Ник Стоун - Король мечей
Когда Эва открыла глаза, карты по-прежнему были чистые, но на них появились образы, лица двоих. Они проступали сквозь пустые картонные прямоугольники прямо со стола. Она смахнула карты в сторону и вгляделась. Кармин? Конечно, нет. Этот ничтожный придурок был жив и сидел взаперти внизу, в своей комнате.
Нет, на нее смотрели этот мерзавец, отец Кармина, и шлюха, его любовница. Они ухмылялись.
— Что мне делать? — произнес Соломон.
Эва откинулась на спинку стула, не глядя больше на пустые, лишенные смысла карты. Пыталась унять слезы, которыми плакала ее душа.
— Единственное, что ты можешь сделать, — это затруднить им работу. Навреди всем, чем только сумеешь. — Эва думала о женщине Мингуса. — Ты воин. Так иди же и воюй.
60
Макс поднялся из-за стола и прошелся по комнате детективов. Нервно посмотрел на часы. Девять сорок семь. После разговора с Элдоном прошло свыше трех часов, а от него не было никаких известий. Не звонила Сандра, не было понятно, где Джо, хотя группа УГРО уже давно уехала сменить его.
Реакция Элдона встревожила Макса. Шеф воспринял все спокойно. Макс входил в кабинет, ожидая гнева или хотя бы обличительной речи, упреков, что они затеяли самостоятельное расследование в служебное время. Элдон должен был напирать на преданность и доверие и обязательно выдать реплики насчет того, сколько лет они знают друг друга, как все было в прошлом, через что они вместе прошли. Но Элдон не удивился. Даже не стал возражать, когда Макс заговорил о зомби. Объяснения его полностью удовлетворили. Но так не могло быть. Элдон всегда точно знал, когда ему вешают лапшу на уши.
Значит, Элдон и есть Император? Как предполагал Джо? Эта мысль тоже приходила Максу в голову, но он ее отбросил. Элдон был кем угодно, но не преступником. Макс знал его хорошо. Элдон ненавидел преступников, особенно тех, кто доставляет сюда кокаин, который убивал город. Нет, невероятно.
Макс уставился на чашку с противным кофе. Начал рассматривать маслянистое пятно на поверхности. Зазвонил телефон. Он схватил трубку.
— Уголовный розыск Майами. Детектив-сержант Мингус.
— Макс?
Это была Сандра.
— Да, привет… — Он улыбнулся.
— Слушай внимательно… — Ее голос дрожал. — Я… я… меня похитили. — Казалось, она до сих пор в это не верила. — Иди к телефонной будке… напротив… здания суда. Иди туда сейчас. Жди звонка.
— Сандра? Слушай, ты…
В трубке раздались короткие гудки.
Через пять минут Макс был у будки. Он чувствовал, что за ним наблюдают, но не мог понять откуда. Внимательно оглядел улицу, стоящие автомобили, людей, которые показались подозрительными. Ничего. Видимо, все эти события ослабили его нюх.
Черт возьми, как они добрались до Сандры? В последний раз она позвонила, сказала, что уезжает из города, в одно безопасное место. Значит, за ее домом постоянно следили. И следили за ним. С какого времени? Что они с ней сделают?
Зазвонил телефон.
— Сандра?
Ответил мужчина. Ровный глубокий голос, французский акцент. Букман?
— Ты каждое утро выходишь на берег выкурить сигарету. Будь там в полночь. Приходи один. Если вздумаешь дурить, больше ее не увидишь.
— Послушай, если ты хоть что-то с ней сделаешь, я тебя…
Человек на другом конце линии повесил трубку.
61
Макс явился на берег на два часа раньше. Нашел свое место, сел, закурил сигарету. Ночь была ясная. Мерцали звезды, словно по небу разбрызгали капли горного хрусталя. Густую жару развеял свежий морской ветерок. У воздуха был вкус и запах тех редких дней, когда Максу нечего было делать, кроме как лежать на песке, забывшись в полусне, под звук набегающих волн.
Он оглядывал все вокруг. Волнение на море, силуэты отелей в неоновых ореолах на Коллинз-авеню. Окна освещены, в каждом номере жизнь. Справа большая группа молодежи. Ребята сидели у костра, похожего на янтарный вигвам, пели песни, смеялись. Один аккомпанировал на гитаре. Такая компания здесь большая редкость. Ведь ночью с добрыми намерениями сюда никто не приходил. Максу хотелось, чтобы они ушли от греха подальше, хотя общество этих ребят было ему приятно.
Оба пистолета при нем — на бедре и лодыжке, и две запасные обоймы, но Макс сомневался, что они пригодятся. Пока Букман не собирался убивать его. Он хотел, чтобы Макс страдал.
После того телефонного разговора прожить день и дождаться полуночи было невероятно мучительно. О похищении Сандры Макс никому не сообщил. Ни Джо, когда тот вернулся из Корал-Спрингс, ни Элдону, когда он вызвал их обоих к себе в кабинет рассказывать новости. Хорошую — родители Исмаэля привезены в посольство США в Порт-о-Пренсе — и плохую — заключение соглашения с Сэмом откладывается по «техническим причинам». Его адвокат и окружной прокурор заняты и смогут начать переговоры только завтра. К середине дня они отправились в гараж в Овертауне, привезли коробки с документами в УГРО. Затем тянулось долгое совещание с членами группы, участвующими в операции. Составили предварительный план одновременного ареста всех членов банды, которых назвал Исмаэль. Список начинали Кармин и Эва Десамур. Макс должен был чувствовать веселое возбуждение, трепет приближающейся охоты, удовлетворение от того, что все сработало, но не мог ни о чем думать, кроме Сандры. Изводил себя, ругал, что не сумел уберечь ее, что если бы она с ним не встретилась, ничего бы этого не случилось.
Ребята запели «Девушки из Калифорнии», заменяя название штата на Флориду. Никто, кажется, текст твердо не знал, но припев подхватывали дружно хором. Они пели, потом переставали, смеялись, хихикали, беседовали, опять запевали.
Время тянулось медленно. Бродили люди, по одному, по двое, трое. Макс видел лишь силуэты. Он непрерывно курил, трогал пистолеты, прислушивался к звукам моря. Нервы напряглись до предела. Колотилось сердце, во рту пересохло. Он вспомнил, как они с Сандрой пришли сюда утром, после первой ночи. Наблюдали восход. Говорили мало, им это не было нужно. Его глаза наполнились слезами.
За пятнадцать минут до полуночи Макс встал. Прислушался, внимательно огляделся. Ничего. Развернулся, посмотрел в сторону Луммус-парка. Краем глаза заметил, что костер вроде погас. Но осознал, что просто какой-то человек загородил вид. Неожиданно человек начал приближаться.
Макс вглядывался, но это был лишь силуэт головы и плеч. Человек резко свернул влево, и опять возник костер. Ребята танцевали вокруг него, взявшись за руки.
— Чего ты ко мне привязался? — негромко произнес человек, обращаясь к Максу из темноты. Гаитянский акцент, тон спокойный, размеренный. Другой голос, не тот, что по телефону.
— Кто ты? — Макс тщетно пытался разглядеть его.
— Ты знаешь, кто я.
— Букман? — Макс поморщился, напрягая зрение. — Где Сандра?
— Чего ты ко мне привязался?
Макс сделал несколько шагов вперед. Зря. Вокруг сразу защелкали курки револьверов. Не менее десяти человек изготовились для стрельбы. Он остановился.
— Чего ты ко мне привязался? — повторил человек, не меняя тона, без намека на спешку.
— Потому что я коп, — буркнул Макс, — и мне положено. Где Сандра?
Человек не ответил. Макс огляделся, насколько было возможно, не двигая ни головой, ни туловищем. В темноте вырисовывались несколько силуэтов. Ветерок донес запах пота, табачного дыма и лосьона после бритья. Даже слабый аромат конфет.
— Верни мне мое, и я верну твою женщину.
Человек переместился, и его голос звучал теперь слева. Макс не повернул головы.
Гулянье у костра продолжалась. Теперь ребята пели «Знает только Бог».
— Ты имеешь в виду Исмаэля? Он находится в полиции, под стражей. Не в моей власти отпустить его.
— Он не арестован, — возразил человек. — Находится на вашей явочной квартире, и…
— Это тебе сказал Император? — прервал его Макс, пытаясь приобрести хоть какое-то преимущество.
Не сработало.
— Посмотри в своем почтовом ящике, — продолжил человек тем же ровным тоном, — там будет номер телефона. Я жду твоего звонка завтра, не позднее семи вечера. Не советую тянуть, иначе твоя женщина умрет.
— А теперь послушай меня, Букман, или кто ты там есть! — рявкнул Макс, развернувшись. — Если с ее головы упадет хоть один волос, ты мертвец! Ты и вся твоя банда, и эта сволочь, которая покрывала тебя все годы. Все вы подохнете!
Он ждал реакции. Ее не последовало. Ярость Макса поглотил вакуум. Вскоре послышался негромкий гул и щелчки, когда револьверы выводили из боевого положения. Максу показалось даже, что он услышал женский смех. Он оставался на месте, медленно считая в уме до ста. Закончив, начал счет в обратном порядке. Дойдя до нуля, сделал несколько пробных шагов вперед, остановился, прислушался, прошел немного дальше, а затем быстро побежал к дому.
