Томас Харрис - Черное воскресенье
— Это президент. Шапки долой! — сказал Симмонс и повел дирижабль прочь от северного конца стадиона.
Ландер наблюдал, как растягивают на беговой дорожке полотнище посадочного знака.
— Им нужно, чтоб мы сняли посадку, — сказал ассистент кинооператора. — Можешь встать к нему боком?
— Прекрасно! — сказал оператор.
Через длиннофокусный объектив его камеры восемьдесят шесть миллионов человек увидели, как садится президентский вертолет. Президент вышел из кабины, быстро пошел к трибунам и скрылся из вида.
В телефургоне режиссер резко скомандовал: «Вторая камера!»
По всей стране, по всему миру телезрители могли видеть, как вдоль боковой линии футбольного поля президент идет к своей ложе.
Глядя вниз, Ландер еще раз смог посмотреть на президента — рослый, крепкий блондин, в окружении сопровождающих лиц, высоко поднимал обе руки, приветствуя толпы зрителей. А зрители вставали со своих мест, когда он шел мимо — словно волна за волной прокатывалась по трибунам.
Кабаков слышал восторженный гул толпы, приветствовавшей своего президента. Он никогда еще не видел американского президента воочию, и его одолевало любопытство. Однако он подавил желание пойти и взглянуть на этого человека поближе. Его место здесь — у командного пункта, где он сможет немедленно отреагировать на любой сигнал тревоги.
— Симмонс, давай-ка я его возьму, а ты посмотри начало игры, — предложил Ландер.
Они поменялись местами. Ландер уже устал, и штурвал под его рукой показался ему слишком тяжелым.
На поле игроки, специально для телезрителей, по второму разу разыгрывали ворота. Теперь команды выстроились друг против друга, готовясь к вбрасыванию мяча.
Ландер взглянул на Симмонса. Тот смотрел вниз, высунув голову в иллюминатор. Ландер потянулся вперед и нажал рычажок регулятора горючей смеси, подающейся в левый двигатель. Он изменил состав смеси, обеднив ее ровно настолько, чтобы это вызвало перегрев двигателя.
Через несколько минут стрелка указателя температуры двигателя вползла на красное поле. Ландер отпустил рычажок, вернув регулятор смеси в нормальное положение.
— Джентльмены, — произнес он, — у нас небольшая проблема.
Симмонс тотчас же оказался рядом с Ландером и постучал по стеклу указателя.
— Что за черт! — пробормотал он. Пробравшись к левому борту гондолы, он пристально смотрел на двигатель из-за спин телевизионщиков. — Масло вроде не течет.
— А что такое? — спросил оператор.
— Левый двигатель перегрелся, — объяснил Симмонс. — Дайте-ка мне мимо вас протиснуться.
Он дотянулся до хвостового отсека и вытащил огнетушитель.
— Слушай, мы ведь не горим, нет? — Оператор и его ассистент стали вдруг очень серьезными. Именно на это Ландер и рассчитывал.
— Да ни черта подобного, — ответил Симмонс. — Просто мы обязаны приготовить огнетушитель. Это СПП — стандартное правило проведения полетов.
Ландер зафлюгировал[52] левый винт. Теперь он вел дирижабль прочь от стадиона, на северо-восток, к аэропорту.
— Пусть Викерс глянет на это дело, — сказал он.
— А ты ему уже сообщил?
— Пока ты в хвост лазил.
Ландер и правда пробормотал что-то в микрофон, только на кнопку передатчика не нажал.
Он летел над федеральным шоссе номер 10, внизу, с правого борта, ему был виден «Супердом», а с левого — ярмарочная площадь с обнимающим ее овалом беговой дорожки. Против ветра да с одним мотором «пузырь» плыл ужасно медленно. Что ж, для обратного пути это даже хорошо, подумал Ландер. Он вел дирижабль уже над полем для игры в гольф близ озера Понтчартрейн; впереди открывался аэродром. А вон и грузовик приближается к воротам аэропорта. Молодчина Далия, все сделала как надо.
Из кабины грузовика Далия увидела приближающийся воздушный корабль. Она приехала на несколько секунд раньше, чем они планировали. У ворот стоял полицейский. Она протянула в окно голубой пропуск на машину, и он махнул ей рукой — проезжай, мол. Она медленно двинулась по дороге вдоль летного поля.
Наземная бригада увидела дирижабль. Техники засуетились, забегали вокруг автобуса и тягача с трейлером. Ландеру именно это и было нужно — чтобы началась суета. На высоте около ста метров он нажал кнопку микрофона:
— Порядок, я снижаюсь, освободите пространство.
— Нора-один-ноль, в чем дело? Почему не сообщили, что возвращаетесь, Майк? — Это разволновался Викерс.
— Я сообщил, — сказал Майкл. Пусть-ка он над этим голову поломает. Наземная бригада бросилась стоять по местам. — Я подхожу к мачте против ветра, и мне надо, чтобы под колесо подставили башмак. Не дай «пузырю» развернуться по ветру, Викерс. У меня тут небольшая проблема с левым двигателем, небольшая проблема. Ничего особенного, но мне надо, чтобы левый двигатель оказался с подветренной стороны по отношению к кораблю. И чтобы никакой паники. Это понятно?
Это Викерсу было понятно. Ландер не хотел, чтобы аварийки под вой сирен мчались к кораблю через летное поле.
Далия Айад ждала, пока можно будет пересечь взлетно-посадочную полосу. Диспетчер в башне долго держал ее перед светофором. Она видела, как садился дирижабль — коснулся земли, подпрыгнул и снова опустился на землю. Наземная бригада схватилась за гайдропы, свисавшие с носа корабля. Теперь они могли с ним справиться.
Красный свет сменился зеленым. Далия пересекла полосу и остановилась за тягачом-трейлером так, что наземная бригада, суетившаяся вокруг «пузыря», не могла ее видеть. В одну секунду Далия опустила задний борт, установила на место трап. Схватила бумажный пакет с револьвером и кусачками и, обежав тягач, бросилась к дирижаблю. Техники из наземной бригады не обратили на нее никакого внимания. Викерс открывал кожух левого двигателя. Далия передала пакет в окно гондолы и бросилась назад, к грузовику.
Ландер повернулся к телевизионщикам:
— Можете прогуляться, размять ноги — это дело займет пару-тройку минут.
Они выбрались наружу. Ландер последовал за ними. Он дошел до автобуса, но тут же вернулся к дирижаблю.
— Эй, Викерс, Лейкхерст на линии, тебя требует.
— Ах ты черт, этого еще не хватало! Слышь, Фрэнки, посмотри-ка, что здесь такое, только ничего не меняй, пока я не вернусь.
Он рысцой побежал к автобусу. Ландер вошел вслед за ним. Викерс едва успел взяться за трубку радиотелефона, как Ландер выстрелил ему в затылок. Наземная бригада осталась без бригадира. Выходя из автобуса, Ландер услышал мерное «тут-тут-тут» автопогрузчика. В седле сидела Далия, выводившая погрузчик из-за трейлера. Техники, озадаченные видом огромной «гондолы», расступились, давая Далии дорогу. Она проехала вперед, вдвинула продолговатую бомбу под гондолу дирижабля, подняла рычаг на пятнадцать сантиметров, и бомба встала на место.
— Что происходит? Это что еще за штука? — спросил техник, возившийся с двигателем.
Далия ему не ответила. Она защелкнула два передних захвата на поручне. Оставались еще четыре.
— Викерс велел убрать мешки с дробью! — крикнул Ландер.
— Что он такое велел?
— Убрать мешки с дробью. Шевелитесь, да побыстрей!
— А что это за штука, Майк? В жизни такой не видал.
— Викерс потом объяснит. Телевизионное время — сто семьдесят пять тыщ долларов минута, это тебе не хухры-мухры, так что давай поживей! Эта штука телекомпании нужна.
Два техника стали снимать мешки с балластом, а тем временем Далия закончила крепить бомбу. Она подала назад автопогрузчик. Техники наземной бригады ничего не могли понять. Что-то здесь было не так. Эта «вроде бы гондола» с эмблемой телекомпании никогда не опробовалась на дирижабле.
Ландер подошел к левому двигателю и заглянул под кожух. Там все было в порядке. Он закрыл кожух.
Тут как раз подошел оператор:
— Эн-би-эс? Это что еще такое? Это не наше…
— Режиссер все объяснит. Позвоните ему из автобуса.
Ландер сел в кресло пилота и включил двигатели. Техники наземной бригады испуганно подались назад. Далия была уже в гондоле, с кусачками в руке. Времени отвинчивать аппаратуру не было. Следовало первым делом избавиться от телеоборудования, до того как «пузырь» начнет подниматься.
Оператор увидел, что она перерезает крепления.
— Что вы делаете? — закричал он. — Нет! Не надо! — И полез в гондолу.
Ландер обернулся и выстрелил ему в спину. В дверях появилось перепуганное лицо техника. Парни из наземной бригады — те, что стояли поближе к дирижаблю, попятились назад. Далия отсоединила камеру.
— Башмак и мачту — быстро! — крикнул Ландер.
Далия выскочила из гондолы, в руках у нее был «шмайсер». Парни из техбригады всё отступали, пятясь, некоторые уже повернулись и бросились прочь. Далия вытащила из-под колеса тормозной башмак, «пузырь» качнулся под ветром. Далия кинулась к мачте и отсоединила швартовы. Теперь нос должен выйти из гнезда на причальной мачте. Во что бы то ни стало должен! Дирижабль раскачивался под ветром. Наземная бригада, сбежав, бросила носовые гайдропы. Их работу сделает ветер, ветер освободит корабль! Далия услышала вой сирены. По взлетно-посадочной полосе мчалась патрульная машина.
