Ларс Кеплер - Гипнотизер

Внизу было мокро, Симоне почувствовала, как ледяная вода заливается в сапоги, ей стало холодно.

— Куда он побежал? — крикнула она.

Кеннет торопливо шел между цоколей, которые держат корабли, когда из дока выкачивают воду. Он указал на место, где исчез мальчик. Там была не дверь, как они решили, а что-то вроде вентиляционного отверстия. Кеннет заглянул внутрь, но ничего не увидел. Он задыхался, утирал лоб и шею.

— Выходи, — еле дыша, позвал он. — Вылезай немедленно.

Послышался какой-то скрип, тяжелый и ритмичный. Кеннет пополз в вентиляцию.

— Осторожней, папа.

Что-то стукнуло, потом заскрежетала шлюзовая дверь. Вдруг раздался оглушительный шум, и Симоне поняла, что сейчас произойдет.

— Он пустил воду, — закричала она.

— Тут лестница, — услышала она рев Кеннета.

Тяжелые струи ледяной воды под страшным напором полились в док сквозь узкие щели шлюза. Металлический скрежет продолжился, и двери разъехались. Вода хлынула на дно. Симоне кинулась к лестнице; вода поднималась, Симоне бежала уже по колено в ледяных волнах. Свет с подъемного крана метался по неровным стенам. Вода лилась, образовывала мощные водовороты и тащила Симоне назад. Она ударилась о металлическую обшивку и почувствовала, как от боли немеют ноги. Черная вода с грохотом валилась вниз толстым пластом. Симоне чуть не плакала, когда добралась до крутых ступенек и начала карабкаться вверх. Через несколько шагов она обернулась. Отца не было видно в темноте. Вода поднялась уже выше вентиляционного отверстия в стене. Что-то пронзительно скрежетало. Симоне, дрожа всем телом, продолжала лезть вверх. Легкие обжигало. Тут грохот льющейся воды начал стихать. Двери снова сошлись, и водяной поток иссяк. У Симоне онемели руки, вцепившиеся в металлические поручни. Одежда стала тяжелой и облепила ноги. Симоне поднялась и увидела Кеннета на другой стороне дока. Он махнул ей рукой и повел мальчика к старому клубу водолазов.

Симоне промокла насквозь, руки и ноги окоченели. Кеннет с мальчиком ждали ее возле машины. У Кеннета был странный отсутствующий взгляд. Мальчик просто стоял перед ним, качая головой.

— Где Беньямин? — закричала Симоне, еще не успев подойти.

Мальчик не ответил. Симоне схватила его за плечи и повернула лицом к себе. Она так поразилась, увидев его лицо, что тихо вскрикнула.

У мальчика был отрезан нос.

Кто-то как будто пытался зашить рану, но торопливо и к тому же неумело. Взгляд у мальчика был совершенно апатичный. Выл ветер; они все втроем сели в машину; Симоне завела мотор, чтобы прогреть салон. Вскоре окна запотели. Она нашла немного шоколада и предложила мальчику. В машине было тихо.

— Где Беньямин? — спросил Кеннет.

Мальчик уставился на свои коленки. Откусил кусок шоколадки и с трудом проглотил.

— А теперь рассказывай все, слышишь? Вы били других ребят, отбирали у них деньги.

— Меня нет, я кончился, — прошептал мальчик.

— Зачем вы обижали других? — спросил Кеннет.

— Это началось, только когда мы…

— Началось что? Где остальные?

— Не знаю. Откуда мне знать. Может, у них теперь новая компания, — сказал мальчик. — У Еркера есть, я так понял.

— Это ты Вайлорд?

Мальчик растянул рот.

— Уже нет, — еле слышно произнес он. — Я обещал, что больше не буду.

— Где Беньямин? — резко спросила Симоне.

— Не знаю, — торопливо ответил мальчик. — Я больше никогда его не обижу, честное слово.

— Послушай, — продолжала она, — я его мама, я должна знать.

Но тут же замолчала — мальчик начал раскачиваться взад-вперед и зарыдал, повторяя:

— Честное слово… честное слово… честно, честно…

Кеннет положил ладонь Симоне на руку и вяло сказал:

— Надо отвезти его в больницу. Ему нужна помощь.

Глава 42

На перекрестке Оденгатан и Свеавеген Кеннет высадил Симоне и поехал прямиком в детскую больницу имени Астрид Линдгрен.

Врач немедленно проверил общее состояние мальчика и распорядился положить его на обследование. Мальчик страдал одновременно от недостатка кислорода и недоедания, все тело было в загноившихся ранах, легко обморожены пальцы рук и ног. Мальчика, называвшего себя Вайлордом, на самом деле звали Бирк Янссон, он жил в Хюсбю у приемной семьи. Связались с социальными властями, с опекуном ребенка. Когда Кеннету пора было уходить, мальчик заплакал и объявил, что не хочет оставаться один.

— Пожалуйста, останьтесь, — прошептал он и взялся за нос.

Кеннет почувствовал, как молотком напряженно застучал пульс. После марафона у него все еще шла носом кровь. Кеннет остановился в дверях.

— Бирк, я посижу с тобой при одном условии, — сказал он.

Он уселся на зеленый стул рядом с мальчиком.

— Ты должен рассказать мне все, что знаешь про Беньямина и как он пропал.

Кеннет сидел со все усиливающимся головокружением, пытаясь заставить мальчика говорить те два часа, что потребовались социальному работнику, чтобы добраться до больницы. Но единственное, что он выяснил: кто-то так сильно напугал Бирка, что он перестал третировать Беньямина. Казалось, мальчик даже не знал о его исчезновении.

Уходя, Кеннет услышал, как социальный работник с психологом обсуждают отправку Бирка в Сёрмланд, в детский дом в Лёвсте.

Сидя в машине, Кеннет позвонил Симоне и спросил, благополучно ли она добралась домой. Она ответила, что вздремнула и размышляет, не выпить ли граппы.

— Поеду поговорю с Аидой, — сказал Кеннет.

— Спроси у нее про фотографию с травой и забором — кое-что не сходится.

В Сундбюберге Кеннет остановил машину там же, где и в прошлый раз, рядом с колбасным киоском. На улице было холодно, редкие снежинки опустились на переднее сиденье, когда Кеннет открыл дверцу автомобиля возле дома Аиды. Он тут же увидел Аиду с братом. Девочка сидела на скамейке у асфальтированной пешеходной дорожки за домом, ведущей к хвостику бухты Ульвсундашён. Аида смотрела на брата. Никке что-то показывал ей; как будто выпустил предмет из рук, потом снова подхватил. Кеннет немного постоял, глядя на них. В их привязанности было что-то, отчего они выглядели одинокими, брошенными. Было почти шесть часов вечера, вдали в темном заливе между жилыми домами отражался свет уличных фонарей.

На мгновение у Кеннета от головокружения все поплыло перед глазами. Он осторожно пересек скользкую дорогу и стал спускаться к воде по схваченной инеем траве.

— Привет-привет, — сказал он.

Никке поднял глаза.

— А, это вы, — крикнул он, подбежал и обнял Кеннета. — Аида, — разволновался мальчик, — вот он, он, который такой старый!

Девочка посмотрела на Никке с бледной нерадостной улыбкой. Кончик носа у нее покраснел от холода.

— Беньямин? — спросила она. — Вы нашли его?

— Нет, пока не нашли, — ответил Кеннет.

Никке засмеялся, снова полез обниматься и принялся скакать вокруг него.

— Аида, — вопил Никке, — он такой старый, что у него забрали пистолет…

Кеннет сел на скамейку рядом с Аидой. Голые деревья стояли вокруг темными тесными группами.

— Я приехал сказать, что Вайлорда забрали в больницу.

Аида скептически посмотрела на него.

— Остальных мы знаем, — сказал он. — Покемонов было пятеро, верно? Бирк Янссон во всем признался, но к исчезновению Беньямина он не имеет отношения.

Никке, услышав слова Кеннета, остановился с раскрытым ртом.

— Ты победил Вайлорда? — спросил он.

— Точно, — сурово подтвердил Кеннет. — Он теперь никто.

Никке заплясал на дорожке. Его могучее тело источало тепло в холодный воздух. Внезапно он остановился и посмотрел на Кеннета:

— Ты самый сильный покемон, ты Пикачу! Ты Пикачу!

Никке в порыве счастья обнял Кеннета, и удивленная Аида рассмеялась.

— А как же Беньямин? — спросила она.

— Его похитили не они. Они, может быть, всех терроризировали, но они не забирали Беньямина.

— Это наверняка они, наверняка.

— Не думаю, — возразил Кеннет.

— Но…

Кеннет достал распечатку — фотографию, которую Аида послала Беньямину.

— А теперь расскажи мне, что это за место, — ласково, но твердо потребовал он.

Девочка побледнела и помотала головой.

— Я обещала, — тихо сказала она.

— Никакие обещания не в счет, если речь идет о человеческой жизни, слышишь?

Но она только сжала губы и отвернулась. Никке подошел и посмотрел на бумагу.

— Его мама дала ему это! — радостно воскликнул он.

— Никке!

Аида зло посмотрела на брата.

— Но это же так и было, — возмущенно сказал он.

— Когда ты научишься помалкивать!

Кеннет шикнул на обоих.

— Сиксан дала Беньямину эту фотографию? Как это, Никке?

Но Никке встревоженно смотрел на сестру, словно дожидаясь разрешения ответить на вопрос. Она глянула на него и отрицательно покачала головой. Кеннет почувствовал, как заболела голова в том месте, где он ударился, — застучало тяжело, назойливо.