Грег Айлс - По стопам Господа
– Погодите, – перебила его Рейчел и обратилась ко мне: – Ты, собственно, что тут хочешь увидеть?
– А где мы находимся?
Ибрагим со знанием дела улыбнулся.
– Сэр, вон тот синий дверь – там первый стояние, там Иисус осуждать на казнь.
– Тебя это интересует? – спросила Рейчел.
– Нет. А второе стояние?
Ибрагим указал на кирпичный полукруг в кладке мостовой.
– Это есть, где Иисус начал носить крест. Дальше по улица – храм Бичевания. На этот место римский солдаты хлестать Иисус, устанавливать на его голова корона шипов. – Ибрагим сделал паузу и забарабанил: – И воины, сплетя венец из терна, возложили Ему на голову, и одели Его в багряницу, и говорили: "Радуйся, Царь Иудейский!" – и били Его по щекам. Пилат опять вышел и сказал им: "Вот, я вывожу Его к вам, чтобы вы знали, что я не нахожу в Нем никакой вины".
Ибрагим произнес все это с тем же деланным волнением, с каким медсестра в доме престарелых оглашает выигравшие номера лото.
– Пошли дальше, – вздохнул я. – К вон той церкви.
Пока мы шли к церкви, Ибрагим трещал о том, как Иисус впервые пал под ношей. Я уставился на дверь храма, который увековечил это историческое место, однако в душе моей ничего не шевельнулось. Возможно, предмет моих поисков находился где-то глубоко под наземной шелухой сувенирных лавчонок. Подобно Каиру, который стоит на древнем городе, современный Иерусалим стоит на десятке прежних Иерусалимов, и любая новостройка превращается в раскопки потерянных глав истории.
Ибрагим подвел нас к другому полукругу кирпичей в мостовой и забубнил о дальнейших злоключениях Христа:
– Это есть пятый стояние, где римский солдаты заставлять Киринеянин по имени Симон помогать Иисусу носить крест.
Рейчел покосилась на меня.
– Дальше, – приказала она Ибрагиму.
Мимо шагал улыбающийся мальчик, который продавал терновые венцы. Приняв мой возмущенный взгляд за интерес, он подскочил ко мне, но Ибрагим шугнул его прочь. Провожая глазами терновые венцы, нанизанные на руку пацана, я ощутил накат дурноты. Тьма завесила вдруг мои глаза. Я машинально брел вперед, с ощущением, что иду по колени в вязком иле. Рейчел подхватила меня под руку, и, опираясь на нее, я кое-как умудрялся ковылять за шустрым Ибрагимом.
Следующие стояния я уже плохо воспринимал, до меня доходили только обрывки болтовни гида-палестинца. Сплошной хаос диковинных образов: здесь Вероника отерла измученное лицо Иисуса, и его лик чудесным образом отпечатался на плащанице… тут Иисус упал во второй раз… а тут он сказал: дочери Иерусалимские, не плачьте обо Мне, но плачьте о себе и о детях ваших…
Пройдя по плоской крыше и через какую-то темную часовню, мы попали в переполненный внутренний двор большой церкви. Толпа паломников, священников и монахов медленно двигалась ко входу, а по периметру, шаря по ним настороженными глазами, стояла дюжина израильских солдат с автоматами.
– Это есть храм Гроба Господня, – возвестил Ибрагим, величаво указуя рукой на церковь. – Быть построен крестоносцы больше чем за пятьдесят лет между 1099 и 1149 годы. Первоначальный базилика быть построен царица Елена, мать Константина, который быть сюда в 325 год и находить кусок истинный крест в пещере ниже земли.
Я со смесью презрения и восхищения смотрел на огромную, нескончаемую толпу пилигримов и туристов перед входом в храм.
Ошарашив меня, Ибрагим сказал с горьким вздохом:
– Мало туристы. Приезжать последний время очень мало. Война отпугивать. Даже Западный Страстной недель меньше обычный. Маленький очередь. Хорошо для вас, плохо для меня. Вас лучше, сэр? Я мог приносить вам вода, пока вы ждать.
– Нет, спасибо. Я чувствую себя хорошо.
– Обопрись на меня, – предложила Рейчел.
На этот раз я почти повис на ней.
– Спасибо.
Рейчел ласково коснулась ладонью моей щеки.
– Не нервничай и не напрягайся. Все хорошо.
– Направо от вход есть десятый стояние, – провозгласил Ибрагим. – Там солдаты сорвать одежду Иисус. Последние стояния крестный путь находят себя внутри храм.
– Как странно, да? – тихонько сказала Рейчел. – Миллионы людей приходят сюда поглазеть на пустую гробницу!
Я был до такой степени не в себе, что мог ответить только кивком.
– Это единственный пустой гробница во все христианские церкви на земле, – сказал Ибрагим. – Ангел спросил их: "Кого ищете вы?" – "Иисуса из Назарета", – сказали женщины. Ангел же отвечал: "Не бойтесь, ибо знаю, что вы ищете Иисуса распятого. Его нет здесь. Он воскрес, как и сказал. Подойдите, посмотрите место, где лежал Господь, и пойдите скорее, возвестите ученикам Его, что Он воскрес из мертвых".
Внутренний двор храма внезапно подернулся туманом и исчез. Мои руки и ноги словно свинцом налились. При этом, как ни странно, мне казалось, что я больше не вишу на руке Рейчел, а парю, держась за ее руку.
– Дэвид? – озабоченно спросила Рейчел. – Ты меня слышишь?
Я открыл глаза и заморгал. Кругом по-прежнему была плотная толпа, но над собой я видел каменный потолок.
– Мы что, уже в храме?
– Ты шел как лунатик – с открытыми глазами, но ничего не воспринимая! – испуганно прошептала Рейчел. – Нужно немедленно возвращаться в гостиницу!
– Раз мы сумели благополучно добраться сюда, отступать нельзя. Настало время увидеть то, что я искал.
– Увидеть что?
Еще секунду назад я не знал, что именно должен увидеть. Но теперь с уверенностью заявил:
– Ведите меня ко Гробу Господню!
Рейчел повернулась к Ибрагиму.
– Где гробница Иисуса?
– Вон там. Тут все рядом.
Ибрагим указал на красноватую мраморную плиту на полу. Несколько мужчин и женщин в обычной одежде стояли на коленях, прижавшись лицами к плите. Над ними женщина в черном лила на мрамор что-то пахучее. Одуряюще сладкий запах ударил мне в ноздри.
– Что это? – спросил я.
– Камень Помазания, – пояснил Ибрагим. – Здесь после снять с креста мертвый тело Иисус был помазать ароматные масла и обернуть в саван.
Я подошел ближе к мраморной плите, но ничего в себе не ощутил.
– Именно этот камень когда-то закрывал вход в могилу Иисуса? Я имею в виду, это настоящий древний камень?
– Нет, сэр. Этот камень здесь в 1810 год и заменять камень, который положить в двенадцатый век. А что быть до двенадцатый век никто не знать. Сюда, сэр.
Ибрагим провел нас влево, в ротонду храма. С дивного бело-золотого купола каскадами струился свет. В центре стоял большой прямоугольный мраморный мавзолей с шаровидным куполом. Он был перетянут металлическими полосами, как будто его готовили к транспортировке.
– А это что? – спросил я.
– Это есть Гроб Господень, сэр. Его еще называть Малый дом. Иисус был очень важный человек, поэтому византийцы и крестоносцы тратить много-много денег и делать этот Малый дом. Это есть четырнадцатый и последний стояние крестный путь. Древние евреи иметь обычай хоронить свои покойники за пределом города. Мраморный гробница распадаться и должен скрепиться железный полосы. Желаете зайти внутрь, сэр? Станем в очередь? Что хочет мадам?
Ибрагим продолжал свой монотонный рассказ, однако я был настолько ошарашен увиденным, что почти не слушал его. Я помнил из Библии, что могила Иисуса – пещера в горе, вне города. А тут какой-то мавзолей внутри средневековой церкви…
– Потерпи, очередь двигается более или менее быстро, – сказала Рейчел.
Вскоре мы оказались перед дверью в мавзолей. Здесь в рассказе Ибрагима, неприятно разбитном, впервые появились подобающие теме торжественные нотки:
– В гробнице есть два помещения. Будем входить теперь.
В первой комнате был подиум со стеклянным ящиком, в котором находился кусок скалы.
– Это есть комната ангела. Здесь мертвый человек ждет, пока готовится место, куда его хоронить. А под стекло имеется часть камень, который закрывает вход в могила Иисус. Этот камень поднять ангелы, когда Иисус воскресать из смерти.
Справа от меня я заметил в стене два отверстия. Ибрагим пояснил, что на Пасху священник сует в эти дыры факел, который чудесным образом сам вспыхивает, и от него зажигают праздничные свечи.
Дальше мое внимание привлекла низкая дверь в толстой мраморной стене. Эта дверь вела во внутреннюю гробницу. Согнувшись в три погибели, я протиснулся туда. В комнатке молились на коленях мужчина и женщина – перед чем-то вроде низкого мраморного алтаря. На этот алтарь они положили свои кресты, словно ожидая, что соприкосновение со священным камнем даст чудесную силу этим предметам. Над ними висели серебряные лампады на цепях, и в комнатке было светло от множества горящих свечей. Сотни белых роз в нескольких вазах наполняли маленькое помещение таким густым ароматом, что голова начинала кружиться.
– Дэвид, это и есть место, которое ты стремился увидеть? – шепотом спросила Рейчел.
