Карин Слотер - Гнетущий страх
— Я упала, — твердила Лена, чуть придерживая трясущуюся руку.
Джил Розен пересекла комнату и, намочив в раковине бумажное полотенце, обтерла Лене лицо и шею.
— Это Итан? — продолжала Сара.
Лена покачала головой, в то время как доктор Розен пыталась оттереть с ее лица засохшую кровь.
— Никто ничего со мной не делал, — упорствовала Лена.
Розен положила полотенце ей на затылок, а Сара отстраненно подумала, что она, возможно, уничтожила какие-то следы преступления.
Она снова предприняла попытку достучаться до Лены:
— Ты в безопасности. Тебе ничто больше не угрожает.
Лена сидела с закрытыми глазами, пока доктор Розен вытирала ей подбородок и шею спереди.
— Итан ни в чем не виноват, — послышался тихий голос Лены.
— Тебе нет нужды его прикрывать, — убеждала Сара.
Лена так и не открыла глаза.
— Может быть, тогда Чак? — продолжала Сара, а Розен, вздрогнув, повернулась к ней.
— Я не видела Чака, — прошептала Лена.
Сара присела на край кушетки, все еще надеясь наладить контакт.
— Лена, ответь мне, пожалуйста.
Та лишь отвернулась. Халат сполз с ее плеч, и Сара увидела глубокий след укуса над ее правой грудью.
Тут наконец заговорила доктор Розен:
— Чак сделал тебе больно?
— Не нужно мне было вас звать, — сказала ей Лена.
У Розен стояли слезы в глазах, когда она убирала Лене волосы за уши. Наверное, она сейчас видела самое себя — какой была лет двадцать назад.
— Пожалуйста, уходите, — попросила Лена.
Доктор Розен взглянула на Сару, словно хотела спросить, как следует поступить.
— У вас есть право общаться, с кем захотите, — сказала она наконец. Видимо, за долгое время работы со студентами ее не раз вызывали, когда возникали подобные ситуации, и она знала все неписаные правила, даже если ей ни разу самой с ними сталкиваться не приходилось.
— Пожалуйста, уходите, — повторила Лена, не открывая глаз.
Розен минуту поколебалась, а потом быстро вышла из комнаты.
Лена так и сидела с закрытыми глазами, пока вдруг не закашлялась.
— Мне кажется, у тебя повреждена трахея, — заметила Сара. — А возможно, и гортань…
Сара так и не дождалась хоть какой-то реакции на свои слова; создавалось впечатление, что Лена полностью отгородилась от мира и не хочет ничего ни видеть, ни слышать.
— Скажи, тебе не трудно дышать? — спросила Сара, вспомнив, как это было с Тессой, в лесу.
Лена почти незаметно качнула головой.
— Ты позволишь мне тебя осмотреть?
Сара не стала ждать, а очень бережно осмотрела шею Лены.
— Слава Богу, ничего серьезного, но немного поболит.
Лена снова закашлялась. Сара принесла ей стакан воды и поднесла к губам:
— Пей медленно.
После нескольких глотков кашель наконец утих, и Лена принялась ошалело рыскать взглядом по сторонам, будто не могла вспомнить, как сюда попала.
— Ты в больнице. — Сара старалась говорить как можно мягче. — Это Чак тебя так отделал? А Итан узнал об этом? Все так и было, а, Лена?
Лена сглотнула, дернувшись от боли, и упрямо пробормотала:
— Я упала.
Сара глубоко вздохнула, понимая, что бьется головой о стену.
— Лена, Бога ради, расскажи мне, что произошло.
Лена сидела, низко опустив голову и что-то бормоча себе под нос.
— Что? — спросила Сара.
Лена, откашлявшись, подняла наконец глаза — ввалившиеся, испещренные красными точками полопавшихся сосудов.
— Мне бы в душ…
Сара посмотрела на предметы, предназначенные для обследования. Нет, она не в силах пройти через это еще раз. То, как Лена, беспомощная и безучастная, смотрела на нее, разрывало Саре сердце.
Лена, видимо, почувствовав ее колебания и озабоченность, вдруг прошептала:
— Пожалуйста, давай поскорее с этим покончим. Я вся такая грязная… Помыться бы…
Сара заставила себя подняться с кушетки и подойти к стойке. Проверяя, заряжен ли фотоаппарат, она чувствовала себя так, словно все тело онемело, а голова набита ватой.
Следуя стандартной процедуре, она прежде всего осведомилась:
— У тебя были сексуальные контакты по обоюдному согласию в последние двадцать четыре часа?
— Да, — кивнула Лена.
Сара переспросила:
— Точно по обоюдному согласию?
— Да.
Сара старалась, чтобы голос звучал ровно:
— Ты принимала душ или спринцевалась после нападения?
— На меня никто не нападал.
Сара подошла ближе, встала прямо напротив Лены.
— У меня есть таблетки. Такие же, как в прошлый раз, от нежелательной беременности.
У Лены все еще тряслась рука, и она терлась ею о простыню. Губы ее шевелились, но ни звука так и не последовало.
— Они еще называются «наутро после». Помнишь, как они действуют?
Лена кивнула, но Сара все равно повторила:
— Одну надо принять сейчас, вторую — через двенадцать часов. И еще я тебе дам что-нибудь от тошноты. Тебя здорово тошнило?
Лена, кажется, кивнула, но Сара не была в этом уверена.
— Ты, наверное, чувствуешь головокружение, судороги, спазмы?
— Нет, ничего такого, — вдруг заговорила Лена.
— Ты уверена? — переспросила Сара.
— Вполне. Давай таблетки.
Сара сидела за столом в своем кабинете при морге и пыталась дозвониться до отца.
Наконец в трубке раздался голос Кэти:
— Сара, ты? Мы уж тебя заждались.
— Ты получила мое сообщение?
— Да не умеем мы их читать, — ответила ей мать таким тоном, словно это всем давно известно. — Что-то случилось, поэтому ты не приехала?
— Извини, мама. — Сара взглянула на часы, висевшие в секционном зале: родители ждали ее звонка еще час назад. — У нас тут Чака Гейнса убили.
Кэти была слишком шокирована, чтобы разволноваться.
— Это тот мальчик, который в третьем классе съел твою поделку из макарон?
— Да, тот самый.
Мать Сары всегда помнила ее знакомых по каким-нибудь глупым ребячьим шалостям.
— Ох, как это ужасно!
Хорошо, что Кэти пока не понимала, что смерть Чака вполне может оказаться связанной с нападением на Тессу.
— Мне предстоит делать вскрытие, да и другой работы поднакопилось.
Сара не хотела говорить матери о Лене Адамс и обо всем остальном. Да даже если бы она и попыталась, ей вряд ли удалось бы четко сформулировать свои ощущения. Она чувствовала себя так, словно с нее живьем содрали кожу, обнажив все нервы. И ничего ей не хотелось больше, чем просто побыть со своей семьей.
— А утром ты сможешь приехать? — спросила Кэти, и в ее голосе прозвучали странные нотки.
— Постараюсь сегодня вечером, как только освобожусь. С Тессой все в порядке?
— Она тут, рядом. С Девоном разговаривает.
— Так. А это хорошо или плохо?
— Видимо, первое, — ответила большой конспиратор Кэти.
— А как папа?
Кэти помолчала, прежде чем ответить, и наконец сообщила, но очень неубедительным тоном:
— С ним все о'кей.
Сара уже с трудом сдерживала слезы. Да что за день такой сегодня: сначала этот кошмар в больнице, теперь вот с отцом что-то неладно.
— Сара? — Кэти будто поняла, что с дочерью что-то происходит.
На стол Сары упала тень, и она поняла, что вошел Джеффри. Но посмотрела она вовсе не на него, а на Фрэнка и Карлоса, которые появились в прозекторской и остановились возле стола.
— Все, больше говорить не могу. Приеду, как только освобожусь.
— Что-то не так с Тессой? — спросил Джеффри.
— Мне надо к ней съездить. Просто побыть с семьей.
Джеффри с горечью подумал: ему недвусмысленно намекнули, что сам он в состав семьи не входит.
— Ну что, поговорим сейчас?
— Зачем ты надел на нее наручники?! — воскликнула Сара, и в голосе ее звучала не только обида, но и обвинение. — Неужели нельзя было обойтись без них?
— Она подозреваемая, Сара. — Он оглянулся на Фрэнка, но тот делал вид, что листает блокнот, хотя наверняка слышал каждое их слово.
— Ее изнасиловали, Джеффри! Не знаю кто, но изнасиловали! И тебе не следовало надевать на нее наручники!
— Она подпадает под общие правила расследования убийств.
— Да ей некуда было деться в той комнате!
— Дело не в этом.
— А в чем? В том, чтобы сделать ей больно? Сломать ее?
— Именно этим я и занимаюсь, Сара. Заставляю преступников признаваться в содеянном.
— Да чтобы избежать избиений, можно признаться в чем угодно!
— Вот что я тебе скажу, Сара: парни вроде Итана Уайта на иное обращение не реагируют.
— Ох, как же это я пропустила тот момент, когда он сказал тебе все, что ты хотел узнать?
Джеффри уставился на нее, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не заорать. В конце концов спросил:
— Может, вернемся к событиям сегодняшнего утра?
