Не дрогни - Стивен Кинг
– Может, вам было страшно, – говорит Иззи.
Эрин Гринстед делает глоток крепкого кофе.
– Может, было. Может, до сих пор страшно.
– Ваш муж ходит на собрания Анонимных Алкоголиков или наркоманов?
– Нет. Если ему и нужна какая-то анонимная программа, то для игроманов. Или сексозависимых. Или и то, и другое.
– Миссис Гринстед, вы называете мужа Тригом?
– Нет. Я называю его Расс. Большинство так делают. Алан Даффри так называл.
– Кто-нибудь называет его Триг?
Она смотрит на Иззи и снова закатывает глаза.
– С чего бы это?
«Действительно с чего бы?» – думает Иззи. Возврат к началу.
Они оставляют её говорить с мужем.
3
Пока Иззи и Том беседуют с Расселом Гринстедом, Триг – настоящий Триг – находится в Кауслип-Каунти, в сотне миль от города. Это наименее населённый округ в штате, и дети, которым не повезло жить там, называют его, конечно же, Каусхит-Каунти (Дерьмовый округ). Триг едет по маршруту 121, мимо редких ферм и амбаров, но в основном – через леса и поля. Движение здесь очень слабое, так как шоссе 121 практически утратило значение после строительства автомагистрали, проходящей по более густонаселенным южным районам.
Он даже не обманывает себя насчёт того, что здесь делает.
Хотя встреча с Аннет МакЭлрой и её собакой на Бакайской Тропе была всего несколько недель назад, кажется, что это произошло в другой жизни.
«Когда я был нормальным».
Сначала он пытается отогнать эту мысль, но сдаётся. Потому что это не просто мысль – это факт. Происходящее всё больше напоминает ему, как он стал алкоголиком... и почему бы нет? Неважно, алкоголь, наркотики, еда, азартные игры или обсессивно-компульсивное поведение – в основе всегда болезнь зависимости. Он мог бы обвинять своего отца (и иногда так делает), но зависимость – антисоциальное поведение, по терминологии психологов – не вызвана детской травмой, стрессом или социальным давлением; это просто сбой в «программном обеспечении», из-за которого разрушительное поведение повторяется снова и снова.
Есть поговорка, которую он слышал на собраниях: «Сначала человек берёт выпить, потом выпивка берёт выпивку, а потом выпивка берёт человека». Это правда.
Где-то в свои двадцать с небольшим, вскоре после смерти отца – иногда любящего, часто разрушительного – у него переключился рычаг. Один день он пил как, так сказать, нормальный человек, а на следующий – стал алкоголиком. Бах! Всё, конец.
Триг понял, что убийство – примерно то же самое. Он думает, что после МакЭлрой мог бы остановиться. С юридической точки зрения он перешёл красную черту, конечно, но в своей голове? Вероятно, нет. Он не думает, что именно Митборо и Эпштейн стали той последней каплей. Он думает – не уверен, но думает – что это Майк «Большая Книга» переключил этот рычаг. Всё, что он точно знает – что следующий, Синклер, снял определённое давление, которое мало относилось (а может, и вовсе не относилось) к его изначальной миссии.
Он проезжает крошечный посёлок Росскомб, состоящий из магазина, заправки и баптистской церкви. Потом снова оказывается в сельской местности. Четыре мили спустя он видит мужчину, который управляет старым трактором с высокими колёсами, буксируя дисковую косилку. Ещё рано для сена, трава всё ещё зелёная, значит, фермер, возможно, собирается посеять здесь урожай. Вероятно, фасоль или кукурузу. Триг съезжает на обочину и выходит из машины. Пистолет Таурус 22-го калибра лежит в его кармане. Он совершенно не нервничает. Он взволнован. Ожидает. Он ждёт, пока трактор не подойдёт поближе, и машет водителю рукой с широкой улыбкой, как сигнальщик. Мимо проезжает грузовик, направляющийся на юг.
Этот водитель, возможно, запомнит, как на обочине стояла Тойота, и как мужчина махал ему, останавливая фермера.
Ему следовало бы отступить, может, просто спросить дорогу и поехать дальше, но девушка, которую он оставил в приюте в Крукед-Крик, разбудила в нём аппетит, как раньше пробуждала первая рюмка. Он бы сказал себе: «Всего одну после работы...» – а потом пил всю дорогу домой, хотя разум подсказывал, что арест за вождение в нетрезвом виде может разрушить всю его жизнь. Так же, как эти ужасные фотографии и журналы разрушили жизнь Алана Даффри... или, по крайней мере, так думали все – судья и присяжные тоже.
Фермер останавливает трактор, но даже на холостом ходу старый «Интернешнл Харвестер» издаёт ужасный грохот. Фермер так же стар, как и трактор, с загорелым и обветренным лицом под большой соломенной шляпой. Триг подходит к одному из больших колес трактора, покрытых грязью, улыбаясь, и фермер отвечает ему улыбкой.
– Чем помочь, парень? – кричит фермер сквозь шум трактора и вращающихся лезвий косилки. – Заблудился?
– Да! – кричит Триг в ответ. – Я заблудился!
Он вынимает Таурус из кармана и дважды стреляет фермеру в грудь. Звук выстрелов почти теряется в реве трактора. Фермер откидывается назад, словно его укусила оса. Триг готовится стрелять снова, но тот наклоняется вперёд. Шляпа падает с головы. Тонкие седые волосы колышутся на лёгком ветру, напоминая Тригу пушинки молочая.
По шоссе проезжает машина. Она замедляется. Триг машет ей рукой, не поворачиваясь – всё в порядке – и машина снова набирает скорость. Триг достаёт из кармана кожаную папку и пролистывает тонкий сборник записок внутри. Он не чувствует тревоги, как не чувствовал её в прежние дни, когда ехал домой, потягивая из бутылки Смирнофф, зажатой между бедер. В этом моменте есть чувство полной правильности, и, о Господи, какое облегчение. Желание вернётся, но сейчас всё хорошо.
«Мне нужно МА вместо АА», – думает он и даже смеётся. Из папки он достаёт записку с именем Брэд Лоури. Лоури был присяжным №12 по делу Даффри. Триг поднимает соломенную шляпу фермера и кладёт туда записку с именем Лоури. Не спеша, он добавляет туда же записки Джабари Уэнтворта (присяжный №3) и Эллиса Финкеля (присяжный №5). Фермер приварил удобную подставку к боковой части трактора. Триг использует её и аккуратно поднимает фермера в вертикальное положение, стараясь не тронуть коробку передач и не запустить трактор.
Затем он резко насаживает шляпу на голову фермера. В конце концов кто-то снимет эту шляпу.
