Фелис Пикано - Приманка
Телефон зазвонил так внезапно, что Ноэль от неожиданности сразу снял трубку. Сначала ему никто не ответил, потом смутно знакомый мужской голос поинтересовался:
— Это рыболовная справочная?
— Рыболовная справочная? — повторил Ноэль и тут же вспомнил, что это кодовый позывной «Шёпота». — Да.
— У меня здесь Рыбак, хочет с вами поговорить.
Через несколько секунд раздалось:
— Приманка?
— Я думал, вы больше не будете пользоваться телефонами, Лумис. Слишком рискованно, помните?
— Теперь с вашим телефоном всё нормально. Послушайте, Приманка, вы как, в порядке?
— Ну, вы же со мной говорите, не так ли?
— Что-то пошло не так, — сказал Лумис. — Я не знаю точно, что произошло. Но, видимо, каким-то образом Рэдферну удалось послать туда кого-то раньше вас.
«Теперь с вашим телефоном всё нормально». Значит ли это, что жучок у него поставил «Шёпот», а не Эрик?
— Конечно, — откликнулся Ноэль.
— Я не хотел, чтобы вы видели… что бы то ни было. Вот почему вас оттуда прогнали, — объяснил Лумис. Голос у него был нервный.
— Вы там были?
— Ну, не лично я, разумеется.
— Тот, кто там был, мог бы бросить камешек или ещё что-нибудь. Я бы догадался. У меня, между прочим, не было оружия.
— Мы не знали.
— Конечно.
— Не знали!
— Конечно.
— Перестаньте повторять одно и то же!
— А что мне сказать, спасибо за волнительный вечер?
И кого мог послать Эрик? Окку? Он был дома. А сам Эрик не успел бы добраться туда раньше Маквиттера. Больше Рэдферн никому настолько не доверял. Дорранс? Всю прошлую неделю провел по делам в Калифорнии. Или нет?
— Я же говорю, произошла ошибка, — повторил Лумис.
— Миссис Вега знает?
— Да.
— Что она знает?
— Ничего. «Убит при исполнении», стандартная формулировка.
— Я собираюсь ей позвонить.
— Может, не стоит? Что, если Рэдферн?..
— Лумис, — перебил Ноэль, — я позвоню миссис Вега, чтобы выразить ей свои соболезнования! Мне плевать, что об этом думает Рэдферн, или вы, или кто угодно. Это минимум, что я могу сделать после того, как заманил её мужа в смертельную ловушку.
— Вы не должны чувствовать себя виноватым.
— О моих чувствах не переживайте.
— И ничего ей не рассказывайте.
— Я её даже не знаю, — солгал Ноэль. — Так, а теперь, если вы закончили со своими дурацкими отговорками, я вешаю трубку.
— Мы уже близки, — сказал Лумис.
— Близки к чему?
— К мистеру Икс, — в голосе Лумиса послышалось возбуждение. — Мы подготовили для него хорошенькую засаду, и на этот раз он не улизнёт. Возвращайтесь в особняк и держитесь. Осталась неделя или около того. Больше нам не потребуется.
— Для чего?
— Чтобы добраться до него. Мы устроим кое-что, небольшое и аккуратное. Возьмём его по мелкому обвинению. А потом предъявим всё.
— Ага. Если мы все при этом выживем, то меня устраивает.
— Я же вам сказал, — повторил Лумис, — это была ошибка! Не волнуйтесь. На этот раз никто не пострадает.
— Надеюсь. Неудивительно, что на случай смерти вы не страхуете.
Лумис говорил с кем-то на своём конце линии. Похоже, последнюю фразу он не расслышал. К телефону он вернулся с кратким:
— Мы дадим вам знать, когда придёт время.
— Для ареста Рэдферна?
— Вы не будете в нём участвовать. Вы будете нашим запасным вариантом. На всякий случай. Так что держитесь. Скоро всё закончится. Не звоните. Информируйте меня записками.
На том конце был слышен чей-то тихий голос, и Лумис, наконец, повесил трубку.
Ещё долго после этого разговора Ноэль чувствовал облегчение. Он хотел скинуть с себя эту ношу, и, судя по всему, до этого оставалось недолго. Если ему больше не придётся служить связующим звеном между Лумисом и Эриком, ему всё равно, что с ними будет.
После обеда он позвонил Мирелле Трент. Её не было дома. Тогда он позвонил матери Моники. И тут не повезло. Пола Воршоу он застал, но тот, кажется, был занят и обещал перезвонить. Наконец, Ноэль набрал номер Веги.
Присцилла ответила таким тоненьким голоском, что сперва Ноэль принял её за дочку.
— Миссис Вега? Это Ноэль Каммингс.
Она резко втянула воздух.
— Dios gracias! Я надеялась, что вы позвоните. Где вы?
— Дома, а что?
— Приезжайте ко мне. Немедленно, прошу вас. Можете?
— Да, но…
— Немедленно. Ничего не говорите, — велела она и положила трубку.
Телефон. Она знала про жучок. Вот почему она не хотела говорить. Эрик тоже думал, что телефон прослушивается. Поэтому он хотел, чтобы Ноэль проиграл сообщения, — чтобы услышать жучок. Ну конечно. Но какого чёрта прослушивать телефон Ноэля?
3
Фотография Бадди на бюро соседствовала с изображениями Джона Кеннеди и Иисуса Христа. Все три картинки были украшены свежими цветами, и перед каждой горела молитвенная свеча. Помимо этого, только отсутствие детей и указывало на горе и потерю, которую перенесла Присцилла Вега.
— Вы же не думаете, что после того, что случилось, я оставлю их здесь? Они уже у моей двоюродной бабушки в Сан-Хуане. Все, кроме малышки. Она у моей матери. Я каждый день её навещаю.
Памятуя о её пламенном темпераменте, Ноэль ожидал от неё ярости, горечи, жажды мести, но она была очень спокойна. В ней чувствовалось горе, но кроме него — ещё и целеустремлённость.
— Бадди сказал, если вы доберётесь к нему вовремя, всё будет в порядке, — заметила она, когда Ноэль выразил ей свои соболезнования.
Это значило, что Бадди отправлялся на встречу, зная столько же, сколько и Ноэль. Такой поступок требовал мужества. Ноэль ещё сильнее устыдился всего, что произошло, и своего страха после.
— Я опоздал, — признался он, не уверенный, сколько ещё можно ей рассказать.
— Бадди говорил, если вы опоздаете, то, значит, Лумис его обманул, — ответила она и остановилась, ожидая его реакции.
Когда Ноэль не ответил, она продолжила:
— Он сказал, я должна вам помочь. И я помогу, — с жаром пообещала она.
— Поможете в чём?
— Во-первых, найти убийц моего мужа, — отозвалась она, и Ноэль услышал в её словах отголосок того гнева, которого ждал с самого начала. — И закончить за него его работу.
— Он нашёл другие досье? — спросил Ноэль, уже понимая: она считает, что он обязан расплатиться с ней за смерть мужа, что-нибудь для неё сделать.
Список тех, кто требовал с него какие-то долги, рос с каждым месяцем. Лумис. Эрик. Теперь вот Бадди Вега, пусть и с того света. И, разумеется, Моника. Его кредиторы.
— Да, другие досье. Ещё ужаснее предыдущих.
Она снова достала папку-гармошку. Дурное настроение Ноэля ухудшилось ещё сильнее. Он пока не смирился даже с прошлыми откровениями. Нужно ли ему и правда знать больше?
Присцилла вручила ему не пухлую папку, а три листочка компактно набранного текста, к которым крепились фотокопии ещё четырёх документов разного размера. Он скользнул глазами по верхней строчке первого листка — и она процитировала по памяти:
— Служебная записка ОРС. Предмет: оружие. Класс Б, психологическое. Кодовое имя: «Приманка».
Ноэль трижды перечитал эту строку.
— Бадди считал, что ОРС означает Объединённую разведывательную сеть. Связующее звено между ЦРУ, ФБР, полицией штата и городской полицией. Бадди говорил, что это противоречит конституции, но она всё равно существует, а слышим мы о ней так редко потому, что бюрократия делаёт её неэффективной.
До Ноэля только теперь полностью дошёл смысл прочитанного.
— Приманка — это я, — без всякого выражения произнёс он.
— Да. Мы это знали.
В её голосе звучала глубокая жалость.
— Давно?
— Три недели. Чуть больше.
— Оружие — это я. Оружие против кого?
— Против мистера Икс.
— Против Эрика?
— Читайте дальше. Страница два, четвёртый абзац.
Он перевернул страницу.
— Двадцать третье августа! Это же сегодня.
— Да. Но записку составили восьмого марта. Прочитаете. Или лучше я?
— К указанной дате, — зачёл Ноэль вслух, — объект достигнет фазы пять, называемой «без предохранителя». Недавние события привели его в состояние всеобъемлющего психосексуального кризиса. Вкупе с повторяющимися покушениями на его жизнь, это должно лишить его способности к близким физическим отношениям; он будет полностью растерян и неспособен принимать любые жизненно важные решения, например, кому верить и кого считать своим другом. Он начнёт стремительно погружаться в себя. Никому не доверяя, он будет искать уединения, возможно, даже предпримет попытку выйти из игры. Во всяком случае, чувство психологической безопасности он будет испытывать, только находясь в собственном доме.
— Это так, — сказал Ноэль. — Но зачем всё это?
