Т. Паркер - Маленький Сайгон
Это был тот же маршрут, который показывала ему Ким: пять миль на восток по бульвару, потом на север по широкой грунтовой дороге с указателем «Рудник Сайдвиндера». Фрай держался на значительном расстоянии, дав Беннету и сопровождавшему его грузовичок пикапу спокойно сделать поворот, потом сам съехал с главной дороги — словно заплутавший житель пустыни, возвращающийся домой после двух-трех кружек пива с приятелями.
Проехав еще полмили, Фрай развернулся, остановился у обочины и стал ждать. Сколько времени нужно Беннету, чтобы сделать милю на север по грунтовой дороге, миновать ворота и проехать последние пятьсот метров на запад по ложбине к аэродрому? Минут пять? Меньше? Фрай опустил стекло и прислушался. Ночь была тиха, если не считать упругих порывов ветра. По другую сторону шоссе лежало плоское, белесое высохшее озеро. Ни машин, ни вертолетов. Никого из ФБР, подумал Фрай. Нас бросили на произвол судьбы.
Поравнявшись со скальной грядой, он выключил фары и поехал по широкой грунтовой дороге при свете луны. Проехал ворота, потом еще метров сто, остановил машину. Сунул пистолет под ремень, поднял капот, как будто с машиной случилась поломка, перелез через оцепление и направился к аэродрому пешком.
Скалы казались предательскими, но лунный свет показывал ему дорогу. Он поднялся на пологий холм, присел на корточки на спуске по ту сторону вершины, затем зашагал по длинному оврагу к зданию аэровокзала. Следующий холм был высок и достаточно крут, чтобы за ним можно было укрыться. Фрай лежал на теплом песке и всматривался в летное поле. Оно было такое же, как в прошлый раз: ненадежное, потрескавшееся и пустынное. Но теперь перед входом в ангар горела лампочка и были припаркованы три автомобиля: грузовичок Беннета и два пикапа. Здание аэровокзала стояло темное. За ним, сбоку от мрачной покосившейся башни, ждал вертолет. Похож на старенький «Белл» — подумал Фрай — машину для перевозки руководителей компании в часы автомобильных пробок. Тем временем двери ангара открылись, и под тусклый свет лампочки вышел вьетнамец. Он плотно задвинул за собой дверь, отрегулировал ремень своей автоматической винтовки и закурил.
Похоже было, что единственным выбором для Фрая мог стать задник ангара. Он пригнулся, спустился с насыпи и обогнул петлю. Песчаная ложбина проходила почти вдоль всей изгороди. Ветер налетал порывами, гудел в ушах, заметал песком ноги до самых лодыжек. Над головой мерцали звезды, ясные и четкие. Из-за массива песчаника он осмотрел задник ангара. Тусклый свет исходил из тех мест, где раньше были окна. Никакой охраны. Гофрированная раздвижная дверь давно сошла с направляющих и была приставлена к стене. Нижние ролики глубоко погрузились в песок, принесенный ветром из пустыни. Нет никакой возможности приблизиться скрытно. Фрай постоял, глубоко вздохнул, выполз из-за камней и пробежал на четвереньках по длинной балке, которая закончилась метрах в пятидесяти от вертолета. Он спрятался за юкковым деревом. Еще одна точно рассчитанная пробежка, и вот он у кабины пилота. Сердце Фрая молотило в грудь, кожа была горяча и суха, правая рука вцепилась в пистолет Беннета.
До ангара теперь оставалось метров тридцать. Фрай прополз их так, чтобы его не было видно из окон, и вот наконец достиг стены старого строения и припал к ней. Завывал ветер, швыряя пыль и песок в металлическую стенку. Ветви скребли по крыше. Фрай подошел к окну и застыл. В темном пространстве он сумел разглядеть очертания старого самолета с пропеллером, а также прямоугольники коробок и деревянных ящиков. А в другой части ангара откуда-то сверху шел расходившийся конусом свет. В луче мельтешила пыль. Световой конус слегка покачивался, а в центре светлого круга сидел на стуле Беннет. За его спиной стоял охранник с автоматом. У его ног находились два чемоданчика с деньгами. Беннет что-то сказал по-вьетнамски, охранник что-то рявкнул в ответ. Когда Фрай увидел Беннета в этом световом круге, одного на стуле посреди великого нигде, он почувствовал, как в нем поднимается гнев. Я слишком далеко от тебя, брат, подумал он. Слишком далеко, чтобы услышать, слишком далеко, чтобы стрелять, слишком далеко, чтобы сделать хоть что-нибудь. Остается только наблюдать. Неужели Ли правда находится здесь, или они попросту заманили сюда Бенни, чтобы взять его деньги и похоронить его в этой пустыне? Сердце Фрая стучало так громко, что он боялся, как бы это не услышал охранник.
Он отполз назад — к сломанной задней двери, и проник в ангар. Остановился у старого самолета. Цементный пол был весь покрыт пылью, но это заглушало шаги. Фрай медленно прошел под крылом аэроплана, потом спрятался за штабелем старых коробок из-под боеприпасов. Ветер снаружи лупил по стенкам. Фрай заметил, что охранник посмотрел в его сторону, затем отвернулся к Беннету. До него футов тридцать, подумал Фрай. Я могу убить его одним выстрелом. С первого раза ты даже не задел бумагу. Вся правда заключена в первом выстреле. Обычно это все, на что можно рассчитывать.
Вне светового конуса быстро двигались какие-то тени. Фрай заметил, что охранник насторожился. Потом звук шагов стал медленно приближаться к месту, где сидел Беннет. Еще доносилось легкое постукивание. Молодой вьетнамец в зеленой солдатской робе вошел в освещенный круг, посмотрел на Беннета и опять отступил в тень. Беннет вскинул голову. Фрай заметил на лице брата, вглядывавшегося в темноту, выражение крайнего изумления, словно тот не верил своим глазам. Еще звук двух шагов, медленные шаги, вновь сопровождаемые постукиванием. Появился чей-то профиль. Еще один шаг — и этот человек вошел в световой конус. Сутулая фигура, опирающаяся на палку из слоновой кости. Лицо искажено до неузнаваемости. Черные очки. Тхак и Беннет смотрели друг на друга долгое, нескончаемое мгновение.
Фрай похолодел до костей. Он не мог отвести глаз от обожженного лица полковника, от щек, носа и губ, сплавленных воедино, словно неумелый ремесленник сварил это лицо, используя остатки материала. На Тхаке была армейская сорочка и брюки, черный ремень и ботинки, офицерская кобура, на мощной деформированной груди — несколько медалей. Он продолжал смотреть сверху вниз на Беннета, Беннет смотрел на полковника. Фрай тоже не мог отвести от него взгляд. Пистолет вдруг оказался ненужным, тяжелым предметом. В этот момент Тхак поднял руку с тростью, едва заметно, и сделал знак кому-то, кто стоял за его спиной. На свет вышла Ли. Руки ее были туго стянуты на запястьях. Ноги связаны на уровне лодыжек толстой веревкой. Солдат, одной рукой державший винтовку, свободной рукой подталкивал Ли. На ней был черный брючный костюм вьетнамской крестьянки. Беннет хотел привстать со стула, но охранник выступил вперед и прикладом усадил его на место. Солдат, охранявший Ли, лодтолкнул ее к Беннету. Тхак посмотрел на чемоданы с деньгами, потом перевел взгляд на Беннета. Когда он заговорил, голос прозвучал искусственно форсированным:
— За последние дни мы много и подолгу беседовали с твоей женой. Я ожидал встретить в Ли Фрай сильную женщину, и я не ошибся. Я надеялся поведать ей правду об истории и о природе, но она слишком опутана твоей ложью, чтобы видеть правду. Ты основательно над ней поработал, лейтенант. Мои усилия оказались безуспешными.
Ли стояла неподвижно. И вновь Беннет попытался подойти к ней, и вновь стражник осадил его прикладом.
Тхак обернулся в темноту и махнул рукой. Охранник, которого Фрай видел у входа в ангар, принес маленький столик и стул и поставил их на границе светового круга. Тхак с трудом протиснулся между и сел.
— Прежде чем завершить нашу сделку, надо уладить некоторые формальности. — Охранник положил перед ним на стол листы бумаги. Тхак снял темные очки, достал из кармана обычные, оптические, неторопливо завел за уши дужки и стал читать: — Второго июля тысяча девятьсот семьдесят второго года ты приказал допросить сержанта южно-вьетнамской армии Хьонг Лама как предателя, а затем казнить, верно?
Беннет передвинулся на край стула, по-прежнему глядя только на Ли, словно кроме нее рядом никого не существовало. Фрай, наблюдая за ее ответным взглядом, старался понять, что означает странное выражение на ее лице. Она выглядела истощенной, почти смирившейся, но не совсем потерявшей надежду. Что же с ней сделал Тхак?
— Лейтенант Фрай, отвечайте!
Беннет назвал свое имя, звание и номер военного билета.
Тхак пошуршал бумагами, затем посмотрел на Беннета.
— Должен вам сказать, лейтенант, что война закончена. Вы проиграли. И чем скорее вы мне ответите, тем быстрей мы закончим.
Беннет продолжал смотреть на Ли.
— Да, я приказал допросить и убить Хьонг Лама.
— С Хьонгом вы проработали около года. Этого человека вы подозревали в том, что он предал американские военные интересы?
Беннет кивнул.
Ли теперь смотрела на Тхака, словно парализованная его лицом и лишенным жизни голосом.
