Саймон Керник - Без пощады

Впервые за этот час ожил мобильник. Звонил Мо.

— Ты где? — спросил Болт.

— Буду через десять минут.

— А на часы ты вообще смотришь? Встреча назначена на половину шестого, и я очень хочу застать этого человека на месте. Знаешь, какого труда стоило его уговорить?

С адвокатом покойного проблемы начались сразу же: он уже дважды переносил встречу, ссылаясь на какие-то текущие дела, пока Болт не пригрозил ему арестом за создание помех следствию.

— Босс, если честно, причин для спешки уже нет, — ответил Мо.

— Это почему?

— Джек Келли никуда от нас не денется. Он умер. Причем тот, кто помог ему умереть, попытался все обставить как самоубийство.

Болт выругался. Ситуация в корне изменилась.

— Есть и положительная сторона, босс, — заметил Мо. — Уж теперь-то мы его точно застанем дома.

5

Меня повезли в больницу, в Колиндейл. Копы — молодой белый и темнокожий, еще моложе, — не пожелали сообщать, кого же я, по их мнению, убил. Более того, меня держали в наручниках, несмотря на кровотечение, и не разрешили позвонить Кэйти. Вытряхнув мои карманы, полицейские положили их содержимое в прозрачный пластиковый пакет для улик и убрали его в бардачок.

— Да ведь пропала моя жена! — сказал я с чувством, поражаясь такому безразличию с их стороны. — Ее зовут Кэйти, то есть Кэтрин. Кэтрин Мерон. Ради нее я и приезжал в университет. Вы можете хотя бы подтвердить, что с ней все хорошо? Пожалуйста!

— На данный момент мы не вправе что-либо подтверждать или отрицать, сэр, — откликнулся водитель.

— Кроме того, что вы под арестом, — очень кстати поправил его напарник.

Никакие доводы на них не действовали. Мне лишь вежливо посоветовали дождаться допроса. Чернокожий связался с участком и передал диспетчеру, что задержал подозреваемого в университетском убийстве. Описал он меня так: белый, пол мужской, имя, согласно изъятым документам, Томас Дэвид Мерон; возраст тридцать пять лет, волосы каштановые, глаза голубые, рост примерно пять футов десять дюймов.

— Я никого не убивал! — обратился я к водителю. — В библиотеке на меня напал человек с ножом. Он меня и ранил. Моя жена тоже могла пострадать! Скажите хотя бы, убили мужчину или женщину?

— В данный момент я не вправе сообщать вам такую информацию, — ответил полисмен.

— Но убийца по-прежнему на свободе! — упирался я. — Вы его ищете?

— Мы рассматриваем все варианты, сэр, не беспокойтесь.

В ответ я сказал, что не могу не беспокоиться. Моя жена пропала, и я желаю знать, что с ней.

Ноль внимания.

В больнице мы провели примерно двадцать минут. Меня без очереди провели в травмпункт — маленькую комнату без окон, насквозь пропахшую антисептиками. Врач, совсем молодой парень, зашил и перевязал мои раны. Вот теперь они болели по-настоящему. Порез на щеке ужасно пульсировал. И думать страшно было, на что похоже мое лицо. Как многие мужчины, я не лишен тщеславия. Хотя до эталона красоты мне далеко, все же мне не раз приходилось слышать комплименты насчет приятной внешности, и с противоположным полом дела обстояли неплохо. Мысль, что теперь я изуродован на всю жизнь, пугала… впрочем, не она одна.

Доктор сделал мне перевязку и дал таблетки от боли. В его взгляде я уловил неприязнь и тревогу. С одной стороны, мне требовалась врачебная помощь, с другой — меня подозревали в убийстве.

— Я никого не убивал! — вырвалось у меня. — И ни в чем не виноват.

Оригинальной такую реплику не назовешь; думаю, врач, как и полисмены, слышал ее уже сотни раз. Он ничего не ответил, только сказал белому копу, что мое состояние теперь удовлетворительное и меня можно допрашивать.

Черный снова защелкнул на мне браслеты и взял за руку, задев при этом предплечье. От боли меня передернуло, и он извинился.

— У вас есть зеркало? Я хотел бы посмотреть, что с моим лицом, — обратился я к доктору.

И тут же пожалел о своих словах. Вышло так, будто меня больше заботили собственные болячки, чем Кэйти, а это было неправдой. Но что делать… Врач сухо кивнул, взял со стола круглое зеркальце и поднес к моему лицу.

Меня снова передернуло, даже сильнее. Все обстояло хуже некуда. Волосы выглядели так, словно их стриг Эдвард Руки-Ножницы,[4] а моим лицом будто возили по полу на скотобойне — его покрывали грязь, пот и кровавые кляксы. Темные струйки, стекавшие из-под белоснежной повязки на челюсти, на шее запеклись и напоминали толстые ножки тарантула. Взгляд мутный, отстраненный, зрачки не больше булавочной головки…

На побеленной стене висели часы. Когда меня уводили, я взглянул на циферблат. Пять ровно. Двух часов хватило, чтобы моя жизнь — такая обыкновенная, такая понятная — разлетелась на куски. Как же я по ней тосковал! Два часа назад я был нормальным человеком, спокойно работал, жил приятно и легко. Сейчас же моя жена пропала и скорее всего погибла, а меня преследовали какие-то страшные люди. В довершение всего мне грозило обвинение в убийстве.

Я тогда и подозревать не мог, что это только начало. Хотите — верьте, хотите — нет, но скоро все обернулось гораздо, гораздо хуже.

6

— Известно ли, что именно произошло с Джеком Келли? — осведомился Болт, когда они ехали по автостраде М25, на удивление свободной для этого времени дня.

Мо покачал головой:

— Пока вообще известно очень немногое. Около пяти я позвонил ему домой — предупредить, чтобы дожидался нас. Трубку снял коп. Я представился и объяснил, зачем звоню. Он сказал, что тело Келли нашли в лесу, в паре сотен ярдов от дома. Труп болтался на дереве, петлей послужил его собственный ремень. И в пути наверх ему явно кто-то помог. Я спросил, с чего они так подумали, и коп ответил, что признаки борьбы налицо.

— А двумя сутками ранее самый крупный его клиент умирает при подозрительных обстоятельствах… Как думаешь — случайность?

Мнение Мо имело для Болта большой вес. Они работали вместе уже два года, и после него самого Мо был самым опытным человеком в относительно молодой группе.

— Слов нет, очень подозрительно. А вам удалось выяснить, какую работу Келли выполнял для нашего судьи?

— Я рассчитывал выяснить это сегодня, — ответил Болт. — Вчера по телефону он стал тарахтеть о неразглашении клиентской тайны и прочей ерунде, но вообще-то Келли был финансовым консультантом и специализировался по инвестициям. Скорее всего, он помогал нашей жертве укрывать доходы от налогового управления.

Мо хмыкнул:

— Финансовый консультант. Прибыльная, наверное, работенка.

— Еще какая. Зато на ней и врагов нажить — раз плюнуть. Никуда не денешься, будем разбираться в его профессиональных делах. — Болт вздохнул. — Знаешь, а у меня ведь на вечер были планы.

— Неужто «Мисс Марпл»?

— В точку. «Тело в библиотеке».

— Да вы у нас прожигатель жизни, босс!

— Живешь только раз… Ну а ты? Тоже что-то наметил?

— Да как обычно. Одного утихомирить, другому подгузники поменять. Встать посреди ночи, покормить третьего.

— Обалдеть. Ты, наверное, рад без ума, что Келли подвернулся. Хороший предлог не показываться дома.

Мо снова хмыкнул:

— Ну уж не до такой степени, босс. Скажем так: в этой бочке дегтя есть и маленькая ложечка меда.

Свернув с автострады на перекрестке Мейпл-Кросс, они стали пробираться через лабиринт второстепенных дорог в сторону Райслипа, пока не выехали на вьющийся среди лесов и полей проселок. Тут и там попадались отдельные коттеджи. Наконец дорога стала прямее и шире, и по правую руку показалась группа из четырех домов, стоявших на приличном расстоянии друг от друга. Перед ними на обширном неровном лугу мирно паслось стадо овец, позади виднелся поросший лесом холм. Очаровательный сельский пейзаж, который не часто встретишь так близко к Лондону; портило его лишь скопление полицейских машин и фургонов у третьего с края дома, а также желтая лента, протянутая поперек дороги. Перед вторым домом два детектива брали показания у пожилой пары — очевидно, у соседей — и что-то строчили в блокнотах. Возле одного из фургонов суетились криминалисты в белых халатах.

Мо припарковался у полицейских машин.

— А домик-то ничего себе! — сказал он с уважением, взглянув на двухэтажный дом с выбеленными стенами, решетчатыми окнами и крышей из натуральной соломы, который до недавнего времени принадлежал Джеку Келли. На широкой подъездной дорожке, посыпанной гравием, стоял шикарный «БМВ» седьмой серии. Места бы хватило еще на три таких же.

— Вот что значит быть финансовым консультантом, — констатировал Болт, вылезая из машины.

К ним подошел полисмен в форме, державший в руках фуражку. Болт с сожалением отметил, что хотя бедняге нет и двадцати, он уже начал лысеть.