Александр Смоленский - 210 по Менделееву
– Остроумно, ничего не скажешь!
Гость вновь слукавил – анекдот бородатый, он давным-давно слышал его.
– Кстати, обратите внимание, Игорь Михайлович: судя по этой байке, прогресс философской мысли в ключевых его моментах обеспечивали исключительно евреи – Моисей, Иисус, Маркс, Фрейд, Эйнштейн…
– Ну и о чём же, по-вашему, сия констатация говорит? – продолжая из вежливости поддерживать праздную беседу, решил уточнить Свиридов, хотя на самом деле Интегралу уже не терпелось поскорее взять быка за рога.
– Да просто о том, что, наверное, евреи действительно богом избранный народ, – взглянув на часы, рассеянно промолвил хозяин дома. – Но где же Наденька? Она никогда не опаздывает к столу. Странно!
Подозвав домработницу, хозяин дома приказал ей сходить наверх и узнать, почему дочь задерживается.
Через несколько минут прислуга вернулась:
– Так ведь, батюшка-хозяин, Олег Евгеньевич, нет молодой на месте. В комнате у ей пусто.
– Как пусто?! Куда ж она могла подеваться? У нас гость, а мы его ждать заставляем! – Змий откровенно разнервничался. Его зрачки забегали, будто академик надеялся отыскать Надю где-то рядом или видел сквозь стены.
Ещё минут десять мужчины, сидя за обеденным столом, вели беспредметную светскую беседу. Наконец, так и не дождавшись появления дочери, явно озадаченный Змий раздраженно бросил:
– Начнём без Нади! Что нам сегодня бог послал на обед?
– Так ведь то, что вы заказывали, Олег Евгеньевич. На закуску селёдочка с картошечкой, на первое куриный бульон с мясными пирожками, – загибая пальцы, начала перечислять домработница. – На второе у нас паровая гречка с жареным луком и запеченными яблочками, ну а на третье – пирог с черникой да чай, как вы любите…
– Негусто для приема гостей! – воскликнул Адов и, виновато улыбнувшись, посмотрел на Игоря.
– Да что вы, Олег Евгеньевич, всё нормально. Здоровая и вкусная пища! – поспешил успокоить академика полковник Свиридов. – Вот только вместо чая мне бы кофейку. Привычка, знаете ли. В Европе чай пьют отдельно…
– Да-а, Европа… – протянул хозяин, словно своими мыслями о старушке-Европе хотел объять все.
…Обед уже подошёл к концу, а Надя так и не появилась.
«Что за фокусы? Куда она могла подеваться, чёрт возьми? Хотя, пожалуй, и к лучшему, что ее нет. Я могу поговорить со стариком тет-а-тет…» – решил Интеграл.
И тут, будто вновь прочитав его мысли, заговорил Змий:
– А ведь я ждал вас, полковник. Только не делайте удивленное лицо! Я знаю, кто вы и что вы делали в Лондоне. А вы, должен признаться, большой молодец – сумели-таки избежать погибели! После лондонских событий ваш визит ко мне стал неизбежен, хотя, признаться, вы могли прийти сюда уже с ордером на мое задержание. Я и это понимаю… Вы уже давно, после Швейцарии, откуда меня якобы вызволили, пытаетесь отслеживать каждый мог шаг. С этой целью познакомились и с моей Наденькой, надеясь, что она что-то знает о моих делах.
– Чушь, академик. Первый неверный вывод, – резко прервал его Интеграл. – За Наденькой я ухаживал много-много лет назад, так сказать, со студенческой скамьи. На пару с Люсиновым, кстати.
– Пардон, пардон! Так это были вы?! – то ли действительно не зная, то ли притворяясь, удивился хозяин дома. – Впрочем, сейчас не важно, хотя кое-что все-таки меняет. Увы, моя дочь была, как говорится, не в теме! Однако, похоже, на сей раз Лондон перевернул в вашем знании все, не так ли? В общем, давайте не будем терять время, начинайте ваш допрос.
Адов тяжело вздохнул, глаза его стали мутными, как вода в болоте.
Услышав тираду академика, Игорь в первое мгновение опешил настолько, что чуть не выронил чашечку с кофе. Но потом его вдруг разобрала такая злоба на старика, который с удивительной легкостью раскрыл его подлинные намерения, что ничего не оставалось делать, как сразу перейти в лобовую атаку:
– Отлично! Коль вы так догадливы и понятливы, не будем играть в прятки! Скажу сразу: у меня на руках подлинные свидетельства, способные отправить вас обратно тюрьму лет на десять…
– Мне все равно на сколько, – грустно заметил Змий. – Теперь это не имеет никакого значения. Но вы продолжайте, продолжайте. Что, например, за свидетельства, о которых вы упомянули?
– Личные свидетельства вашего подельника Вадима Люсинова, изложенные им перед смертью. В порядке одолжения могу показать вам их. Речь прежде всего идёт об «Альбеге инк»…
– Не надо, молодой человек. Что мог знать Люсинов о моей «Альбеге»? Так, эпизод… – слабым голосом перебил академик.
– Не надо так не надо. Хотя, я думаю, в данном случае откровениям и признаниям предателя Люсинова можно верить, ибо, по нашим данным, он являлся вашим ключевым эмиссаром в Европе. Так что действительно не будем терять время. Скажу вам прямо, мне доподлинно и во всех подробностях известно о деятельности и структуре созданного и возглавляемого вами преступного синдиката. Нелегально, как частное лицо, торговать похищенными радиоактивными материалами, мне представляется, ещё никто в мире не додумался! Такого бесчеловечного криминала история не помнит!
– Вам все известно о моей структуре? Хм, смешно, молодой человек. Все не знаю даже я. Только «Сократ» знает… так что тут я спокоен.
– Какой еще Сократ? – не удержался Интеграл от естественного вопроса.
– А вот этого я вам как раз не скажу, потому что сейчас…
– Скажете! И не только это! – перебив, с ударением на каждом слове произнес Интеграл.
– Не скажу. Тем более что сейчас меня волнует глубина человеческой низости. Почему Щука все-таки продал меня? – осклабившись, прошипел Змий. – Не зря я торопился его убрать. Опоздал, увы. А вот насчет эмиссара, ключевого человека в моем бизнесе, вы загнули. Он всего лишь один из…
– Вот вы говорите – предатель. А чего вы, собственно, ожидали от него?! – усмехнулся Интеграл. – Предавший однажды будет предавать вечно…
– Не в том дело, молодой человек. Просто у него тоже развился синдром облученных. Вот и весь диагноз, – вновь тихо, себе под нос пробормотал Адов.
– Простите, какой синдром? Он отравился полонием-210. Всего лишь. Причем недавно. А предавать начал давно. Вы же про какой-то синдром…
– Ладно, Игорь Михайлович, проехали. Уж коль скоро вам всё уже известно, да ещё в подробностях – в чем я сильно сомневаюсь, то позвольте спросить, какого чёрта вы явились сюда? Бегите скорее на Лубянку, сдавайте меня с потрохами! Там вас наверняка ждут. Только вот что вы получите взамен? Звание генерала и звезду Героя России? Смешно, право.
– Вот уж что точно не ваше дело! – возмутился Свиридов, которого поразило спокойствие, с каким академик воспринял его разоблачительную речь.
– Ну, как сказать, молодой человек… – растягивая слова, произнес Змий. – Дочь моя, как я успел заметить, влюблена в вас по уши. Да и вы наверняка неровно дышите к ней. В этом я уверен, потому что перед чарами моей Наденьки никто из мужиков не может устоять. Как ни лелеял, ни оберегал я мою принцессу, она всё-таки полюбила другого мужчину. И коварный искуситель именно вы, мой злейший враг, я давно понял. Еще когда бессознательно выпер вас из своего дома. Печально, конечно, но таков непреложный закон природы: дочь – всегда чужое сокровище.
– Может, хватит стенать?! – окончательно выходя из себя, повысил голос полковник.
– Совершенно очевидно, если бы вы не питали особых чувств к моей дочери, то никогда не пришли бы сначала допрашивать меня, решив уже потом бежать докладывать начальству о своём триумфе, – пристально посмотрев Игорю в глаза и не обращая внимания на повышенный тон гостя, невозмутимо заявил Змий. – То, что вы так поступили, говорит не только о чувствах к Наденьке, но и о вашем уме. Вы же пока сами необлученный? Просто именно сейчас на распутье, не так ли? Вы не знаете, что и как докладывать на Лубянке. А кроме того, не ведаете и сомневаетесь, как может обернуться ваше победоносное расследование для вас же самого. Уверен, что уже догадались или поняли, что за «Альбегой» стоит кто-то повыше и посильнее, чем я. Ведь я прав?
«Дьявольщина! А ведь старик действительно проницателен, как провидец! – признался себе Свиридов. – Надо быть с ним осторожнее!»
– Допустим, академик, вы правы в некоторых деталях, но тогда у меня к вам будет всего лишь два вопроса. Один по делу, а второй личного плана. И вот когда вы на них ответите честно и откровенно, тогда я и решу, как поступить дальше.
– Вы сейчас хозяин положения, так что вправе задавать мне любой вопрос, – с трудом вымолвил Адов. – Но право отвечать на него или нет я всё-таки оставляю за собой. Простите.
– Как знаете! Наглец он и есть наглец, – невольно вырвалось у Свиридова.
– Не надо хамить старику, – с ехидцей заметил Змий. – Давайте не тяните резину, задавайте ваши вопросы.
