Стэл Павлоу - Код Атлантиды

– Ральф, что там у нас?

Мейтсон поправил наушник. Провел в блокноте еще одну линию.

– Если так пойдет дальше, у меня кончатся чернила.

– Я имею в виду, в глобальном смысле.

Он вздохнул и повторил:

– Если так пойдет дальше, у меня кончатся чернила.

– Температура воды быстро повышается, – заговорил Хаккетт. – Если мы не сможем отключить эту штуковину, то, думаю, Ральфу придется помогать парням готовить к подрыву нашу бомбу.

– Согласно китайской традиции, – объяснил Юнь, – духи мертвых злобные и завистливые. Если потревожить место их последнего упокоения, они возвращаются для того, чтобы уже не дать покою вам. Мы нарушили усыпальницу в Вупу, и духи мертвых воздали нам за это бурей и землетрясением. Вот почему мы не могли позволить, чтобы кто-то еще потревожил Вупу. Опасность была бы еще больше. Вот почему корпорацию «Рола» заставили уйти.

– Тогда что заставило вас прийти сюда, в Антарктиду? – спросил Скотт.

– Дело в картах, – сухо ответил Юнь и, заметив озадаченное выражение на лице лингвиста, пояснил: – Карты Вупу. Вы ведь знаете о них? Или нет?

Скотт переглянулся с коллегами.

– Нет.

Юнь рассказал о картах. То, что он сообщил, полностью совпадало с тем, что они сами узнали в последние дни. Оказывается, в Вупу обнаружились выгравированные в кристаллических памятниках карты мира, демонстрирующие связи между разбросанными по планете древними строениями, самым почитаемым из которых было находящееся в Антарктиде.

Теперь стало ясно, что подсказало хозяевам корпорации «Рола», где именно нужно искать.

– Когда мы потревожили духов Вупу, они вернулись, чтобы преследовать нас. Потревожить духов Антарктиды означает потревожить духов мира. И воздаяние, доктор Скотт, будет слишком велико. Мы здесь не потому, что считаем Антарктиду нашей. Мы здесь для того, чтобы не дать вам совершить ошибку.

Скотт хлопнул себя по голове.

– Будь прокляты все религии! – Он твердо посмотрел на солдата и заговорил: – Чоу, я думаю, что мы совершим ошибку, если не спустимся туда. Вы знаете, что может нас там ждать. Идемте с нами. Проведите нас.

Чоу Юнь отвел глаза.

– Я туда больше не пойду, – ответил он по-английски.

– Нам нужна ваша помощь.

Китаец отпил кофе. Похоже, встречаться с профессором глазами ему не хотелось. Никто не знал, удастся ли им склонить его на свою сторону.

Донесшийся из-за угла туннеля звук шагов предупредил их о приближении Гэнта.

– Всем приготовиться, уходим, – крикнул майор. – Займитесь страховкой.

Юнь вскинул голову.

– А как же я? Вы оставите меня здесь?

Гэнт с безразличным видом пожал плечами.

– Вас никто не задерживает. Можете уйти, если хотите. Я бы даже хотел, чтобы вы рассказали своим о том, что здесь происходит. Сделать вы уже ничего не успеете – мы выполним приказ.

Скотту все это не понравилось, как и другим, и он выразил майору свое мнение. Но больше его интересовал китайский солдат, не пожелавший поделиться с ними информацией.

Профессор подсел к Юню и тихо, чтобы не смутить солдата, спросил:

– Вы много читаете?

– Конечно.

– Я тоже много читаю. Постоянно. Все, что попадает под руку, от комиксов до философских работ. Люблю слова. – Юнь молчал, похоже, не понимая, к чему клонит собеседник. – Вы читали Сунь-цзы?

– Да, читал, – ответил солдат. – Сунь-цзы. «Искусство войны».

– Этого китайского стратега и философа, жившего более двух тысяч лет назад, до сих пор читают политики, бизнесмены и военачальники по всему миру. Как говорил Сунь-цзы? Он советовал держать врагов под рукой. – Юнь медленно кивнул. – Искусство войны заключается в том, чтобы приспособиться к тому, что проявится в сражении. Вы уже не прошли первое испытание, первыми открыв огонь. В панике вы обнаружили и свою силу, и свою слабость.

– Мастер Сунь учил не рассчитывать на то, что противник не нанесет удар, но готовиться к тому, чтобы отразить его.

– Верно, – согласился Скотт, хорошо помнивший тот раздел, о котором говорил солдат. – Он также советовал не полагаться на то, что противник не станет атаковать, но рассчитывать на то, что не может быть атаковано. Мы нашли брешь в вашей обороне и сейчас идем туда, где вы не сможете нас атаковать.

– А почему вы думаете, что мы не укрепили оборону города?

Скотт медленно и со значением улыбнулся и, поймав взгляд китайца, неспешно поднялся.

– Спасибо, Юнь. Вы сказали мне все, что я хотел услышать.

Солдат торопливо, едва не поскользнувшись, вскочил.

– Я ничего вам не сказал!

– Вы сказали все. Это вы – последняя линия китайской обороны. Нам нечего там бояться, кроме самого страха.

– Там есть существа!

– Не сомневаюсь. Но они не китайцы. А значит, нам нужно готовиться к неизвестному.

– Спускаться туда – самоубийство.

– Но мы будем контролировать то, что нельзя атаковать. У нас будет преимущество. Конечно, если вы попытаетесь держать противника под рукой… то, может быть, когда-нибудь сумеете изменить ситуацию в вашу пользу.

Некоторое время Юнь молчал, словно снимания некое внутреннее противоречие. Потом неохотно кивнул.

– Наверху у меня припасы, – угрюмо пробурчал он. – Мне надо их забрать.

Скотт вопросительно посмотрел на него.

– Ну, новая обувь. Без нее я далеко не уйду.

Гэнт кивнул Хаккетту.

– Сходите вместе с ним.

Хаккетт повел китайца туда, где хранилось обмундирование.

– Неплохо, доктор Скотт, – похвалил ученого майор. – Сунь-цзы? Думаю, вы посвятили себя не тому занятию. Не служили в армии?

– Сказать по правде, – признался Скотт, – в военном искусстве я полный профан. Просто помню, что было написано на каком-то листке. Слова можно повернуть как угодно.

– Что ж, проводник у нас есть. Выкачайте из него побольше информации. Нам надо побыстрее туда спуститься. Но ответьте мне на один вопрос, профессор: откуда вы знаете, что он не уведет нас к черту на кулички?

– Я и не знаю, – ответил Скотт, поправляя крепления на сапогах.

– Все неправильно, – тихонько простонал себе под нос Мейтсон.

Они спускались по ледовому туннелю, а так как он шел непосредственно за Гэнтом, то бесконечное бормотание, похоже, успело порядком надоесть и без того раздраженному майору.

– Я здесь не для того, чтобы задавать вопросы. Мое дело – исполнять приказы.

– Ну, может быть, у вас все же появилось желание спросить кое о чем, – провокационно предположил инженер, – и у нас появится возможность прожить чуточку дольше.

– А может, нам и не суждено выбраться отсюда живыми, – холодно отрезал майор.

Остальные члены группы изо всех сил старались не обращать внимания на мрачные комментарии Гэнта, эхом разносившиеся по ледяному коридору.

– Я просто знаю, что есть и другое решение, – упрямо протянул Мейтсон и, неожиданно поскользнувшись – не помогли даже шипы на сапогах, – рухнул на подтаявший лед.

Группа остановилась.

– Боже! – воскликнул он. – Вы только посмотрите – лед голубой! Вода голубая! Я даже не заметил лужи. Воду не отличить ото льда.

Гэнт оглянулся. Маленький отряд растянулся. Хаккетт и Пирс едва тащились, тогда как Юнь и Новэмбер, молодые и полные сил, не испытывали никаких трудностей.

Туннель, по которому они шли, имел в диаметре около девяти футов, и по дну его, медленно пробивая путь во льду, стекал тонкий, едва заметный ручеек. Не приходилось сомневаться, что со временем вода превратит туннель в расщелину.

– Ладно. У меня их немного, но, похоже, пришла пора воспользоваться.

Гэнт засунул руку в карман штанов и вытащил маленький серебристый контейнер. Мейтсон, все еще бормоча что-то, не без труда поднялся из практически незаметной лужи, растекшейся по замерзшему дну коридора.

Гэнт перевернул продолговатый цилиндр и повернул крышку. Потом вытащил из днища длинный серебристый болт и, поставив контейнер на лед, придавил его ногой.

Эффект последовал незамедлительно. Шипучая светящаяся зеленоватая краска смешалась с водой, ясно выявив русло ручейка и заодно осветив туннель.

Мейтсон постучал ногой по снегу, давая понять, что готов продолжать путь.

– Я в порядке, – сказал он.

Гэнт покачал головой, с трудом скрывая нетерпение.

– Майклс и Хиллман уже ушли вперед. С боеголовкой. И даже без цветовых маркеров.

– Что ж, они молодцы, – буркнул Мейтсон.

– О чем думаешь? – тихонько спросила Сара и, достав из внутреннего кармана парки сигарету, щелкнула зажигалкой. – Все молчишь и молчишь.

– О чем думаю? Вспоминаю Лейбница и его «Лингва генералис», – признался Скотт.

– Ну конечно, о чем же еще, – сухо прокомментировала Сара.

Он обернулся и, увидев сигарету, поморщился.

– Знаю, знаю, – сказала Сара. – Это то, что меня убьет. Слава богу, конец света близок, так что рака можно уже не бояться.

Скотту ее ответ вовсе не показался смешным.

– Думаешь, ты такая крутая?