Владимир Ераносян - 90 миль до рая
Первого прямиком отправили в реанимацию вытаскивать с того света из-за многочисленных ожогов и колоссальной потери крови. Второго, замычавшего подобно скоту, которого ведут на убой, от известия о своем пребывании в социалистической Кубе, отвезли в центр по лечению стрессов в Топес-де-Кольянтесе, расположенный на высоте восемьсот метров над уровнем моря в горах на окраине Тринидада.
Восхитительные пейзажи нетронутой природы с водопадом Кабурни и знаменитыми термальными источниками должны были благотворно сказаться на сломленной психике Чучо. Что и произошло. Надо признаться, не сразу, а лишь спустя год. Когда из Гаваны его приехал навестить вставший на ноги Карлос, в администрации санатория визитеру сообщили, что Чучо едва не задержали при попытки продать билеты иностранным туристам у входа в пещеру Батата. Из этого следовало, что дела Чучо действительно пошли на поправку и настала пора его забирать. Иначе он начал бы торговать здешним бамбуком в промышленных объемах.
Но чтобы предприимчивый организатор вечеринок окончательно оправился и свыкся с новой аурой, Карлосу пришлось употребить все свое влияние для подходящего трудоустройства Чучо, который разглядел в Гаване непаханое поле для жаждущего деятельности и уважения маэстро индустрии развлечений. Развлечений в Гаване было хоть отбавляй, у клубов промышляли зазывалы и кустари-одиночки, отбивающие друг у друга клиентов, но это-то в понимании Чучо и не являлось индустрией.
Чучо хотел восполнить данный задел собственным телом. По-другому он неумел. Статус промоутера популярной у туристов «Каса-де-ла-мусыка» удовлетворил взыскательным требованиям амбициозной натуры. О такой должности после реабилитационного периода в антистрессовой лечебнице Чучо и не мечтал. Поэтому он простил Карлосу все свои обиды и с головой окунулся в шоу-бизнес. Как он его понимал.
Провозглашенная властями толерантность в отношении геев и трансвеститов позволила Чучо действовать со своим нехитрым планом открыто, а мелкая коррупция развязала ему руки целиком. Его костюмированный перформанс с фриками и мориконами начался.
Взяв на вооружение тот факт, что выручка от продажи билетов и напитков всех клубов и дискотек поступает не в частный карман, а в госбюджет, Чучо убедил свое новое руководство, что ломать голову над развлекательной программой Дома музыки не следует. Все и так на мази. Туристы нескончаемым потоком будут идти сюда и без рекламы благодаря гостиничным гидам и путеводителям.
Раскручивать надо сферу негласных услуг. Туристам надо предложить не стандартный набор, а предоставить им то, чего они действительно хотят, – настоящую ночную Гавану, самое ее дно. Иностранцев надо перехватывать на подходах в «Каса-де-ла-мусыка», «Каса-де-ла-трова» и подобные им заведения с фольклорным уклоном и провожать до кишащих элитными проститутками клоак типа «Кафе Кантанте» и «Макумбы», любителей нетрадиционного секса надо гнать на набережную Малекон к «голубой лагуне».
Тех же, кто уже вошел и купил бутылку рома, чтобы занять столик, надо обрабатывать буками и портфолио с прелестями не скупящихся на агентские жрицлюбви. И конечно же, комнаты, много комнат. Здесь Чучо развернулся на славу, стараясь и для себя. Скоро в колониальных зданиях Малекона Чучо узнавали в каждом подъезде. На благодатной почве спонтанной торговли живым товаром он обрастал субподрядчиками. Бизнес пошел в гору… И тогда Чучо в первый раз арестовали.
Выпустили под поручительство Карлоса и честное слово бросить глупую затею стать самым известным в Гаване сутенером.
В полицейском участке Карлос обрушил на Чучо праведный гнев, пытаясь объяснить, что в мире существуют люди, которые действительно любят этническую музыку и мечтают научиться танцевать сальсу, румбу и меренге. Что таких людей великое множество, и совсем не обязательно окунать их в дерьмо, которого в их странах ничуть не меньше, а скорее во сто крат больше, чем на Кубе. Что своими действиями Чучо лишает людей романтики и способствует превращению их в животных.
Политинформация подействовала, а удар в зубы от конкурента-хинетеро, устроившего в момент отсутствия задержанного промоутера передел сфер влияния в китайском квартале, охладил пыл освобожденного Чучо. Интерес к громкой славе акулы шоу-бизнеса и лаврам первого сутенера остыл. Чучо на какое-то время взялся за голову, но очень быстро заскучал.
В состоянии депрессии он пребывал недолго, так как вскоре влюбился в заезжего итальянца и вновь прославился, начав кампанию по регистрации на Острове свободы первого в его истории однополого брака. Второй арест последовал незамедлительно. И на выручку снова пришел Карлос.
– В последний раз я спасаю твою задницу. Запомни, отныне мы квиты, – процедил сквозь зубы Карлос, когда дверь камеры предварительного заключения распахнулась и из нее выпорхнул на волю взлохмаченный птенец в облике человека. С объятиями и лобызаниями, от которых Карлоса чуть не стошнило. – Больше я не буду за тебя просить и ручаться. Никогда.
– Меня посадили ни за что. Здесь свободная страна! Я имею право на открытое выражение своих чувств, – оправдывался Чучо.
– Так ты диссидента из себя строишь! А та страна, которую ты до этого называл свободной? Разве там законны однополые браки? А твой итальянец, почему он так осмелел здесь, на чужбине, а не в своей стране? – насел на него Карлос.
– Ты сам знаешь, Штаты – пуританское государство, где правят ханжи и лицемеры, а в Италии до сих пор у власти иезуиты. Но Куба! Я так надеялся на революцию! Она должна дать полную свободу и окончательное раскрепощение полов! – в двух словах изложил свой политический манифест гей Чучо.
– Тогда тебе придется собрать всех мориконов с набережной и свергнуть законное правительство. А потом делай, что хочешь. Пожени, к примеру, фламинго на крокодиле! А потом раздуй пожар мировой гей-, нет, зоореволюции. Скрестишь в Австралии кенгуру и коалу. Рожденный от этой парочки зверек уснет на лету, и его сонная тушка упадет на твою пустую голову… – резюмировал Карлос и ушел по-английски, не попрощавшись.
Это была их последняя встреча. Слухи о похождениях Чучо больше не достигали ушей Карлоса. Теперь заскучал бывший резидент кубинской разведки. Неужто Чучо пал духом и иссох из-за невозможности законно зарегистрировать свой противоестественный союз на приглянувшейся ему Кубе?
Карлос поведал эту почти юмористическую историю о своем случайном спасителе Летисии еще до того, как они дошли до «Каса-де-ля-мусыка». До концерта «Тропиканы» оставалось пять минут. Билеты в кассе были. Отлично. Они успели.
Не сказать, что столик, который им с Летисией удалось занять, находился рядом со сценой. Честно говоря, и оттанцпола он был на приличном расстоянии. Да и от барной стойки тоже. Надо приходить вовремя… Неожиданно до боли знакомый голос окликнул Карлоса:
– Для вас я могу организовать места из личного резерва. Бронь для членов Политбюро. Местная царская ложа…
– Чучо?! Не может быть! Ты опять здесь работаешь? Ходили слухи, что ты ушел на покой. Летисия, это Чучо. Тот самый. Чучо, это Летисия.
– Я? На покой?! – обиделся Чучо. – С какой стати? Я подал заявление в партию. У меня есть рекомендации. Я уважаемый предприниматель. Звезда! Владелец первого на Кубе частного туалета! Думаю, впоследствии это будет сеть. Придет время. Оно настанет, как только партия разрешит коммерческим ресторанам расширяться. Три столика – разве это бизнес! Разрешат ресторанам – позволят и туалетам! Пока у меня только три унитаза. Итальянских. Сливные бачки – что надо! Не как в ваших убогих жилищах, а как в отеле «Мелия Кохиба». Белоснежная керамика и мраморная плитка. Кстати, мое заведение находится неподалеку. Оплата при выходе. Первое посещение бесплатно. Нецелевое использование – по двойному тарифу…
– Чучо, ты неисправим, – прервал старого приятеля Карлос, несмотря на то что тот до коликов насмешил Летисию. Началось представление «Тропиканы». Неутомимый Чучо проводил знакомых к своему столику, где сидел его бойфренд-итальянец, и предложил выпить рому. Все чокнулись и стали наслаждаться дивным концертом. Бывшая прима майамской «Тропиканы» призналась после выступления кубинских танцовщиц, что родина шоу – Куба. Чучо давно это понял, поэтому и не собирался обратно в Штаты. Здесь даже ему было беззаботнее, комфортнее, а главное, спокойнее…
Через три месяца Карлос и Летисия поженились. Свадьба была скромной. Присутствовали коллеги из разведуправления, которым экзотичный Чучо не преминул прямо за столом раздать визитки со схемой прохода к его заведению. Он налегал на еду больше всех и вполне серьезно рекомендовал своим новым друзьям терпеть как можно дольше, чтобы потом насладиться истинным удовольствием, превращая физиологическую потребность организма в настоящее искусство. В одной из кабинок он уже установил биде, правила пользования которым объяснял посетителям мужского пола лично. Ничего такого, просто не доверял никому из наемных рабочих руководство по эксплуатации дорогостоящей техники.
