Жизнь за жильё - Тагиров Роман
Довольный следователь, без особого риска пополнивший благосостояние примерно на три своих зарплаты разом, разложил на столе все постановления и улыбнулся вошедшему клиенту. Благодаря которому и пополнил свой кошелёк. Отчего же не улыбнуться лишний раз?
— Здравствуйте, свободный гражданин.
— И вам не хворать, гражданин начальник, — ответил Тимур, присаживаясь напротив.
— Можете называть меня Андрей Генрихович. Вот ваш паспорт, подписывайте постановления.
Тимур даже читать не стал, быстро подмахнул документы и вопросительно посмотрел на работника прокуратуры.
— Дальше что делаем?
— Сейчас прогуляетесь обратно до своей камеры за вещами, затем в канцелярии быстро оформят пропуск и на выход. Я там девчатам коробку конфет оставил. Всё!
В будке следственного блока Андрей Генрихович предъявил конвою своё постановление с подписями прокурора и заместителя начальника Учреждения ИЗ 45/1 по режиму, каждая заверенными своими печатями, и объяснил, что гражданин Кантемиров уже совершенно свободный человек. Осталось сходить за вещами на западный крест и вернуться в канцелярию.
Цирики враз загрустили… Никому не хотелось терять обеспеченного и спокойного клиента из приличной хаты. А что делать?
Сумка (она же — баул) была готова со вчерашнего дня. Студент чтил тюремные традиции и всё же нарушил одну верную примету — при выходе из тюрьмы нужно обязательно забрать с собой все вещи, с которыми зашёл в камеру, даже ненужные и испорченные. Это делается для того, чтобы не вернуться назад в место лишения свободы. Якобы, такое действие «разрывает» связь вчерашнего зека со следственным изолятором. По просьбе смотрящего Тимур оставил в хате две свои юридические книги: УК и УПК. Приметы — приметами, а два уголовных кодекса постоянно приносили в хату «чай-курить».
Свободный гражданин Российской Федерации после кабинета тюремной канцелярии прошёл четыре автоматических двери, на выходе оставил пропуск и сам распахнул последнюю тяжёлую дверь следственного изолятора. На свободу с чистой совестью!
В этом году конец июня выдался прохладным. Северо-Запад, как ни крути глобус… Когда на Арсенальной набережной становилось прохладно, в камере «Крестов» всегда было легче дышать. Тимур в кожаной куртке, спортивном костюме и с красной сумкой в правой руке встал посредине тротуара, поднял голову на серое небо, затянутое облаками, затем осмотрел набережную Невы, широко вздохнул и выдохнул. Двадцать один день, ровно три недели в изоляции…
Кантемиров закинул сумку на плечо, сделал несколько шагов в сторону Финляндского вокзала, остановился и запахнул куртку. Странные ощущения… Ежедневно в течение часа ему разрешалось ходить и даже бегать по крошечному квадрату закрытого тюремного двора, и только под наблюдением охраны. Сейчас его никто не окликнул и не толкнул в спину с командой: «Вперёд».
Свобода передвижения… Бывший зек решил нарушить верную примету, оглянулся на огромную входную дверь следственного изолятора и тихо произнёс: «Прощай, тюрьма».
Затем посмотрел вперёд, в сторону Литейного моста и зашагал быстрей…
(конец первой книги)
