в ней был автоматический пистолет сорок пятого калибра. А за поясом под рубашкой «магнум» Праха. И, как я уже говорил, девчонка была голой. Митчу и Куску это было по барабану, разумеется — жалкие педики, — но я знал, что на Клемента и Тома это подействует.
Как только мы вошли в гараж, я увидел Лизу. Свою невесту. Ее подвесили за руки. Сразу было видно, что они уже успели кое-что с ней сделать. Она была вся в рубцах и все такое... в сосках торчали булавки... Они полностью ее побрили и, похоже, гасили об нее окурки. В сущности, многое с ней сделали. Много разных безобразных вещей. И я разозлился. Но настоящих увечий не нанесли, понимаешь? С ней развлекались, но еще не затрахали до предела.
