Гордон Стивенс - Проклятие Кеннеди
— Насчет клиента ничего нового?
Хазлам покачал головой, потом откинулся на спинку стула, чтобы официантка могла налить им кофе.
— Вас интересовали снимки трупов, найденных за последние восемь дней. — Сантори открыл портфель, достал оттуда папку и передал Хазламу.
Не очень-то это годится к столу, подумал Хазлам, но все же раскрыл папку. Большинство трупов не было изуродовано, и ни один из убитых не был Паоло Бенини.
— Это все?
— Другие не подходят под заданные вами параметры. Сегодня проверю еще.
— А как насчет того, которого застрелили?
— Это было к северу отсюда, а вы велели ограничиться Калабрией.
— Я знаю, но взглянуть все-таки стоит.
Потому что эти снимки ничего ему не дали. Он вернул папку Сантори и подумал, долго ли еще ему придется оставаться в Милане.
Встреча на следующее утро должна была состояться в девять. Вечером, за ночь до этого, позвонил Сантори.
— Только что получил снимок убитого под Миланом.
— И?..
— Это Паоло.
О Господи, подумал Хазлам, что же будет с Франческой. Он перешел к столу у стены на случай, если придется что-нибудь записать.
— Полиция знает, кто это? — Если да, то они скажут прессе, и репортеры набросятся на родных жертвы, как стервятники.
— Нет, — ответил Сантори. — Я раздобыл фото и информацию по неофициальному каналу.
— А отчет патологоанатома у вас есть?
— Есть и отчет, и заключение экспертов по поводу примененного оружия.
— Когда я смогу увидеть тело?
— Завтра утром в семь, до официального открытия морга. Заеду за вами в полседьмого.
Ночь тянулась долго — хотя и не так долго, как следующая будет тянуться для Франчески. Наутро, когда приехал юрист, Хазлам уже ждал его на улице. Вот так он и проводит жизнь, подумалось ему: в ожидании тех, кто отвезет его к очередному мертвецу.
Морг располагался у здания больницы. Сантори оставил машину на стоянке для персонала, и они вошли внутрь. Даже сейчас, ранним утром, здесь пахло больницей и раздавались характерные для больницы звуки. Они зашли в приемную. Там их ждал дежурный: он выдал каждому по белому халату и паре хирургических перчаток и повел их дальше.
Покойницкая сияла чистотой; вдоль стены стояли специальные холодильники. Дежурный потянул ручки второго справа в третьем ряду, и носилки бесшумно скользнули наружу. Труп был в белом нейлоновом мешке. Дежурный расстегнул молнию и распахнул мешок.
Паоло Бенини — Хазлам узнал его. Во лбу, почти посередине, темнела дырка от пули. Он чуть повернул голову мертвеца. Входное отверстие чистое, выходное рваное — осколки кости и волосы смешались в кровавую массу.
Работа профессионала с военной подготовкой. Единичное поражение в голову — термин всплыл в его сознании чересчур легко. Если дистанция не слишком велика, тренированный стрелок обязательно станет целить в голову и, едва спустив курок, будет уже уверен, что жертва мертва. Даже проверять не надо. А иногда для проверки и времени не бывает.
Они вышли из покойницкой, вернулись в приемную и сняли халаты с перчатками.
— Спасибо. — Хазлам пожал санитару руку и вышел из комнаты. Сантори задержался. Бустарелла,[15] понял Хазлам: чистенькие хрустящие банкноты в чистом хрустящем конверте. Двадцать минут спустя они сидели в буфете на Центральном вокзале, попивая кофе: черный, с щедрой добавкой коньяка.
— Что собираетесь делать? — Юрист махнул официанту, чтобы тот принес еще два кофе с коньяком.
— Сказать родным. Пускай сами оповещают карабинеров и проходят все необходимые процедуры. А нам с вами лучше держаться в стороне.
— Что случилось? — Сантори знал, что переходит границы, но не смог удержаться.
Кто-то вмешался, мог бы ответить Хазлам. Бенини запороли переговоры, потом кто-то влез в дело со стороны, выкупил Паоло — возможно, за хорошие деньги, еще и похитив предварительно наблюдателя, — и убил его.
— Кто знает? — вместо этого сказал он. Они допили кофе и поднялись уходить.
— Хорошая работа, Рикардо. Спасибо, что сделали все так тихо.
— За это мне платят.
— Все равно спасибо.
Он вернулся в гостиницу, прошел в свой номер, позвонил родственникам Паоло и договорился о встрече со всеми сразу. Он мог реагировать на случившееся двумя способами: либо позволить гневу заглушить все остальные чувства, от чего не было бы никакого проку, либо замкнуться, чему его и учили. Он положил на стол отчеты патологоанатома и экспертов и погрузился в работу.
Похищение Бенини, хвост за Паскале и прослушивание квартиры. Убийство американцев в Бонне тогда же, когда произошло похищение, — начали вырисовываться первые связи. Смерть Паоло и одновременно с этим смерть террористов, повинных в боннской трагедии.
Возможно, совпадение, подумал он. Да и вообще, к чему все эти раздумья? Дело Бенини закрыто. Так отчего бы просто не распрощаться со всеми и не уехать? Отчего он не скажет Франческе, чтобы она позаботилась о себе, и не отправится восвояси? Дела семьи Бенини его больше не касаются. Он сделал все, на что был способен, а родственники и банк запороли переговоры, и теперь последовала расплата.
Эта расплата оказалась суровой. Но даже это его не касается.
Он был здесь, все видел, делал свою работу. Вступил в игру, сделал все, что мог, затем вышел из игры. Удар, контрудар, убийство, подобное совершившемуся под Миланом, или предотвращение такого убийства. Теперь ему полагалось стряхнуть это с себя, физически и духовно. Только ничто никогда не забывается, подумал он, — все откладывается, пусть тонким слоем, в глубинах подсознания.
Похищение Бенини, хвост за Паскале, прослушивание квартиры и убийство американцев в Бонне… в голове у него снова стали выстраиваться цепочки.
В каком-то смысле это походило на парашютный десант или долгий марш. Первое, что ты делаешь, приземлившись или остановившись на отдых, — это вытаскиваешь карту и проверяешь, где ты, даже если не ты ведущий. Отчасти это твое личное дело.
Вот где собака зарыта. Может быть, все оттого, что Бенини занимался именно он, это было его задание, и кто-то победил, а он не любил проигрывать.
А может быть, это из-за Франчески.
Он решил пропустить второй завтрак и сразу пошел на Виа-Вентура.
Она знает, понял он, едва Франческа открыла дверь, — наверное, ей и без него уже все понятно.
Нелегко сообщать людям о чьей-то смерти. Иногда ты переживаешь вместе с ними, а иногда возникает такая отстраненность, словно тебя здесь нет. Иногда все проходит легче, а иногда возникают непредвиденные осложнения. Он вспомнил, как однажды, в Ньюкасле, рассказывал о смерти своего однополчанина его отцу и матери: говорил, что они должны гордиться им, ибо он был десантником; что его полк, как большая семья, никогда о нем не забудет, что его имя навечно останется на часах в Херефорде; но что обстоятельства его смерти никогда не станут известны всем остальным именно потому, что он служил в СВДС. И вдруг понял: родители не знали, что их сын служил в СВДС, что он был десантником.
— Что случилось, Дэйв? — Лицо Франчески было напряженным, она старалась держать себя в руках.
Где же Умберто и Марко, подумал он; им уже пора быть здесь. Может быть, лучше было бы сообщить им первым, чтобы они могли поддержать Франческу, когда узнает она.
— Давай сядем.
Он сел с ней, чувствуя, что никак не может решиться, но решиться надо. У меня плохие новости, начал он, никто этого не ожидал. Конечно, плохие новости, конечно, никто их не ждал.
— Мне очень жаль, но Паоло мертв.
Она кивнула, чуть повернув голову и отведя взгляд; скрипнула зубами, но глаза были еще сухи.
— Это точно?
— Да.
— Откуда такая уверенность — он ждал этого вопроса. Не говори о морге, сказал он себе, не произноси слова «тело».
— Я видел его.
Она снова кивнула.
— Как он умер?
— Его застрелили.
Паоло не знал, что это случится, сказал он. Он думал, что его освободили и он идет домой. И так ничего и не узнал, даже не почувствовал.
Она по-прежнему кивала — то ли слышала его, то ли нет. Открылась дверь, и вошли Умберто с Марко, увидели их на диване, увидели их лица.
— Паоло мертв, — просто сказала Франческа; голос ее звучал отрешенно.
Она поднялась и обняла Умберто, взяла его за голову, как ребенка, погладила по волосам и похлопала по спине.
Но почему Паоло, вертелось у Хазлама в мозгу; зачем было его убивать?
Франческа усадила Умберто, налила ему коньяку и попросила Марко позвонить их семейному адвокату.
— Мне надо будет опознать тело. — Они сели за стол выпить кофе. — Голос Франчески, казалось, вот-вот сломается, но она держала себя в руках. — Я хотела бы, чтобы вы сопровождали меня, Дэйв.
В свое время, подумал Хазлам. Потому что они не сообщили о похищении карабинерам и официально не знали, что Паоло убит. Поэтому прежде, чем Франческа увидит Паоло, надо будет кое-что сделать. Но пока она его не увидит, она не поверит на сто процентов, что он мертв.
