Брайан Макгиллоуэй - Потеряшка
– А вы можете прислать мне фото? – спросила глава школы.
– Пока нет, мэм, – ответила сержант. По правилам, фотографии распространялись только через двадцать четыре часа после пропажи или обнаружения ребенка.
– В таком случае вы не слишком-то много мне сообщаете, – заметила женщина.
– Но это все, что у нас пока есть. Кто-нибудь из детей, подходящих под это описание, не пришел сегодня в школу?
– Да вы в окно сегодня смотрели? Из-за этого снега у нас сегодня половина школы – прогульщики.
– Ну а само описание вам о чем-нибудь говорит?
– Офицер, под это описание подпадет добрая половина наших учеников, – резко ответила директриса. – Хотя никаких имен мне на ум не приходит. Я попрошу учителей присмотреться к детям. Если что-то появится, то я вам перезвоню.
Люси поблагодарила ее за помощь, вычеркнула эту школу из списка и стала двигаться дальше.
К ланчу у нее выработался стереотип подобного разговора. Она обзвонила уже почти половину школ: часть из них была закрыта из-за плохой погоды, в других учеников было очень мало; в результате никто не мог ей помочь. Одна или две директрисы назвали какие-то имена, которые сержант записала, ввиду полного отсутствия какой-либо другой полезной информации.
Наконец Люси встала из-за стола, потянулась и стала смотреть на снегопад, который опять начался за окнами. Снег засыпал металлическую баррикаду напротив ее окон. Наконец девушка подняла трубку и набрала номер внутреннего коммутатора.
– Будьте любезны, соедините меня с офисом помощника начальника полиции Уилсон.
– Минуточку.
Щелчок. Телефон прозвонил три раза.
– Секретарь помощника начальника полиции Уилсон. Чем я могу вам помочь?
– Говорит сержант Блэк, – представилась Люси. – Я бы хотела лично переговорить с помощником начальника полиции.
Мисс Блэк была уверена, что услышала, как секретарь издевательски фыркнула. Даже в Белфасте младшие по званию не имели никакой возможности добраться до руководителей. У них просто не было соответствующих кодов доступа. Все должно было происходить в соответствии с процедурой: от сержанта к инспектору, от инспектора к старшему инспектору и так далее. Сержант просто так не мог побеседовать с помощником начальника полиции напрямую.
– Простите, не могли бы вы еще раз назвать свое имя? – спросила секретарша, и в ее тоне прозвучало плохо скрываемое раздражение.
– Просто передайте ей, что звонит ее дочь, – ответила Люси.
Тон секретарши мгновенно изменился.
Глава 8
Люси еще раз пересекла двор, стараясь придерживаться колеи, проделанной машинами, чтобы избежать повторения утренних падений. Офицер на воротах успел смениться, и новый дежурный лениво оглядел ее с головы до ног, после чего снова уткнулся в газету.
В главном здании она на лифте поднялась на самый верхний этаж, вышла из кабины и остановилась перед двойными дверями. Камера наблюдения, расположенная над дверью, слегка изменила угол наклона, и Люси увидела, как выдвинулся направленный в ее сторону объектив, чтобы ее можно было рассмотреть в фокусе. Девушка подняла голову, с трудом сдерживаясь, чтобы не сделать какой-нибудь неприличный жест. Спрашивать ее, с кем бы она хотела встретиться, было глупо, так как весь верхний этаж занимал офис только одного человека.
Помощник начальника полиции Уилсон сохранила после свадьбы свою девичью фамилию, что, как неоднократно впоследствии говорила ей Люси, было очень умно, так как ей не пришлось вновь менять фамилию, когда она развелась с отцом Люси четырнадцать лет назад.
Ее дочь, которой в то время было тринадцать лет, осталась жить с отцом. В то время Люси думала, что сама сделала такой выбор, однако сейчас она уже достаточно разбиралась в вопросах опекунства, чтобы понимать, что если бы ее матери захотелось оставить дочь у себя, то никто бы не смог ей в этом помешать. То, что она позволила девочке остаться с отцом, многое говорило о ее отношении к ребенку.
Единственным преимуществом иметь разные фамилии с матерью было то, что никто никогда не связывал их вместе. Мисс Блэк понимала, что когда-нибудь это станет известно кому-нибудь из ее сослуживцев, после чего новость распространится по всей службе, однако пока их родство оставалось для всех тайной. Эту тайну сама Люси выболтала одному коллеге во время какой-то пьянки. Поэтому, когда ей присвоили очередное звание сержанта, этот вопрос немедленно выплыл наружу: «Не удивительно, что ее повысили. Ведь ее мать – помощник начальника полиции!»
Девушка никому не стала говорить, что, по иронии судьбы, ее мать была последним человеком, который выступил бы за ее повышение.
Поэтому когда она перебралась в Дерри, то никому не рассказала о своем родстве и была благодарна судьбе за то, что у них с матерью были разные фамилии, и за то, что над ней не висит груз завышенных ожиданий со стороны полицейского сообщества.
Сержант услышала, как с другой стороны ввели код доступа, и дверь распахнулась, открывая ей путь в приемную.
Пожилая женщина, крашеная блондинка с большими серьгами в виде колец в ушах, вернулась к своему столу и жестом показала Люси, что та должна пройти в большую дубовую дверь, расположенную прямо перед ней.
Офис ее матери по размерам почти равнялся всему ОЗУЛ. Комната была разделена на две части, но оставлена пустой, чтобы было больше открытого пространства. Войдя, мисс Блэк увидела слева от себя большой стол для совещаний, окруженный десятком кожаных кресел. В углу стоял кулер.
Дверь рядом с ним была закрыта не очень плотно, и Люси решила, что это туалетная комната.
Ее мать сидела за столом из полированного красного дерева, а в стене за нею, под самым потолком, были расположены два небольших окошка. Такие окна были наследством Смутного Времени – тогда во всех полицейских участках использовали маленькие окна, чтобы ограничить обзор снайперу или уменьшить количество осколков стекла в случае взрыва. В результате такой архитектуры офис выглядел темным, даже несмотря на тот факт, что в одном из окон Люси могла видеть, как на небе собираются шиферно-серые облака.
– Итак, ты прибыла, – произнесла Уилсон в виде приветствия. Это был не вопрос, а утверждение.
Не зная, с чего начать, и боясь, что если она начнет высказывать свои обиды, то потеряет контроль над собой, Люси молча сидела в кресле. Ее мать состарилась с того последнего раза, когда они виделись: в ее волосах, когда-то пепельно-русых, появились седые пряди. Волосы она сильно укоротила, и сейчас ее стрижка была почти мужской. Щеки помощника начальника полиции слегка ввалились, а ухудшающееся зрение заставило забыть о тщеславии и пользоваться очками, которые она носила на цепочке, надетой на шею. Кожа на ее шее стала немного дряблой…
У матери, в отличие от Люси, никогда не было мягких черт лица: наоборот, оно всегда выглядело резким, с тонким носом с горбинкой, узкими губами и выгнутыми бровями, не требовавшими никакого вмешательства косметолога. Мисс Блэк была больше похожа на своего отца. Кожа, натянутая вокруг рта, делала мисс Уилсон похожей на холерика. Впрочем, ее характер вполне соответствовал внешнему виду – это Люси помнила очень хорошо.
– Почему ты перевела меня из отдела криминальных расследований? – Девушка решила начать именно с этого вопроса.
– В своем заявлении ты написала, что хочешь перевестись в территориальное управление в Дерри; я не думала, что для тебя имеет значение, в каком именно отделе работать, – отозвалась сидящая перед ней женщина.
– Но заявление я подавала именно в ОКР.
– Люси, но ведь в любом случае ты остаешься детективом.
– Дело совсем не в этом.
– Изволь вести себя подобающим образом. – Кожа на лице Уилсон натянулась еще больше.
– Это потому, что ты моя мать? – усмехнулась мисс Блэк.
Люси показалась, что мать невольно остановилась. Ей очень хотелось, чтобы это было именно так. Однако женщина продолжила:
– Потому что я твой старший офицер. Ты хотела перевестись сюда, и я не стала чинить тебе препятствия. Интересы дела требуют, чтобы в данный момент еще один сотрудник работал в ОЗУЛ. Мне кажется, что этот опыт будет для тебя полезен.
– Инспектор Флеминг даже не знал о том, что меня назначили к нему в отдел. Это место выглядит как мавзолей. О каком опыте ты говоришь? – спросила сержант.
– Насколько я понимаю, ты нашла ту девочку. Думаю, что это интересное дело, с которого ты сможешь начать свою работу в этом городе.
Несмотря на свое собственное желание расследовать это дело, хотя бы для того, чтобы выяснить, почему ребенок оказался в снежном лесу в одной пижаме, Люси почувствовала, что ее пытаются вывести из игры.
– Я хочу работать в отделе криминальных расследований. Дело Кейт Маклафлин требует участия как можно большего количества детективов, – заявила она.
– Ну, и какой же такой уникальный опыт ты можешь привнести в это расследование? Такой, о котором не подозревают все остальные сотрудники? Может быть, поделишься? – спросила ее мать, нагибаясь вперед в своем кресле.
